На седьмой день: рассказы

– Как вам наш город?

– Погода – отличная, – пошутила Алька.

Они молчали, разглядывая друг друга.

– Я рад вас видеть, – сказал Он. – Правда, ни черта не вижу без очков. А очки в отеле. Отель – напротив.

– Старость – не радость, – хихикнул Седой.

– Так может, сходишь, возьмешь очки? – сказал Лысый. – А то не увидишь, как мы прекрасно сохранились.

– Что здесь происходит? – спросила подошедшая Нэлла.

– Вот, – сказал Лысый, – тень отца Гамлета.

– Тень вижу, – сказала Нэлла. – Пойдем отсюда.

– Нэлла... – попросил Лысый.

– Официант, счет, пожалуйста...

– Как, вы же заказали горячие блюда, – растерянно забормотал Эмилио.

– Мы передумали. Счет, пожалуйста.

– Столько лет прошло... – сказал Он.

– Ничего не изменилось, – ответила она, так и не взглянув на него.

Он вернулся за свой столик. Они прошли молча мимо него. А потом, уже в плаще, вернулась Алька. Она положила руку ему на плечо и сказала, смешно коверкая русские слова:

– Я тебя хорошо помню и... помню так... хорошо, добро помню, тепло... Ты меня понимаешь?

– Понимаю, – сказал Он и почти задохнулся от комка в горле.

...Эмилио подошел с кофе и коньяком почти неслышно.

– Странные люди, – сказал он.

– Странные.

– Злые, особенно эта женщина. Она всегда была злой.

– Откуда вы знаете?

– Я вижу.

– Да нет, раньше она не была злой. Доброй, правда, тоже не была.

– Вы просто не видели. Или не смотрели.

– Может быть, – сказал он.

...Он тщательно почистил зубы, быстро изжевал мятную жвачку, присел на краешек кровати и стал любоваться женой. Потом поцеловал ее в щеку.

– Где ты был? – спросила она, не открывая глаз.

– В ресторане напротив.

– Зачем?

– Захотелось сыру.

– Мончего?

– Ага.

– Вкусно?

– Очень.

– Мне принес?

– У тебя есть яблоко от твоего пилота.

– Ложись спать, дурак! Завтра будем гулять целый день.

– Да, целый день... Я рад, что ты у меня есть.

– Мы выкарабкаемся, – прошептала она.

ВЕРСИЯ ОДНОГО ПРАЗДНИКА

Ура! Вот он пришел – долгожданный день 8 Марта. Как ни крути, а все-таки прав был Шарль Бодлер, который сказал: «Женщина – это приглашение к счастью». А кто из нас, мужчин, несчастлив, тот, я вам скажу, сам в этом и виноват. Потому что, в принципе, мужчинам живется на белом свете гораздо лучше, чем женщинам. Судите сами: во-первых, мы женимся позже, во-вторых, умираем раньше. Мы играем – они знают счет. Мы рассуждаем – они чувствуют. Мы способны на все, они – на все остальное.

Так что у нас есть все предпосылки к счастью. И если Бодлер прав, а у нас нет причин не доверять мудрому французу, и женщина – это и есть приглашение к счастью, то, может быть, господа несчастные, вы просто не знаете, как воспользоваться этим приглашением? Сегодня ненавязчиво и, быть может, даже незаметно для некоторых мы дадим вам несколько полезных советов.

Большинство мужчин, по нашим наблюдениям, излишне и беспочвенно самоуверенны. Например, они считают себя главой семьи. Они все поголовно хотят женщин от чего-то защитить, а женщины никак не могут понять – от чего, собственно?

– Не надо ни от кого защищать. Лучше бы зарабатывал!

– Так ваш же зарабатывает, кажется...

– Зарабатывает, говорите? Да. Но может еще лучше. Он у меня настоящий мужчина!

