Не лезь в бутылку, или Джинн в посудной лавке

– Все войны ведутся из-за женщин? – усмехнулась я. – А нам-то говорили, что это спорные земли в районе Каримского перевала.

– Сказать можно вообще всё, что угодно. А эти земли были частью приданого моей матери, когда она выходила замуж за отца.

– Как всё сложно! – присвистнула я. – Значит всё-таки из-за женщины и её приданого?

– Она того не стоила.

Я, склонив голову, ещё раз оглядела джинна. Если он похож на свою мать, что я сильно подозревала, то я бы скорее удивилась, что в войну не ввязались ещё штуки три соседних королевства. Джинн… то есть Илар был невероятно, нечеловечески красив. Поэтому у меня с самого начала даже и мысли не возникло, что он может быть просто человеком. Нет, «просто» человеком он и не оказался. Он оказался легендой. И что, ради всех демонов, мне теперь с этой легендой делать? Особенно теперь, когда сердце сжимается от жалости к мальчишке, которого бросила собственная мать, который тоже потерял отца… И… ну, его ненависть и презрительное отношение к женщинам теперь понятны.

Так, стоп! Это дела давно минувших дней, этот тип старше меня лет на десять, как минимум, и мне нельзя попадаться в ловушку жалости, иначе он сожрёт меня с потрохами. Вон, как глаза сверкают!

– Ну так что? – я решила сменить тему, снимая готовую гламарию с огня. Честное слово, теперь самой захотелось испробовать улучшенный рецепт.

– О чём ты? – прикинулся джинн. – Добавь туда ещё листочек овертуса и помешай три раза по часовой стрелке и поставь в темноту на три часа.

– Я о том, как ты будешь меня защищать от дяди… Илар.

Глава 20. Пакт о ненападении

Джинн снова попытался испепелить меня взглядом, но я оказалась на редкость огнеупорной, и не испепелялась. Зато Батон тихонько сполз у меня с колен и чуть ли не ползком отправился на улицу, видимо поняв, что ловить ему тут нечего.

– Что ты от меня хочешь? – кисло спросил джинн.

– Защиты, конечно, – подняла брови я. – Разве непонятно? Я не хочу в приют для душевнобольных магов, я не хочу погибнуть от якобы несчастного случая… Я хочу спокойно жить и заниматься любимым делом.

– Любимым делом – это лечить понос у жителей этой деревни? – фыркнул он.

– Ну, тут скорее колотые и рубленые раны, – в тон ему фыркнула я. – Такая уж тут интересная деревня. Но ты не меняй тему разговора.

– Хорошо, – кивнул джинн. – Я буду тебя защищать. В конце концов это в моих интересах.

– Замечательно, – скопировала я по возможности его ядовитую усмешку. – Значит отныне никаких замечаний насчёт «презренных» женщин и прочей ерунды. Если тебе до сих пор не встречались нормальные женщины, возможно нужно хорошенько посмотреть на себя: похоже, ты притягиваешь именно таких. Всё ещё желаешь что-то доказать своей матери? Ей всё равно.

Да, я давала себе отчёт, что веду себя сейчас не лучше джинна. Но, пожалуй, пусть лучше он меня ненавидит. Так будет проще.

– Не надо вот только этих дешёвых трюков, – отзеркалил мою усмешку джинн. – Побывала бы во дворце, самы бы увидела, какие там женщины. Моя мать была не лучше и не хуже… Впрочем, нет, она хотя бы была красивее большинства из них.

Я пожала плечами. А что я тут могла сказать? Только одно:

– Да, во дворец меня не приглашали, поэтому судить не берусь. Но и ты тут уже не во дворце – оглянись ещё раз, если у тебя проблемы с ориентацией после длительного заточения в банке – поэтому не надо грести всех под одну гребёнку.

– Я попробую, – джинн улыбнулся настолько многообещающе, что меня аж мороз продрал по позвоночнику.

– К делу, – нахмурилась я. Вид Илара с его сшибающей с ног усмешкой вызывал у меня одно желание: сбежать и спрятаться… иначе сложно было даже думать нормально.

