Мучимые ересями

— Ваше Величество, что бы вы прямо сейчас ни предприняли, это не остановит формирование фракций, — заметил Стейнейр. — Просто такова человеческая натура. Я считаю, что было бы мудрее позволить воде растечься, дать фракциям возможность формироваться естественным образом, чтобы мы могли идентифицировать как друзей, так и врагов, прежде чем обнажать наши мечи.

— Боже, какая воинственная метафора, — пробормотал Серая Гавань. Стейнейр выгнул в его сторону бровь, и первый советник рассмеялся. — Я с тобой не спорю, Мейкел! На самом деле, я думаю, что ты прав.

— Я тоже на это надеюсь, — задумчиво произнесла Шарлиен.

— Хорошо, — сказал Серая Гавань. — В таком случае я поговорю с Крутым Холмом. Он уже приготовился к тому, чтобы катнуть мяч — как вы сказали, Ваше Величество — «спонтанным» движением, чтобы делегаты умоляли вас обратиться к ним. Всё, что ему нужно — это кивок.

— Превосходно. — Шарлиен улыбнулся. Сэр Мейкел Трейвир, граф Крутого Холма, был тестем Эдвирда Хоусмина. Кроме того, он обладал достаточным превосходством в положении среди черисийского пэрства, чтобы убедить слушать себя даже чизхольмского аристократа, и, в данный момент, он очень старательно держал голову опущенной и старался как можно меньше выдавать свои собственные мысли. Сэр Мейкел нравился Шарлиен с того момента, когда она встретила его, и она могла легко понять, почему Хоусмин так высоко ценил отца своей жены.

— Что ж, — сказала она, снова беря бокал, — должна сказать, джентльмены, что я чувствую себя значительно бодрее, чем чувствовала сегодня утром. По крайней мере, что бы ни случилось, у нас с Кайлебом есть союзники в большинстве необходимых мест.

— «Союзники», Ваше Величество? — с невинным видом повторил Серая Гавань. — Разве вы не имеете в виду шпионов, провокаторов и саботажников?

— Милорд! — потрясённо произнесла Шарлиен. — Я не могу поверить, что королевский советник с таким многолетним опытом как у вас, может быть виновен в том, что забавляется откровенностью в такой момент как этот! О чём вы только думали?

— Простите меня, Ваше Величество, — убедительно сказал он. — Это была всего лишь временная оплошность! Не знаю, что на меня нашло, но я обещаю, что сделаю всё возможное, чтобы впредь воздерживаться от подобных неприличных выходок!

— Надеюсь, это действительно так, — чопорно ответила императрица Шарлиен Черисийская.

.V.

Галеон «Крыло»,

Около острова Восточный,

Лига Корисанда

— Ваше Высочество, я думаю, вам лучше спуститься вниз, — тихо сказал капитан Хэрис.

Принцесса Айрис открыла было рот, собираясь возразить, но затем закрыла его, не произнеся ни слова, и посмотрела на графа Кориса. Это не было безмолвным призывом к нему переубедить капитана. Она почти пересекла эту черту, но оборвала себя, и Корис почувствовал новый прилив гордости за неё, когда, почти против своей воли, он снова сравнил её со старшим из двух её братьев.

— Если вы думаете, что так будет лучше, капитан, — сказала она Хэрису через мгновенье. — Как вы думаете, мне нужно немедленно спуститься вниз или я могу понаблюдать ещё несколько минут?

— Мне действительно было бы гораздо спокойнее… — начал капитан Хэрис, поворачиваясь к принцессе, но затем осёкся на полуслове. — «Это были её глаза», — подумал Корис с полускрытой улыбкой, несмотря на вполне реальную потенциальную опасность момента. — «Они встретили взгляд капитана твёрдо и спокойно, и, в конце концов», — решил Корис, — «дело было в том, что, глядя в эти глаза, Хэрис не увидел ни страха, ни раздражения, но увидел обещание принять его приказ, каким бы он ни был».

— Мне действительно было бы гораздо спокойнее, если бы вы спустились вниз сейчас, — продолжил капитан свою прерванную мысль. — С другой стороны, я не думаю, что вам чем-то повредит, если вы задержитесь ещё немного, Ваше Высочество. Однако я был бы вам очень признателен, если бы вы вовремя отвели Его Высочество вниз, чтобы он основательно устроился на случай, если у нас будут… гости.

