Мы вернемся за подснежниками

Перед уходом испанец советует:

– Главное - ничем не выделяться. Меня-то бояться нечего, но остерегайтесь других капо.

В Маутхаузене слухи распространяются быстро.

Через час все работающие на участке уже знают, что тот француз, который работает один в стороне, выдал других французов.

XVIII

– Так вы меня поняли?
– спрашивает Рэймон у товарищей, спрятавшихся за вагонеткой.
– Как только появится трактор, каждый из нас, поодиночке, пойдет в уборную. Мы подбежим к машине одновременно с пленными в тот момент, когда она подойдет к повороту. Вы все знаете, что должны делать?

– Да.

– Хорошо. Теперь нужно разойтись и притворяться, что мы работаем.

Рэймон, Виктор, Жежен и Робер расходятся в разные стороны. Накануне они приняли решение напасть на грузовик со свеклой.

Каждый день, в один и тот же час, грузовик на прицепе у трактора пересекает каменоломню. Его охраняют три эсэсовца, вооруженных винтовками и дубинками. Несмотря на это пленные, работающие вдоль дороги, кидаются к грузовику, чтобы раздобыть хоть немного свеклы. У них выработана особая тактика: разбившись на группы, они неожиданно окружают грузовик, и пока эсэсовцы яростно избивают одних, другие стараются набрать побольше свеклы. Затем добыча, вынесенная с поля боя, делится поровну. Удобнее всего нападать на перекрестке, загороженном скалами и строениями, среди которых легко укрыться. По другую сторону дороги, напротив того места, откуда нападают пленные, работает бригада Бертеля. Позади тянется канал, а рядом с ним - уборные. Рэймон и его друзья выбрали этот участок дороги отправным пунктом для атаки.

Сейчас около четырех часов.

– Внимание!
– кричит Жежен. Остальные неторопливо направляются в уборные.

Трактор появился на площадке каменоломни и сворачивает на дорогу. Всюду как ни в чем не бывало продолжается работа.

Сквозь щели уборных четверо французов следят за машиной.

Чтобы достичь дороги, им нужно пробежать метров тридцать, перейти мостик. Напротив них пленные согласно уговору прячутся за грудами камней, несмотря на преследования капо. Машина появляется из-за угла одного из строений. Она медленно продвигается по дороге. Охрана из эсэсовцев усилена. Двое, с вилами в руках, взобрались на грузовик. Двое других, с толстыми палками, идут сзади.

– Weg! Weg! [Прочь! Прочь! (нем.)] - кричат они пленным, которые приближаются к грузовику.

Пора.

– Пошли, - говорит Рэймон и вместе с Виктором отправляется вперед.

На них лежит задача отвлечь охрану. Жежен, как более подвижный, должен схватить свеклу и бросить ее в канал. Он следует за товарищами метрах в десяти. Робер должен выбежать последним и незаметно подобрать добычу.

Но эсэсовцы их увидели. Рэймон и Виктор останавливаются на мостике, собираясь повернуть обратно. Трактор еще метрах в десяти от них. В это мгновение человек тридцать пленных внезапно нападают на машину с другой стороны дороги. Эсэсовцы поворачиваются к ним. Со всех сторон сыплются удары. Кто-то убегает с окровавленной головой. Рэймон и Виктор, пользуясь минутой, бросаются к грузовику, увертываются от первого эсэсовца и перебегают дорогу. За ними гонятся, но они уже смешались с толпой. Эсэсовцы влезли на грузовик и кинулись к левому краю, где нападает новая группа пленных. С дубинками в руках на помощь спешат капо.

Жежен, проскользнув вслед за толпой, бросается к правому борту грузовика. Ему удается ногой скатить украденную свеклу в канал. Перебежав мостик, он уходит на свой участок. Капо ударами дубинок расчищают дорогу.

*

Рэймон и Виктор сидят рядом в уборной.

– Мне здорово досталось, - говорит Рэймон, потирая поясницу.

– От эсэсовца?

– Нет, капо мимоходом стукнул.

– Все-таки справились удачно.

