На седьмой день: рассказы

– Тебя как зовут?

– Алексом, – говорю.

– Алекс, вот возьми. Мы с женой, – говорит, – глубоко тронуты твоим нехарактерным для здешних мест порывом. Деньги твои мы не возьмем. Но за предложение – спасибо. И если что когда – звони.

– Ну, как знаете, – говорю. – Будьте здоровы и счастливого пути. Вы лучше езжайте теперь аккуратно. Здесь в Америке полицейские очень беспощадные. Хуже, чем в России. Там хоть договориться можно.

– Да, здесь лучше не договариваться. До свиданья, – говорят. – Очень приятно было познакомиться.

И разъехались мы. Вечером я не сильно на водочку налегал, потому что в пять утра договорились мы выйти порыбачить. А вот с утречка, под бутербродик, посередине озера по чуть-чуть можно. Приятель Феликс даже огурчики захватил. Только вот сигареты мы на берегу забыли. Шарил я по карманам – нет сигарет. Визитку вчерашнюю только нащупал. Дай, думаю, прочитаю, что за мужик: там-то темно было. А на визитке написано: «Джим Эдгар, губернатор штата Иллинойс». И телефоны.

Феликс говорит:

– Ну что?

– Что-что? – отвечаю. – К берегу греби! Без сигарет – какая рыбалка?

СЛУЧАЙ В ДЕРЕВНЕ

Женя проснулся в скверном настроении. За стеной раздавались хорошо знакомые душераздирающие вопли. Значит, Сенька играет на своем компьютере в игру под названием «Пришельцы IX». Женя представил, как сын сидит в кресле, впившись взглядом в монитор, остервенело жмет на кнопки и пришельцы мрут в результате страшных ран, которые им наносит маленький киллер с пультом в руках. А перед тем, как умереть, издают эти самые вопли.

Из ванной вышла жена. Она посмотрела на Женю долгим презрительным взглядом.

– Вчера мне было стыдно за вас, профессор!

Женя, конечно, не был профессором. Но кандидатом наук был. Правда, не тех, что в ходу в Америке. В Советском Союзе Женя был литературоведом, читал лекции в Педагогическом институте и писал критические статьи в специальные журналы. А в Америке, естественно, оказался человеком без специальности. И без языка. Поэтому он сразу же записался на курсы программистов. И даже окончил их. И даже работал какое-то время. Но потом его уволили. И Женя стал помогать Люсе.

Люся тоже поменяла специальность. В Москве она работала в Институте микробиологии, а здесь стала косметологом. Причем хорошим. Настолько хорошим, что быстро обросла богатыми клиентками и открыла собственное дело. Женя стал менеджером собственного салона. Довольно большого и, даже несмотря на его сколь кипучую, столь и бесполезную деятельность, очень успешного. Менеджер отдавал должное супруге, но в глубине души очень гордился собой. Помимо этого он вел еженедельную передачу на русском радио, которая называлась «Шестое чувство» и писал кинорецензии в местную газету. Платили мало, но, говоря откровенно, он бы занимался этим и бесплатно. Для укрепления интеллектуального тонуса.

– Извини, Люська, – сказал Женя. – Похоже, последняя рюмка была лишней...

– Мы просто перестанем ходить в гости, – сказала Люся.

– Правда? – искренне обрадовался он.

– Эх, видел бы ты себя, – вздохнула она, как бы в тему, но на самом деле круто ее меняя. Жена у Жени была очень общительная и любила ходить в гости. Она испугалась, что Женя поймает ее на слове.

– Почему Сенька не в школе? – спросил он, помогая жене передвинуть разговорную стрелку.

– Какой-то у них там праздник, – ответила она.

– Опять праздник, – проворчал он. – Надо было отдать ребенка в еврейскую школу...

– Там вообще сплошные праздники... Не забудь, через неделю новоселье у Якобсонов, – напомнила Люся.

– Якобсоны... Якобсоны... Ах, Якобсоны! – воскликнул Женя, второпях порывшись в памяти. – Конечно, к Якобсонам обязательно надо пойти. Они такие милые...

– С чего ты взял? – подозрительно спросила она.

– А разве они не милые? – осторожно спросил он.

– Мы их ни разу не видели. Они переехали в Чикаго из Сан-Франциско. Купили дом в Гленко... Моя мама была лучшей ученицей папы этого Якобсона.

– Разве твоя мама училась в школе? – почему-то спросил Женя и устрашился собственной дерзости, но мудрая Люся пропустила фразу мимо ушей.

– Милые – это Джекобсоны, – сказала она. – А Якобсонов мы пока не знаем. Там будет лучшая половина Чикаго.

– Предвкушаю множество радостных и долгожданных встреч, – хмуро выдавил из себя Женя и проскользнул в душ.

* * *

Дом Якобсонов оказался дворцом, возведенным на краю крутого оврага. Крут был овраг, крут был дом но, судя по всему, еще более крут был сам Якобсон. Перед гаражом красовались «бентли» и кабриолет «мерседес». В доме галдели приглашенные. Женя с Люсей прошли сразу на терассу. По периметру двора стояли туго натянутые тенты, обороняя шикарно накрытые столы от капризов шальной чикагской погоды. Между ними шныряли официанты ресторана «Пастернак». В одном углу на специально настеленной сцене суетились музыканты. На балконе устроились пианист и скрипач. Рояль и скрипач были белыми, а пианист и скрипка – черными. У начищенного до блеска гриля промышленных размеров стоял пожилой повар в слегка мятом колпаке, но в белоснежных рубашке и брюках. На заднем кармане красовался большой товарный знак «Dolce & Gabbana».

Неподалеку от повара, в непосредственной близости от бара, помахивая бокалами, в которых штормило багровое вино, мило беседовали между собой два известных адвоката. Жены адвокатов стояли тут же и испепеляли друг друга дружескими взглядами. Женя подошел к адвокатам, а Люся – к женам. И адвокаты, и жены страшно обрадовались: общение без третьих лиц их явно тяготило.

– Что будешь пить? – спросил Женю Известный Адвокат.

– А что есть? – осведомился Женя.

– Здесь есть все! – шепотом сказал Другой Известный Адвокат. И добавил: – Ну просто все!

Заметив Женин блуждающий взгляд, бармен гаркнул:

– Чего изволите?

– «Русский стандарт» для меня и молодое вино для супруги, – сказал Женя, нацепил на вилочку кусочек сашими и обмакнул его в соус.

– Ты знаешь, кто такой этот Якобсон? – продолжал шептать Другой Известный Адвокат.

– Мой родственник, – сказал Женя, принимая рюмку «Стандарта» из облаченных в перчатки рук бармена.

Пожилой повар с интересом покосился на него. Женя это заметил.

– Вы говорите по-русски? – спросил он.

– Да, – ответил повар и отер платком пот со лба.

– Да ты что? – нетерпеливо спросил Известный Адвокат. – Ну и?

– Шучу. Якобсон мне неизвестен. Но папа Якобсона был классным руководителем моей тещи, – сказал Женя. – Кстати, я бы хотел увидеться с этим руководителем и задать ему парочку нелицеприятных вопросов.

– А я и вправду подумал, что вы родственники, – разочарованно сказал Известный Адвокат. – А вообще, кто-нибудь про него чего-нибудь слышал? И как он обо всех нас узнал?