Наследница огненных льдов

– Выходит, – заметил Эспин, – вы даже не помогли приютившему вас племени?

– Они прекрасно справились с осадой и без меня. Стояла поздняя осень. На сопке не было ни ручейка пресной воды. Те, кто был снизу, думали, что мы быстро сдадимся и спустимся к реке, чтобы утолить жажду. Не угадали. Дня три мы пили оленью кровь, а потом женщины начали выделывать шкуры и отскоблили их так тщательно, что кожа стала белой. Ночью эти шкуры разложили по склонам сопки, чтобы противники их увидели. А утром нападавшие посмотрели на белые проплешины на сопке, решили, что это выпал снег, а значит, наверху есть вода, и дальнейшая осада бессмысленна. Так та война и закончилась. Убитых, к счастью, не было, только пару увечных наверху и с десяток внизу. Так что, Крог, поверьте, вы ещё легко отделались. Но не думайте, что и на севере удача будет вам непрестанно благоволить.

Что-то меня расстроили все эти разговоры. Межплеменные войны, убийства, ранения. Жизнь на севере и так тяжела, так зачем её ещё больше осложнять для себя и других? Надеюсь, нам на пути не встретятся воинственные кочевники, иначе дядя Руди и вовсе не дождётся, что мы его спасём.

Отходя ко сну, я залезла в палатку, но подумала и высунулась наружу в поисках Зоркого. Мой пёсик доедал то, что соблаговолил ему пожертвовать Вистинг и ко мне бежать не спешил.

– Предлагаю организовать дежурство и сменять друг друга через каждые два часа, – объявил майор Эспину.

– С чего бы это вдруг?

– Что, хотите спокойно выспаться и подвергнуть кузину опасности?

Эспин невольно осёкся и не сразу спросил:

– Так в чём опасность, объясните.

– Мы остановились рядом с горами, а в горах много диких зверей. Не мешало бы поддерживать огонь в костре и следить за всеми посторонними движениями. Вы же не хотите, чтобы в кромешной тьме на вашу палатку навалилась гора меха и перемолола вам кости.

– Горный медведь, – вспомнила я рассказы в малом чумовище.

– И что тебе про него известно, принцесса? – спросил Вистинг, бросив на меня испытующий взгляд.

– Только то, что он огромен, живёт в пещере, у него красные глаза и жёлтый язык.

– А мне когда-то говорили, что он ещё и огнедышащий, – признался Вистинг и усмехнулся. – Не бери в голову, это просто местный фольклор про мифического зверя, который благоволит правильным охотникам и губит браконьеров. Правильная сказка, должен признаться, весьма полезная для всяких любителей палить без разбору по всему, что движется.

– Так если не медведь, – спросил Эспин, – от кого мы будем охранять лагерь? Уж не от таинственных ли пехличей, что запрягают тетеревов в узкие нарты?

На губах Эспина играла улыбка, а вот Вистинг оставался предельно серьёзен. Он даже не стал отвечать на вопрос, а просто сказал:

– Идите спать, Крог. Я разбужу вас через два часа.

Эспину этот приказной тон не понравился, и он возразил:

– Зачем же? Мне не трудно отдежурить сейчас, а потом разбудить вас.

– Как знаете.

На этом Вистинг направился к своей палатке, что стояла впритык к нашей, а я поспешила залезть внутрь и затаиться. Глупо, от Вистинга теперь не скрыться. Вот он, укладывается за тонкой стенкой, даже далёкий огонь от костра отпечатал слабые тени на тенте.

Сама мысль, что мне придётся спать в считанных сантиметрах от шпиона и развратника, заставляла трепетать и нервничать. Ничего страшного, тут рядом Эспин, он не допустит ничего плохого. Но как бы я себя не уговаривала, мандраж было сложно унять.

Внезапно по ту сторону тента что-то зашевелилось, а потом в мою палатку просунулась морда Зоркого. Не успела я ничего сказать, как он юркнул обратно, а потом шевеление переместилось в палатку Вистинга.

Зоркий, ну за что ты так со мной?! Почему ты не хочешь согреть меня? Всё из-за того, что я кормила тебя во время ужина? Потому что для тебя Вистинг вожак стаи? Но как же так, ведь я так тебя люблю…

– Спокойной ночи, принцесса, – раздалось за стенкой. – Сладких снов.

– И вам, – чуть ли не прорычала я в ответ и поспешила засунуть руки в волчий мешок.

Всё, теперь я смертельно обижена. На всех. Больше не буду никого кормить. И суп больше варить не стану. Не заслужили!

Глава 56

Проснулась я от ощущения, что кто-то тесно прижимается к моему плечу и давит на грудь.

– Эспин… – спросонья хотелось возмутиться мне.

А потом я открыла глаза и увидела перед собой мохнатую белую голову.

– Зоркий, пушистик.

Мой пёсик встрепенулся и радостно посмотрел на меня, даже лизнул кончик моего носа.

– Ну хватит, – рассмеялась я и обняла его.

Какое прекрасное утро. Мой лохматик всё-таки вспомнил обо мне, залез среди ночи в палатку и охранял мой покой и сон до утра. Наверное, он растерян после четырёх дней похода с Вистингом, вот теперь и мечется между нами и не хочет никого обделять своим вниманием.

Я принялась тискать своего пёсика, а он радостно катался на спине по спальному мешку Эспина. Пришлось закончить с нежностями, вылезти из своего мешка, натянуть верхнюю одежду с унтами и выйти наружу, чтобы узнать обстановку в лагере.

А обстановка была тихой: Эспин готовил завтрак на костре, а Вистинг расположился поодаль у кедрача и водил тупой стороной ножа по белому камню, а с того сыпалась крошка на подстеленный лист газеты. Я не смогла побороть любопытство и подошла ближе, а Вистинг тут же поднял глаза и приветливо улыбнулся.

– С добрым утром, принцесса. Как спалось? Не замёрзла?

Зоркий тут же подбежал к нам, сунулся носом к Вистингу и белому порошку, но вскоре чихнул и решил убраться подальше, например, к костру, где явно намечается что-то вкусненькое.

– Что это у вас? – спросила я. – Неужели камень с озера?

– Да, вытащил его вчера, просушил ночью у костра, а теперь соскребаю соль.

– А зачем?

– Пригодится. Звероловы с Ясноморья частенько приходят к термальному озеру полечиться от всяких хворей, а потом заготавливают соль, чтобы и дома можно было сделать целебный раствор для примочек. А иногда они плавают к Песцовому острову и выменивают эту соль на ложки из клыка холхута и корзины из лески.

– А откуда на Песцовом острове леска, если туда не плавают торговые суда с товарами?