На осколках цивилизации

— Слушай, а расскажи о своём прошлом. Точнее, об этом промежутке длиной в три с половиной года, что мы не виделись. Ты обещал…

— Что именно из прошлого? — спросил было Креймер, а потом вдруг начал рассказывать с самого-самого начала, и рассказ полился стройной речью. Впрочем, ничего нового, что Чес уже рассказывал ему и что Джон уже предполагал, он не узнал, но какие-то факты стали будто бы ближе для его понимания, ощутимее стал тот Креймер, прошлый, которому пришлось ой как несладко без чьей-либо помощи и постоянной работы. Парнишка долго скитался из одной фирмы в другую, перед этим, конечно, отлежав в больнице добрые полгода; нигде не хотели принимать не очень-то здорового водителя, который мог работать по слишком укороченному графику. Те немногие друзья, что были, все разом пропали; в довершении всего Чеса выгнали из квартиры за её неуплату, и он вынужден был собрать вещи и в тот же вечер искать место для ночлега. Денег было не так много — даже квартиру оплатить не представлялось возможным; и так Чес, болезненный, усталый, вдруг решил уехать оттуда в поисках лучшей доли в менее крупных городах — Лос-Анджелес стал ему явно не по карману.

— Почему именно Ирвайн? — парнишка усмехнулся. — Да так получилось! Пальцем в карту ткнул с закрытыми глазами и выпало ровно на этот городишко. Сюда и решил, он мне по всем параметрам подходил.

В конце концов здесь ему удалось снять сначала очень маленькую однушку где-то на окраине; цена была фантастически мала, но квартира явно оправдывала эту скидку. Креймер решил не вспоминать, как жил в том убогом месте, поэтому сразу перешёл к делу: вскоре нашёл работу, устроился таксистом, и всё пошло в гору. Потом купил эту квартиру, которая сейчас наверняка разгромлена и разграблена.

— Про девушек даже не спрашивай, — хитро улыбаясь, продолжал Чес. — Было несколько, но любил ли я? Честно, не знаю! — помотал головой и отставил пустую кружку в сторону. — Просто не знаю… Может, отвык?..

— Ты планируешь обзавестись семьёй?

— Нет, это не для меня, — просто ответил Креймер, покачивая головой.

— Вот как…

— Обременительно. Для меня. Я планирую остаться один. Впрочем, это лишь мои недалёкие размышления. Давай ложиться спать — завтра нужно будет с раннего утра пойти в тот клуб, — Джон согласился, но что-то всё-таки не понравилось ему в этих словах: то ли «Я планирую остаться один», то ли ещё что-то… Он ощутил жалость, но вскоре прогнал её.

По крайней мере, он остался доволен рассказом: понемногу, но они становятся ближе. Строится мост… Только сможет ли он достроиться, если в скором времени, возможно, будет вовсе не до него?..

— Кстати, я тебе соврал, — раздался голос в темноте, когда они уже было легли спать; Джон вопросительно хмыкнул, приподнимаясь с подушки.

— У меня нет таких друзей, которых я бы смог вчера собрать и спасти. Нет. Но я бы точно пошёл искать тебя. Почему — не знаю.

— Вот как… — Джон едва сдержал усмешку и вновь прилёг, отвернувшись. — Спокойной ночи. Глупый мальчишка…

Наверное, Чес улыбнулся; а Константин подумал, что «строительство моста» идёт своим ходом — верным, пускай и неспешным.

========== Глава 8. «Lussuria»: Начало. ==========

«Несовершенство — вот что нам нравится в наших друзьях».

Филип Честерфилд ©.

Чуть забрезжил свет, а Джон уже был на ногах — приготовил завтрак, прибрался, взял нужное для будущего похода. Он, правда, не решил: пойдёт один или с Чесом, но после нескольких минут раздумий понял, что куда веселее будет с парнишкой. Креймер же ещё спал; Константин решил дать ему ещё часок — грех было будить так сладко спящего водителя. На улице же становилось светлее с каждым часом: на востоке неловко и робко краснело солнце, пробиваясь сквозь тучи. Впервые за две недели беспробудной серости по небу заскользили яркие лучики, и изредка начали появляться лазурные клочки. Дул приятный ветерок, и будто бы стало теплее; Джон вышел из дома и стоял на крыльце, вдыхая свежий воздух. В этом было что-то своё — что-то для души, как говорил вчера Чес. Он усмехнулся: вот он уже и начал понимать парнишку.

Быть может, он впервые за эти два ужасно растянувшихся во времени дня ощутил спокойствие: было тихо, хорошо, и, наверное, если бы не развалины и последующие воспоминания о произошедшем, то жизнь вообще показалась бы Раем. Нет, Джон вовсе не был тем романтиком, который, любовно смотря на восход, вздыхал бы и думал о прекрасном, постепенно вдохновляясь; нет-нет… но он понял, что не отступит. Не отступит от своего плана точно; природа дала ему вдохновения? Возможно. По крайней мере, он постарается придумать что-нибудь, чтобы кто-нибудь другой — тот же глупенький романтик — смог в будущем наслаждаться тем самым восходом, не боясь быть подорванным на мине или расстрелянным. Кто-то скажет, что это мысли похуже романтических, но Джону в тот момент было глубоко плевать. Он постарается выжить вопреки всему хотя бы ради семьи, а спасти человечество… нет, Константин никогда не был героем. И нынче им точно-точно не будет. Но сделать что-то местного масштаба — вполне в его возможностях.