А нужно сказать, что настоящий мужчина, по твердому женскому убеждению, всегда добьется того, чего хочет женщина! А женщина хочет любви, денег, уважения, подарков, массажа, сюрпризов, не хочет, чтобы мужчина смотрел на других женщин и не поправлял другим женщинам волосы, если в них, скажем, попала свеколочка из винегрета, она хочет, чтобы мужчина, танцуя с чужой женщиной, соблюдал дистанцию минимум в три дюйма, чтобы он занимался с детьми, хорошо работал руками, головой и всеми остальными частями тела, был остроумным, не пил, не курил и при этом чувствовал себя счастливым. Это если вкратце.

Чтобы научиться понимать женщин и ладить с ними, нужно учесть некоторые – а лучше все – особенности противоположного пола. Но это еще не удавалось никому. Потому что, несмотря на наличие общих особенностей, каждая женщина обладает набором уникальных. Но это – долгий разговор. И не очень чтобы праздничный. А сегодня все-таки праздник.

Сейчас его русские люди отмечают здесь, как в Союзе, с цветами, подарками, шашлыками и примирениями. А когда-то было не так. Я помню, шестнадцать лет назад я тут сгоряча попробовал поздравить некоторых представительниц прекрасного пола. Одни искренне смеялись надо мной, другие недоуменно и укоризненно пожимали плечами, а одна представительница даже отчитала меня:

– Сразу видно, что ты только что приехал. 8 Марта – это пролетарский, коммунистический праздник. Забудь про него. Сегодня, говорит, суббота, лучше в синагогу сходи.

– Это чтобы за Эсфирь помолиться? – спрашиваю.

– Зачем за Эсфирь? – говорит. – И кто она такая?

– А затем, – говорю, – что именно благодаря Эсфири мы нынче и отмечаем день 8 Марта. Это, говорю, еврейский народный праздник. И вовсе не пролетарский. И вообще, правильно его называть Пурим! А кто такая Эсфирь, мне вам просто неудобно объяснять, вы же в Америке живете...

А я тогда, между прочим, думал, что те, кто долго в Америке живет, намного умнее тех, кто недолго. Это, конечно, извините за тавтологию, недолго продолжалось. Но тогда...

Особенно я уважал людей, которые по-английски говорили. Или в кино смеялись. Вот когда смеялись – прямо завидовал. Например, идет кино. Все хрустят попкорном, запивают колой, интеллигентно отрыгивают – кто громче, кто тише. Я попкорн не люблю, колу не пью – экономлю. Смотрю кино. Хорошее кино, между прочим. Цветное. Актеры разговаривают друг с другом, естественно, по-английски. Некоторые слова понимаю: «йес» и «ноу». И тут один актер с трагическим видом что-то произносит. Я напрягаюсь: наверное, думаю, кто-то умер. Но тут зал начинает смеяться, причем громче всех начинает смеяться наша русская пара, которая нас, собственно, в кино и пригласила.

Жена меня в бок толкает: мол, смейся, дурак! Ну, я начинаю, конечно, смеяться, причем в голос! А сам чуть не плачу. Ну как же это так, думаю? Ведь они пять лет назад и по-русски-то с трудом объяснялись! Я же помню, до Москвы их провожал! Они говорили: «А шо, этот метро до Шере, мать его, не едет?» И скучали «за бабушкой». Не «по», а «за». Зря я их недооценивал – вон, выучили английский, имеют квартиру в Скоки! Короче, переживал... Хотя это, конечно, к делу не относится.

Ну вот: я говорю, мол, извините, дамочка, но при всем уважении к годам, проведенным вами в свободном мире, вынужден настоять на том, что праздник 8 Марта – вовсе не пролетарский, а скорее даже религиозный, связан с Эсфирью, и его историческое название поэтому – Пурим.

Она на меня так опасливо посмотрела и говорит:

– Саша, вы там в Италии что – пили каждый день и при этом не закусывали?

– Пили, – говорю, – если уж интересуетесь, каждый день, и разное, и закусывали «крыльями советов» и югославским супом «Кокоша», но только вижу, что вы, мадам, хорошо изучили историю марксизма-ленинизма, а историю иудеев не знаете, несмотря на то, что, в отличие от меня, ходите в синагогу. Тем не менее, – говорю, – сердечно поздравляю вас с праздником и желаю всяких женских радостей.