Мерзавец был хорош, как демон соблазна… А я… давайте промолчим про серую мышь, которой я считалась все годы обучения. Нет, не из-за моей внешности или излишней зацикленности на учёбе. Из-за моего статуса бесприданницы, девицы на содержании короны. Сначала мне было обидно. Потом я смирилась, поняв, что так даже лучше. Но это не значило, что я не мечтала о ком-то особенном, кто поймёт, оценит и полюбит меня. Угу. Ректор оценил. Так что в Бездну все эти любови.

– К делу так к делу, – промурлыкал джинн, словно понимал, какое впечатление производит. – У тебя есть какие-нибудь идеи, почему твой дядя тебя преследует? У меня создалось впечатление, что он просто жаждал найти здесь что-нибудь интересное… Почему?

– Ты поэтому по собственной инициативе ликвидировал весь бардак в подвале? – поинтересовалась я. – Я благодарна. Но, хоть убейте, не понимаю, почему дядя не хочет от меня отвязаться. Разве что боится, что вылезет на свет настоящее завещание? И именно поэтому так жаждет видеть меня или мёртвой или недееспособной? Только в этих случаях моё наследство легально перейдёт к нему. Но что там в моём наследстве, кроме усадьбы и маминых драгоценностей? Для меня это ценно, но есть ли смысл ему самому совать голову в петлю за обман… не знаю, не знаю…

– Понятно, – пробормотал джинн. – Ты ничего не знаешь. Нужно будет выяснять. Значит мне нужно от тебя позволение на самостоятельные передвижения и действия. Думаешь сможешь мне довериться? – Илар бросил на меня издевательский взгляд.

– Не уверена, – в тон ему ответила я. – Но попытаюсь. Кстати, можно и вернуть всё, что было в подвале, обратно. Я хотела там покопаться.

– Интересуешься магическим оружием и артефактами? – хмыкнул джинн. – Если бы они это всё нашли там, у тебя бы было много проблем.

– И у тебя тоже, – парировала я, похолодев. Чем у меня дед тут занимался?

– Да, – кивнул джинн. – И у меня. Поэтому мне и придётся какое-то время поработать на тебя, пока я не придумаю, как избавиться от этой кастрюли, в которую меня запихали.

– А ты можешь подать апелляцию… или что там… в этот самый Совет магов? Может они помогут.

– Мне нужно твоё разрешение на самостоятельные действия, – лицо джинна снова закаменело.

– Хорошо, – я задумалась, формулируя приказ. – Я дарую тебе, Илар, свободу действий и передвижения, при условии, что ты ни мыслью, ни словом, ни делом, прямо или косвенно не причинишь мне вреда сам или через других лиц, живых или неживых, или через предметы. Ты обязуешься защищать меня от барона Седруса Аштара, его семьи и всех, кто с ним заодно… и помочь мне вернуть моё наследство!

– Эй! Эй! – возмутился джинн. – Насчёт наследства мы не договаривались! Хотя насчёт неживых это ты хорошо отметила. Мало кто помнит об этом нюансе.

– Теперь договоримся, – пожала плечами я. – Или всё, или ничего. Не согласен – будем сидеть тут, в глуши, как два пня. А согласишься, я помогу тебе избавиться от заклятия.

Илар мученически возвёл глаза к потолку, но всё-таки подтвердил:

– Да будет так. Принимаю и подчиняюсь.

Потом, насмешливо склонив голову, взглянул на меня:

– И всё-таки, как ты собираешься меня освобождать? Я не красотка в зачарованном сне, тут поцелуй дела не решит…

Я аж поперхнулась от неожиданности, но быстро оправилась:

– Понимаю, что у тебя давно не было женщины. Всё-таки десять лет в банке это полный дрец для мужика, вроде как… Но давай ты найдёшь себе какой-нибудь другой объект для приставаний.

– А я разве пристаю? – делано удивился маг. – Мне кажется, это ты с меня глаз не сводишь.

– Конечно! – быстро согласилась я. – Ты ж как ребёнок! За тобой глаз да глаз нужен! То ведмедя приволочёшь, то падалью накормить попытаешься, то все вещи спрячешь. Но теперь-то, надеюсь, я могу расслабиться. Счастливо оставаться!