Моя вторая мама. Том 2

– Я еще много чего умею, – подбоченясь сказала Джина. – Но этого никто не ценит!

Херардо поцеловал ее в щеку:

– Ты прелесть, Джина, и твоя записка – чудо!

Они оба рассмеялись.

– Вот видишь, я даже поэтом заделалась, а меня все равно не любят. Что мне делать? – спросила Джина.

– Давай поднимемся к нам, – предложил Эдуардо.

– Пойдем, Джина, – поддержал его Херардо.

– Нет, – сказала она. – Но передай своему другу, что пока он не обратит на меня внимания, я буду приходить с марьячи каждый день.

– Ну, Джина! – весело произнес Херардо.

– А мы с вами, мальчики, пойдем отсюда с музыкой, – обратилась Джина к марьячи. Она снова запела, и шумная компания удалилась.

– Вот сумасшедшая, – пробормотал Фелипе, глядя им вслед.

Иренэ сняла трубку:

– Алло?

В ответ она услышала грубый мужской голос:

– Передай Альберто, что я хочу с ним поговорить. Я не собираюсь больше играть в игрушки.

У Иренэ в голове появилась неожиданная мысль:

– Вы ведь Черт, правда?

– А ты, должно быть, та красотка, которую он подставил вместо себя, когда я стрелял в него? – с любопытством спросил тот.

– Альберто исчез. Он украл у меня кучу денег. Разыщите его. Помогите мне отомстить. Я готова дать вам все, что вы захотите, – лихорадочно проговорила Иренэ.

В трубке раздались гудки. Иренэ со вздохом повесила ее. «Чего он испугался? Наверное, просто не ожидал такого поворота. А может быть, решил, что это ловушка? Надо надеяться, он еще позвонит», – думала она.

Из задумчивости ее вывел новый звонок. «Может, это он?» – Иренэ поспешно схватила трубку.

– Слушаю? – сказала она.

Но это был не Черт.

– Здравствуй, моя лапочка!

– Альберто? Где ты? – от неожиданности Иренэ растерялась.

– Очень далеко от тебя, – засмеялся он. – И как ни жестоко признаваться в этом, я совсем не скучаю по тебе.

– Мерзавец! – простонала Иренэ. – Негодяй!

– Ах ты моя прелесть, – довольным голосом сказал Альберто. – Огромное тебе спасибо за то, что ты мне подарила.

И он с хохотом положил трубку.

Иренэ, глотая слезы, погрозила кулаком невидимому обидчику.

Хуан Антонио не собирался сдаваться. Он снова приехал в дом, где когда-то жил с Даниэлой. Войдя, он увидел Марию, улыбнулся ей и попросил передать хозяйке, что хочет ее видеть. Когда служанка ушла, Хуан Антонио осмотрел до боли знакомую ему гостиную. Его взгляд упал на два букета цветов, стоявших в красивых вазах. В одном он сразу признал тот, что накануне послал Даниэле. А вот второй… «Судя по всему, я не единственный, кто присылает сюда цветы, очевидно, это розы от того типа», – подумал он. Любовь к Даниэле, страстное желание вернуться в свой дом и зажить прежней счастливой жизнью охватили его…

Услышав от Марии, что пришел Хуан Антонио, Даниэла вздрогнула и поднялась.

– Полагаю, мне надо с ним поговорить.

Моника кивнула. Джина, толкнув подругу в бок, предложила:

– Может быть, позвать марьячи, а?

Даниэла засмеялась и вышла.

– Бедный сеньор такой печальный, – сказала Мария. – Мне его очень жаль…

– Как дела? – спросила, входя в гостиную, Даниэла.

Вместо ответа Хуан Антонио указал на розы.

– Я вижу, ты получила мои цветы. И не только мои.

– Прошу тебя… – устало сказала Даниэла.

– Надеюсь, теперь нам никто не помешает, – нахмурившись, произнес Хуан Антонио.

– Какое это имеет значение, – пожала плечами Даниэла.

– Имеет. И очень большое, – сказал Хуан Антонио, подошел к ней, обнял за талию и поцеловал.

Она обвила обеими руками его шею и заплакала, уткнувшись лицом ему в грудь.

– Почему ты плачешь, любимая? – нежно спросил он.

– Хуан Антонио, – всхлипывая произнесла она. – На меня столько всего свалилось. Не знаю, как я все выдержу…

– Я помогу тебе. Я буду во всем помогать тебе. Мы преодолеем все препятствия. Самое главное – что мы любим друг друга, Даниэла. Ты нужна мне, а я – тебе.

Даниэла вытерла слезы и прислонилась к стене. В душе ее снова закипела обида на Хуана Антонио.

– Как ты мог забыть обо мне и связаться с Летисией? Что я тебе сделала? – горько спросила она.

– Ничего, – печально произнес он. – Ты ни в чем не виновата. Вся вина на мне.

– Хоть я люблю тебя, но не знаю, сможем ли мы жить, как прежде.

– Вот увидишь, сможем, – тихо сказал Хуан Антонио.

– У меня столько проблем в Доме моделей…

– Да, я знаю, что натворила Роса.

Даниэле хотелось объяснить ему, что заботило ее сейчас. Ей нужно было с кем-то поделиться своими горестями и опасениями.

– Мне придется очень много работать. Необходимо бороться за свое дело.

– Я помогу тебе, – говорил Хуан Антонио.

– Мне сейчас не до любовных переживаний, пойми, – объяснила Даниэла. – Мне необходимо иметь время для работы.

– Ты же знаешь, я не могу ни в чем тебе отказать, – вздохнул Хуан Антонио.

– Когда я представлю свою коллекцию, мы обо всем поговорим с тобой. А пока… – она провела рукой по лицу и закрыла глаза. – Пока не звони мне. Не настаивай на своем. Ты только будешь мне мешать.

– Ах, Даниэла, – сказал Хуан Антонио. – Это неправильно.

Даниэла снова заплакала.

– Мне нужно быть собранной. Все свое время я должна посвящать Дому моделей. А если будут выдаваться свободные минуты, я хочу подарить их внуку.

– Хорошо, – загрустил Хуан Антонио. – Надеюсь, что твоя коллекция будет скоро готова.

– Я тоже на это надеюсь, – с трудом улыбаясь, сказала Даниэла.

Хуан Антонио посмотрел ей в глаза и сказал на прощание:

– Пока суд да дело, я переезжаю к Сонии. Если тебе будет нужно что-нибудь, звони туда, Даниэла. Звони, не раздумывая.

Мануэль опять был сердит. Долорес выводила его из себя разговорами о Сонии и нескрываемым стремлением ввести ее в дом.

– Ни мне, ни Сонии не до любви, мама, – раздраженно говорил он.