Муля, не нервируй… Книга 4

— Втроём? — спросил я.

— Почему втроём? — не поняла она.

— Ну ты, я и Серёжа, — напомнил я.

— Ой, не начинай! — рассердилась она, — я тебе хорошо провести вечер предлагаю…

Она взглянула мне в глаза, как ей казалось, призывно, и жарко выдохнула:

— А, может, и ночь… посмотрим по твоему поведению, Муля…

— Не получится, Оля, — печально сказал я, — меня невеста не отпустит.

— Невеста? — вытаращилась Лёля, — у тебя есть невеста?

— А что тебе так удивляешь? — спросил я.

— Да ты… ты… — Лёля от неожиданности не находила слов. — Но как…

— Ну ты же сама перечислила мои достижения и посчитала меня перспективным. Почему ты не допускаешь, что на свете существуют девушки, которые мечтают выйти за меня замуж?

Теперь уже Лёля не знала, что мне сказать и напоминала выброшенную на берег рыбу.

— Так что не судьба, Лёля, не судьба, — вздохнул я. — У меня теперь есть Валентина. А ты довольствуйся Серёжей. Жизнь-то идёт…

— А я всё знаю, про твои махинации с госконтрактами! — вдруг зло выпалила Лёля.

У меня сердце пропустило удар. Но я выдержал лицо и равнодушно сказал.

— Какие махинации, Ольга?

— Ты пустил «налево» кучу денег! И я знаю это!

— И что, бухгалтерия ничего не увидела? — спросил я, а у самого аж руки похолодели, — ты сама в это веришь?

Лёля хлопала глазами и не знала, что сказать.

— Так что давай не будем ссориться и выдумывать всякую ерунду друг про друга.

— Друг про друга? — как попугай повторила Лёля.

— Ну ты же не думаешь, что я тоже могу что-то о тебе насочинять? — усмехнулся я наглой усмешкой.

— Ты не посмеешь! — процедила она.

— Пока ты будешь вести себя прилично, я с тобой воевать не буду, — тихо сказал я и от моего голоса она поёжилась, — но стоит тебе хоть что-то против меня выдумать, как я начну тоже. Вспомни, что случилось с Уточкиной или с нашим бывшим комсоргом.

— Вот ты урод, Бубнов! — прошипела Лёля.

— Возможно поэтому ты и выбрала Серёжу, а не меня, — подытожил наше милое общение я.

На это Лёля не ответила ничего, фыркнула и прошла мимо, гордо задрав подбородок.

А я вздохнул. Проблем мне бывшая Мулина зазноба обещала доставить ой как много. И в связи с этим мне необходимо найти ниточки с этими проклятыми госконтрактами.

И я таки найду.

Вот только как мне начать искать эти концы? Я перерыл уже все бумаги, что были у нас в отделе, но там только обычная официальная информация. О деньгах там нету ничего. А значит, мне нужно как-то проникнуть в бухгалтерию. Сам я этого не сделаю — никто меня к финансовым документам не допустит. Выходит, у меня есть два варианта. Или замутить с какой-нибудь девушкой из бухгалтерии и через неё что-то попробовать выяснить, или запустить туда Валентину. И этот вариант нравился мне гораздо больше.

Вот только каким образом это провернуть?

Упомянутая Валентина сидела у меня дома за столом и ела борщ. С пирожками. Пирожки были с капустой и картошкой и пахли одуряюще. Дуся суетилась и хлопотала возле неё с виноватым выражением лица и подкладывала ей самые вкусные кусочки.

При виде меня Дуся втянула голову в плечи, а Валентина со смехом сказала:

— Представляешь, мои предки сказали, что я теперь должна за тебя замуж выйти!

И она откусила от пирога и принялась с наслаждением жевать.

Я побледнел.

Одно дело все эти хихоньки да хахоньки, и совсем другое, когда родители вот так настроены. Нет, жениться я не планировал, во всяком случае в ближайшие годы. Но в воздухе всё ощутимее пахло серой и опасностью.

— А ты что? — спросил я безжизненным голосом.

— А я из дома ушла, — заявила Валентина.

— И где ты жить будешь? — спросил я.

— У тебя, — Валентина опять откусила от пирога и кивнула на увесистый чемодан, который стоял возле шкафа.

Я укоризненно посмотрел на Дусю.

Она засуетилась ещё больше и поставила перед Валентиной тарелку с котлетами.

— О! Котлетки! — обрадовалась Валентина и перестала обращать на меня внимание.

— Валентина, — сказал я, — я думаю, мы все должны собраться и поговорить. Объяснить твоим родителям, что возникло недоразумение…

— Когда я ем — я глух и нем! — хихикнула Валентина с набитым ртом.

Я вздохнул.

Валентина прожевала и добавила уже нормально:

— Да что ты крысишься, Муля! Я вот наоборот — довольна. Поживу немного у тебя, тебе что, жалко? Ты знаешь, как меня эти предки задолбали уже! А так я хоть свободы глотну.

Мы с Дусей переглянулись.

— А где ты спать будешь? — спросила Дуся.

— Вон, на кровати, — кивнула на мою кровать Валентина и, видя моё лицо, милостиво добавила, — а Муля в чуланчике пока поночует. Какая разница.

Но я не хотел в чуланчике.

А, с другой стороны, выгонять сейчас Валентину нерационально. Мне нужно от неё несколько дел, чтобы она помогла мне.

Но и позволять сесть мне на шею я тоже не собирался.

И я сказал:

— Нет, Валентина. У меня ты точно ночевать не будешь. Это аморально. Даже если я буду ночевать в чуланчике или на кухне, то люди всё равно выводы сделают. И мы не сможем всю жизнь потом бегать и каждому объяснять, что и как. Поэтому давай ерундой не заниматься.

— А что мне тогда делать? — надулась Валентина и даже борщ с котлетами есть перестала.

— У нас есть два варианта, — сказал я, — первый — это ты сейчас доедаешь и мы идём к твоей маме и всё объясняем. И Дусю с собой возьмём, раз она язык только распускать умеет.

Дуся поникла и вздохнула.

— А второй вариант, — продолжил я, — мы пойдём к Фаине Георгиевне и попросимся к ней. Надеюсь, она тебя на пару дней пустит. А там всё уляжется и как-то решится.

— Мне не нравится ни один из вариантов! — упёрлась Валентина, — я буду жить здесь.

Мы с Дусей вздохнули.

Ну вот что ты с ней будешь делать!

И тут Дуся строго сказала:

— Не спорь с Мулей!

Валентина скривилась и хотела достойно ответить, но не успела — дверь без стука распахнулась и в комнату вошла целая делегация: Надежда Петровна, Павел Григорьевич, Анна Васильевна и Аркадий Наумович.

При виде мирно беседующих за столом нас, вся упомянутая делегация по-библейски застыла соляными столбами.

— Ну вот, а я что говорила! — первой отмерла Анна Васильевна и вскричала истерическим голосом. — Какой афронт!