– Да, неплохо, но в следующий раз следует нападать на две секунды позже.

– Жежену что-нибудь удалось?

– Кажется.

– А Роберу?

– Сейчас узнаем. Вот он как раз возвращается.

У Робера вздутый живот. Он развязывает веревку, которая служит ему поясом.

– Сцапал-таки!
– говорит он, вытягивая из-под рубашки два свеклы.

Рэймон вынимает ржавый нож и режет свеклу на части.

– Спрячьте в карманы, чтобы не увидели.

– Один кусок я съем сразу, - заявляет Виктор.
– В свекле есть сахар.

– Я доволен, - говорит Жежен, получая свою долю, - не меньше, чем после операции в Сент-Ассизе. Вкусно.

*

В каменоломне Маутхаузена кипит работа. Два часа дня. Неожиданно раздается вой сирены. Что-то случилось. Никогда этого не бывало.

– Что такое?
– спрашивает Робер у старика-австрийца, работающего рядом с ним.

– Не знаю.

На площадке стрела крана неподвижно повисла метрах в тридцати от земли. Постепенно затихает шум отбойных молотков - прекратилась подача сжатого воздуха. Мимо пробегают эсэсовцы.

– Стройся! Стройся!
– раздаются со всех сторон крики капо.

Все бросают работу и строятся побригадно.

– Верно, дело серьезное. Старики и те не видали ничего подобного, - говорит кто-то.

Группы наскоро пересчитываются и одна за другой трогаются к месту сбора.

Тысяча триста человек, выстроенные в две колонны, стоят навытяжку. У всех встревоженные лица. Капо молчат. Kommandofuhrer [Эсэсовец, надзирающий за всеми бригадами. (Пpимеч. пер.)] и за ним Oberkapo [Старший капо (Примеч. пер.)] быстрым шагом проходят перед колоннами, пересчитывая людей по сотням. Видно, кого-то не хватает. Подбегают двое заключенных и становятся за последней сотней. К ним подходит Kommandofuhrer и отпускает каждому по паре пощечин. Эти двое - капо.

Никто не шевелится.

На скалах, повисших над гранитной бездной, заняли сторожевые посты эсэсовцы. Робер замечает, что один из них беспрерывно нагибается, что-то подбирая в траве.

– Землянику ищет, - шепчет Жежен.

Посреди лестницы в сто восемьдесят шесть ступенек вьется поднятый ветром листок.

– Смирно!
– орет Oberkapo.

– Что он лопает?
– шепчет снова Жежен, продолжая смотреть вверх, на эсэсовца.

Kommandofuhrer развернул лист бумаги и громко объявил:

– Двадцать пять тысяч пятьсот пятьдесят два!

– Черт, это я!
– говорит Жежен.

– Выходи.

– Сюда, скорее!
– орет Oberkapo. Жежен выходит из рядов и бежит на указанное ему место.

– Двадцать пять тысяч пятьсот…

Жежен больше не слушает, он с удовлетворением видит, что и Робер присоединяется к нему.

Перекличка продолжается. Один за другим из рядов выходят заключенные и отправляются ко все увеличивающейся группе, которую разбивают по пять человек. Вызывают только французов. Робер выходит десятым. Виктор четырнадцатым. Их человек тридцать. Когда все уже в сборе, Kommandofuhrer делает вторую перекличку. Oberkapo проверяет у каждого номер, нашитый на полосатой куртке. Тут собраны все французы, работающие на каменоломне. Их окружают эсэсовцы с ружьями наперевес.

– Кончено! Все по бригадам! На работу!
– кричит Oberkapo всем оставшимся в рядах.

Снова воет сирена, люди расходятся на работу, а группу французов ведут к большой лестнице.

– Куда же нас тащат?
– спрашивает мертвенно-бледный старик, шагающий справа от Рэймона.

– Наверное, куда-то перевозят.

– Ты уверен?

– А может, что-нибудь и похуже.

– Ты думаешь?

– Откуда я знаю?

– Я слышал, как один немец говорил, что это плохой признак.

– Увидишь сам.