Джон вернулся обратно, хотя и сделал это неохотно — хотелось посидеть ещё полчасика, чтобы насладиться приятной тишиной в ушах: ни крика тебе, ни взрывов, ни стрельбы, ни свиста двигателей… В их комнатке уже закипал чайник, следующим на огонь готовились кусочки ветчины; Чес же ещё дремал, уютно устроившись далеко от огня. Константин продолжил готовить завтрак, пока не проснулся парнишка; он извинился, что проспал так долго, хотя на часах было полвосьмого, и тут же принялся помогать.

Вскоре они поели, начали обсуждать дальнейший план; Креймер даже не рассматривал тот вариант, чтобы Джон шёл один — последнему оставалось лишь усмехнуться и согласиться. Перед выходом они собрали почти все вещи, кроме, естественно, матрацев и подушек, хотя расставаться было жаль — отличные матрацы, мало ли что… Но во всяком случае оставался и такой вариант, что там они ничего не найдут и вернуться сюда снова. Однако тогда всё становилось серьёзнее и сложнее, чем казалось на самом деле…

Чес перед выходом решил таки перебинтовать руку и, сказав, что это не займёт и двух минут, уселся и принялся за дело. Джон сделал далеко не заинтересованный вид, встав почти рядом, но постоянно посматривал в ту сторону, силясь посмотреть, всё ли так серьёзно. Парень, морщась, начал разматывать бинты, вскоре ставшие розоватыми, а потом и красными… Рана оказалась неглубокая, но длинная, во всё предплечье; Креймер, шипя, снял засохшие бинты и откинул их в сторону, а после принялся отрезать новые. Было неудобно, к тому же, нужно было ещё продезинфицировать рану, перед этим открыв склянку со спиртом…

Константин вздохнул, подумал, что этак парень будет до вечера пыхтеть, и сделал шаг в его сторону.

— Да-да, я вижу, что помощи не нужно. Правда? — саркастически заметил он; Чес хотел было возразить, но вовремя заткнулся и лишь хмыкнул. Джон быстро достал ватку, снял до конца старые бинты, отрезал нужной длины новые, намочил ватку спиртом и стал аккуратно протирать. Креймер изредка шипел, но в общем держался; он закончил через полминуты и уже заматывал бинты.

— Всё! Пошли… Не так уж всё и серьёзно, кстати, — Чес выглядел слегка смущённым — так бывает смущён мужчина, когда ему помогают, а он всё ещё не хочет признавать, что эта помощь была нужна — а Джон в это время всё собрал и уже собирался уходить.

— Это… Спасибо, Джон, — немного помолчав, вдруг сказал Креймер, вставая и отправляясь вслед за ним. — Я ведь жутко упрямый?..

— И жутко самостоятельный, — перед тем, как выйти из подъезда, Константин обернулся в его сторону и впервые за утро улыбнулся, а потом нагнулся и пролез сквозь дыру. Наверное, парень тоже усмехнулся, но ещё последующие минут десять был слегка неразговорчивым — одновременно понятно и непонятно почему.

Дошли они почти молча, не решаясь о чём-либо переговариваться; все мысли были только об одном, о том подвале. Джон вдруг почему-то вспомнил того парнишку-бармена и подумал, изменился ли тот после случившегося, стал ли более ответственным? Навряд ли, хотя возможно всё. Джо был ему симпатичен, но симпатичен так, как обычно нам нравится какое-нибудь временное явление в определённый момент нашего настроения, но навсегда — точно нет. Константину, честно говоря, даже не было жаль бармена, если б того завалило или убило; нынче таких, как он, сотни, если уже не тысячи, и скорбеть по каждому встречному — нервов не хватит… Уж лучше попытаться защитить тех, кто рядом. Джон, пока они шли, краем глаза посмотрел на своего напарника и чему-то усмехнулся. Нет, его Чес был точно во много раз лучше Джо. Это без сомнений. Хотя такие странные мысли совсем не в его духе.

— Что, если наши самые худшие опасения сбудутся? — вдруг спросил парень, когда они свернули на ту самую улицу, бывшую рынком. Джон позвал его под крышу какого-то почти полностью обвалившегося магазинчика с не заваленным лишь квадратным метром и там чутко прислушался: корабли прогудели, но где-то вдалеке. Он научился распознавать их издали и безошибочно; слушая сейчас, он зачем-то не отнял своей руки от рукава Креймера с того момента, как притянул его ближе к себе. Парень притих и даже затаил дыхание; Константин на две секунды задержался на его напряжённом, но таком, кажется, невинном лице, а потом одёрнул себя, убрал руку и подался вперёд, при этом проговорив: