На мягких лапах
Шрифт:
– Девчонки, это не то дело, о котором я бы хотел говорить, - с грустью, печалью и легким раздражением ответил Ворон.
– И мне, признаться, подобные дела не по душе, но отказаться я не в праве. Я ей очень должен...
– Кот осекся, словно сказал, что-то лишнее. Хотя, спустя секунду, оказалось, что и вправду лишнего.
– Ей?
– с удивлением спросил Икар.
– Ты же говорил, что должен тому мужчине. Или той дроу, что была с ними?
Безликий выругался сквозь зубы и уже с явным раздражением ответил:
– Тот мужчина на самом деле - она, просто тело у нее пока временное мужское. И давайте об этом закончим, потому что я не хочу о ней даже вспоминать.
Я и Лида переглянулась, но ничего не сказали, зато
– Эль, а где твоя подруга? Мне нужно узнать у нее о ее сестре.
Потупив взгляд, я тихо ответила:
– Ее тоже забрал Юлиан.
– Но зачем?
– в непонимании спросил Икар, посмотрев на меня недоверчивым взглядом.
– Он ведь говорил о ее сестре, а не о ней.
– Он за Ивой уже давно охотиться, так что я не думаю, что она как-то связана с Гертанской,– задумчиво ответила монашка. – А ее сестра - это Хейса Эджерай, которая является хранителем...
– Кто?
– ошарашено спросил Ворон, как-то нервно выпрямившись.
– Хранитель - это существо,– тут же принялась объяснять Лида, – которое умеет...
– Да знаю я, кто такие хранители!
– с раздражением и злостью перебил ее Ворон.
– Ты ее имя еще раз повтори!
– Хейса Эджерай, – в непонимании повторила девушка, удивленно глянув на меня с ирусаном, словно мы тут что-то понимали.
– То есть, сестра подружки Киана - это Хейса Эджерай?
– спросил кот у меня.
Я в непонимании кивнула головой, и Ворон зло выругался, помянув бабскую ревность, мужскую несдержанность и какого-то Лайна. Поднявшись на лапы, он кинул на ходу: "- Бывайте! Судьба позволит - свидимся!", после чего исчез, повернув за дерево, в корнях которого мы и нашли приют.
– Чудной он все-таки кот, - первый нарушил молчание Икар, неодобрительно покачивая кончиком хвоста.
– Да не кот это вовсе, а просто двуногий в его облике, - успокоила я ирусана.
– Главное, что этот безликий не за нами шпионит,– заключила монашка, зевнула, потянулась и сказала: – Предлагаю сейчас лечь спать, а утром все обсудить.
Больше Лида не дрожала. С одной стороны ее грела я, с другой ирусан, а в объятьях блаженствовала Мелкая. Да и я, признаться, немного блаженствовала, потому что вновь ощутила это приятное и порой очень нужное чувство защиты и покоя.
***
Утром мы рассказали Икару, как именно исчезла наши двуногие. Его Гертанская исчезла подобным же образом с поправкой на то, что Юлиан получил по зубам - командир дневной стражи Священной земли попросту лясы точить не любила. И она вправду оказалась хранителем, как и предполагала Лида.
– Я не знаю, для чего он именно собирает хранителей,– сказала задумчиво монашка.
– Но явно не для того, чтоб их познакомить друг с другом. Юлиан вообще не делает ничего просто так,– с непонятным намеком добавила она, понизив голос. – К сожалению, про хранителей у нас очень мало информации, потому что их никто не изучал, точнее они не давали себя изучать, да и информацией о себе не делились. Хотя это и неудивительно. Хранители - сильнейшие существа, потому что умею собирать энергию, игнорирую свой природный энергетический запас. Еще они могут наделять энергией разные свитки, артефакты и даже магов. Поэтому Юлиан может их собирать для любого придуманного его сумасшедшей фантазией плана.
– Меня это не радует, - хмуро ответил Икар, нервно дергая хвостом.
