Мозаика странной войны

– В тридцати линиях к условному Северу отсюда Враг пытается построить кое-что, чего до конца не понимаем ни я, ни ящик… - Стратег кивнул на дисплей. – Больше всего это похоже на базу – или станцию, наподобие этой. Это означает, что под контролем Врага окажется сектор в радиусе примерно десять-двенадцать линий. Есть пред­ло­жения?

– Атаковать, – одновременно сказали Пилот и Подводник.

– Правильно.

– Так в чем проблема? – добавил Пилот – и прикусил язык, вспомнив, чем пугал его ящик на подлете к станции.

– …И дело не только в защите, – Стратег словно читал их мысли.

Впрочем, в этом не было никакой нужды – слишком одинаково могли мыслить оди­на­ко­вые существа.

– Дело осложняется также и тем, что до сих пор мы тоже действовали в радиусе де­ся­ти-двенадцати линий. Что нас ожидает на расстоянии в тридцать линий – предсказывать не бе­русь. И он, кстати, тоже не берется… - Стратег снова кивнул на компьютер.
– И Враг, надеюсь, тоже до этого не дошел…

Подводник фыркнул:

– А зачем они вообще туда полезли, эти враги? Им оттуда действовать по нам вроде как то­же не совсем удобно.

Стратег умолк, затем задумчиво взглянул куда-то в потолок и, поморщившись, выдал:

– Судя по некоторым признакам, Враг действует на более широкой территории, чем мы ду­мали…

Снова наступила пауза – длинная, тоскливая и гнетущая. Пилот скрипнул зубами, на­гляд­но представив себе наступление непонятных призраков из чуждых миров, стремящихся раз­рушить все, абсолютно все, что ему близко и дорого, вспомнил ненужную и бессмысленную смерть ни в чем не повинной любимой девушки, страшный конец ее в огненном вихре взрыва – и рявкнул:

– Значит, нам предстоит убивать их как можно больше, только и всего! Не отвлекайся, Стра­тег. Как мы можем накрыть эту базу? Ракетой, бомбой, лазером?

– Увы… – Стратег бессильно развел руками. – Ящик не может управлять зондами в иных линиях.

– А автономные?

– А автономные роботы, хоть с малейшими возможностями для самостоятельной рабо­ты, после того, как ящик теряет их из виду… возвращаются.

– Как – возвращаются? – не понял Подводник. – Зачем возвращаются?

– Чтобы атаковать Базу! – отрубил Стратег. – Что я, по-вашему, просто так такую обо­ро­ну держу? Уже бы давно настрогал ракет и разбомбил на фиг все линии, в которых Враг хоть нос показал! Тьфу!

В комнате ощутимо повеяло холодком. Пилот вздрогнул, представив Врага, который умел перехватывать или на расстоянии перепрограммировать смертоносные игрушки Стратега.

А через мгновение он понял простоту его замысла – и вздрогнул еще раз.

Эпизод 6.

– Замысел мой, как вы поняли, довольно прост…

Стратег рассказывал, а Пилот молча удивлялся, насколько синхронно развиваются мыс­ли у всей компании. Впрочем, иначе и быть не могло – все представляли собой разные ипоста­си одной и той же персоны. И как раз трое… Пилот вдруг подумал, что известный тезис о триедином мифическом существе мог иметь под собой некоторые основания.

–…Собрать максимальное количество… э-э-э… нас и вторгнуться в воздушное про­стран­ство враждебной линии в непосредственной близости от рубежа обороны. Ящик пред­ска­зы­вает, что для успешного удара по цели потребуется десять-пятнадцать штурмовиков… но я пред­почел бы подстраховаться. В общем, удар нанесем тем количеством пилотов, которое удаст­ся собрать.

– А собирать их, насколько я понял, придется нам? – слегка иронично усмехнулся Под­вод­ник.

– А есть другие предложения? – “не заметил” его иронии Стратег.

Подводник поперхнулся водкой и умолк.

– Кстати, о собирании, – как ни в чем не бывало, продолжил Стратег. – Собирать наших при­дется, во-первых, на ограниченной территории – дабы не насторожить Врага, и во-вторых – не на близлежащих линиях.

– А почему? – наивно поинтересовался Пилот.

– А на близлежащих уже или мы побывали… или Враг, – все так же спокойно пояснил Стра­тег.

Пилот вздрогнул, представив многократно повторенный эпизод, вовлекший его в эти стран­ные боевые действия.

– И, в-третьих, прыгать по линиям придется с большим шагом, то есть сюжеты… э-э-э… вер­бовки нас друг на друга похожими не будут. Так что берите штук по восемь “зомби” – и впе­ред… как только протрезвеете.

– Что он имел в виду насчет непохожести сюжетов? – поинтересовался Пилот, уже за­би­ра­ясь в тесную кабину штурмовика.

– То, что линии, далеко отстоящие друг от друга, сильно между собой непохожи. В од­ной из них ты можешь быть бухгалтером, в другой – нефтяным королем, а в третьей – вообще не родишься.

– И что делать в этом случае?

– Ну…

– Ну говори, чего уж там.

– Такую линию ящик рекомендует обрывать, дабы она случайно не оказалась полезной для Врага.

Фонарь кабины с мягким шипением закрылся, серая тень машины медленно поднялась над такой же серой поверхностью, следом так же неторопливо взлетела семерка “зом­би” с пустыми кабинами – и Пилоту стало не до переговоров. Тупые “зомби” не сразу сообразили, как лучше по­строиться, маневрировать с таким хвостом за спиной тоже было неудобно, и когда запус­ти­лась программа Перехода, пилоты вздохнули чуть ли не с облегчением.

Эпизод 7.

Человек в потрепанном сером костюме с тоской взглянул на часы и пе­ре­вел взгляд обратно в гроссбух. Столбики цифр, выписанные каллигра­фи­чес­ким почерком, уже не казались строем врагов, а были тем, чем они и должны были быть – скуч­ным балансом скучного отдела не менее скучного заводика, расположенного в мелком про­винциальном городишке.

До конца рабочего дня оставалось десять минут.

Может, где-то в природе и существовала работа, которая доставляла бы удовольствие, но человек в сером костюме с протертыми локтями уже давно не верил в подобные сказки.

Работа должна быть скучной.

Дома было еще скучнее, но поскольку напиваться, колоться наркотиками или сидеть до ут­ра за преферансом казалось совсем уж неинтересным, человек все чаще и чаще с тоской по­гля­дывал на крюк в потолке.

Единственное, что его сдерживало… впрочем, он сам прекрасно осознавал, что и сдер­жи­вать-то его могло что-то такое же мелкое, скучное и такое же никчемное, как и он сам.

Человек опять посмотрел на часы, досадливо поморщился, разглядев, на­конец, что стрелка уже несколько минут отмеряет его свободное время, обернулся – ну ра­зу­ме­ется, в комнате уже никого не было, - вздохнул и поспешно поднялся.