— Конечно, капитан. — Айрис улыбнулась ему. Не было никаких сомнений, что она точно поняла, что он подразумевал, но её глаза, такие же, как у покойной матери, встретили его бестрепетно, и Жоэл Хэрис поймал себя на том, что одобрительно улыбается.

— Я скажу вам, когда настанет время уходить, Ваше Высочество, — сказал он ей, затем слегка поклонился, словно думал, что наблюдающие подзорные трубы могут обнаружить более глубокий жест уважения, и отвернулся, чтобы прикрыть глаза рукой и посмотреть поверх залитой солнцем воды на низкосидящую, похожую на кракена шхуну, которая неуклонно приближалась.

Айрис шагнула немного поближе к Корису, так и не оторвав глаз от черисийского военного корабля. Граф подумал, что с её стороны это не было сознательным поступком, хотя у него было сильное искушение ободряюще обнять её за прямые, стройные плечи. Вместо этого он просто стоял, наблюдая за ней и надеясь на лучшее.

Он поймал себя на мысли, что желает, чтобы они находились на борту Хэрисова «Тесака», а не на «Крыле». Мысль о том, чтобы быть способным встретить огневую мощь черисийского корабля на равных, была в данный момент невероятно привлекательной. Но, конечно, не было никакой надежды протащить «Тесак» или одного из его собратьев мимо кораблей блокады, наблюдавших за Менчиром. А поскольку использовать настоящий военный корабль было невозможно, Тартарян — и Хэрис — несомненно, был прав в своих аргументах, когда говорил, что размещение дополнительных морпехов на борту «Крыла», или попытка разместить где-нибудь на нём дополнительные орудия, были бы серьёзной ошибкой. Наилучшим вариантом для них было полностью избегать черисийских крейсеров. Если же этого было не избежать, их единственной надеждой было выглядеть настолько невинно и безобидно насколько это возможно. Последнее, что они могли себе позволить — это попытаться объяснить одной из тяжеловооружённых черисийских шхун, почему на борту торгового галеона, идущего под флагом Харчонга, находятся двадцать или тридцать корисандийских морпехов.

В связи с этим, моряки «Крыла» нарядились в разнообразную пёструю одежду, которую можно было ожидать найти на борту торгового судна, владельцы которого были слишком скупы, чтобы обеспечить хорошо укомплектованную корабельную лавку. Однако люди, носившие эту одежду, были тщательно отобраны капитаном Хэрисом и графом Тартаряном не только за многолетний опыт службы в торговом флоте, но и за проявленную ими преданность и сообразительность во время службы на флоте военно-морском. Они точно знали, как должен вести себя экипаж торгового судна в подобных обстоятельствах.

Теперь Корис не сводил глаз с черисийца и надеялся, что Хэрис и Тартарян были правы.

* * *

Жоэл Хэрис стоял на юте «Крыла», наблюдая за манёврами черисийца. Ют галеона был гораздо ниже, чем на военном корабле, и Хэрис сконцентрировался на том, чтобы выглядеть настолько спокойнее, насколько можно. Конечно, не стоило выглядеть слишком спокойным; любой торговый шкипер, столкнувшийся с потенциальной военной абордажной группой, испытывал бы вполне естественное опасение, в конце концов.

«Что я, чёрт возьми, и делаю», — сказал он себе. — «Фокус в том, чтобы выглядеть достаточно нервным, не выглядя нервным настолько, чтобы они решили, что я могу что-то скрывать».

На самом деле, он обнаружил, что его живот был завязан в менее тугой узел в проливе Даркос, когда он понял, что на самом деле могут натворить черисийские пушки, чем сейчас.

Принцесса и её младший брат без возражений спустились вниз и устроились в своей тесной каюте. «Крыло» никогда не предназначалось для перевозки пассажиров в роскоши, и — в соответствии с остальной их маскировкой — принцессе Айрис и принцу Дейвину были отведены относительно удобные, но совершенно спартанские каюты. Они и граф Корис были записана в судовом журнале «Крыла» под фальшивыми удостоверениями личности, но все были бы гораздо счастливее, если бы черисийцы вообще не обратили никакого внимания на просто одетых дочь и сына торгового агента.