– Но Ивильмира ведь не хранитель, - подметила я.
– Зачем тогда ему она?
– Повторюсь: я понятия не имею, что его сумасшедшая фантазия может выкинуть!– с раздражением ответила Лида.
Больше мы эту тему не обсуждали, а стали разговаривать о том, как нам поскорее добраться до места заключения Ивильмиры, связь, с которой нам в этом деле очень пригодилась. Икар решил пойти с нами, хоть мы и предупредили, что возможно там он Гертанскую не найдет. Но он лукаво заявил, что нам в случае чего поможет для того, что потом и от нас потребовать помощь.
Первым делом нам нужно было замаскироваться, точнее мне, потому что через магические личины Юлиан умел отлично смотреть - как объяснила Лида. Поэтому в одной из мелких деревушек, повстречавшейся нам на пути, девушка купили помимо коня, несколько комплектов одежды, спального мешка и еще мелких, нужным ей вещей, черную краску, в которую меня тут же принялась красить. На это нехитрое дело собрались поглядеть всей деревней. Хотя, что там той деревни - двадцать изб всего-то. Правда шума, возни и смеха было как на город. Да и ничего нового толпа не выдумала. И шуточки были в роде: "Это чего делается, народ. Коней им уже мало красить, так они за котов принялись!", и издевательские замечания: "Видно белого никто не берет, так она его перекрашивает, чтоб потом добрым людям продать, вот же малолетнее воронье!", и предложения не мучить бедного кота и продать, а лучше отдать его в хорошие руки, и уж вовсе злостны оскорбления и издевки. Нужно отдать Лиде должное, она на них не обращала внимания, а спокойно, собранным в шарик кусочком ткани, выкрашивала мою белую шубу у колодца возле единственной таверны, с такой высветившейся и потрескавшейся вывеской, что я так и не смогла разобрать, как она называется. Двуногие, не смотря на все возмущения, к нам не лезли. Улыбчивая морда Икара, и не менее улыбчивое лицо (хотя размеров оно было как два Лидиных) сына трактирщика, которому монашка сунула золотую монетку за беспокойство, тут же гасила весь энтузиазм и боевой дух некоторых двуногих, желающих научить девушку манерам. Высокомерное молчание Лиды почему-то задевало их намного больше, чем громкие и обидные оскорбления.
Когда с покраской шубы было покончено, то Лида сполоснула руку под струей воды из ведра, которое заботливо наклонил все так же широко и глупо улыбающийся сын трактирщика. Многие зеваки сообразили, что представление кончилось, поэтому разбрелись кто куда. Некоторые двуногие зашли и в трактир, чтоб и там понаблюдать за чужачкой. На нас осталась восхищенно глядеть детвора в количестве шести душ, бабушки, в образе четырех статуй на скамеечке, несколько парнишек с девушками и еще пятеро мужчин, которые цепко присматривались к сумке у моих лап.
– Эль, ты тут пока сохни,– сказала Лида, вытирая руки об услужливо протянутое полотенце все тем же юношей богатырского размера, – а я схожу, перекушу. Икар, ты со мной?
Ирусан мазнул хвостом, кинул на меня лукавый взгляд, потом недобрый на оставшихся двуногих, и ответил:
– Я лучше с Эль останусь, на всякий случай.
Девушка пожала плечами и добавила с улыбкой:
– Тогда я вам чего-нибудь вкусненького принесу.
Она уже направилась в трактир, но ее остановила выставленная рука.
– А че эт ты с котами, как с людьми говоришь?– удивленно спросил сын трактирщика, задумчиво почесав затылок второй рукой.
– Потому что они порой бывают умнее людей,– со смешков ответила девушка, слегка повысив голос.
– Да ну,– не поверил юноша.
– Ну да,– передразнила Лида, кивнув уверенно головой, а потом добавила с легким раздражением в голосе: – И это не простые коты, а ирусаны. Вот она - Эль, а он - Икар.