Не лезь в бутылку, или Джинн в посудной лавке

– К сожалению, он умер и восставать из могилы даже ради старой приятельницы едва ли станет, – огрызнулась я, чувствуя, что терпение подходит к концу. Не могу я больше быть вежливой и любезной. Меня давеча продали как лошадь, на хвосте ректор, а тут ещё и эти. – Если некромантией увлекаетесь, можете попробовать с ним на эту тему пообщаться, в противном случае, позвольте мне заняться моей работой и помочь, насколько смогу. Вообще, я не понимаю, когда вы видите закрытый дом, это должно быть более чем непрозрачным намёком, что вламываться туда не стоит. Особенно с применением магии. Вы же не только дверь вынесли с куском стены, так ещё и всю магическую защиту снесли! Когда мне её восстанавливать?!

– Я нечаянно! – испуганно ахнула девушка и стекла жалобно задребезжали. – Я испугалась, что нам придётся ночевать в лесу!

Старуха, бросив на меня испепеляющий взгляд, словно это не они мой дом разрушили, а я их, деловито подскочила к внучке и принялась ее успокаивать одной ей ведомыми методами. Она что-то шептала девочке, дотрагивалась попеременно до её рук, плеч, шеи, спины, живота, ног. Я отвернулась, чувствуя, что переступаю какие-то границы и вторгаюсь туда, куда мне хода нет. Странное ощущение, особенно, учитывая, что находимся мы у меня же дома.

– И что мне с ними делать? – тихо спросила я джинна. – Ректор вот-вот появится, надо их отсюда уводить. Ну почему же так не вовремя всё?

– Отчего же? – чересчур радостно для ситуации улыбнулся Серко. Вальяжно прислонившись к стене, он с удовольствием листал обрывок какой-то книги (страниц тридцать не больше, остальные валялись веером по комнате) и, кажется, ничуть не беспокоился. – Пусть остаётся. Она же ректора на клочки разорвет. Вот весело будет.

– С ума сошел? – вырвала я у оборотня чтиво. – Нельзя так рисковать. Она вместе с ректором ещё полдеревни снести может. Смотри, что тут устроила, пока мы домой ехали. А мне ещё надо как-то искать дедушкины рецепты.

– А ты изобрети что-нибудь быстренько от этой дикой магии, – легкомысленно пожал плечами оборотень.

– С ума сошел? – догадалась я. – От дикой магии нельзя ничего изобрести, она потому и дикая. Даже дедушка, с его колоссальным опытом, смог только временное средство найти.

– Необходимость обостряет разум, – парировал Серко.

– В этом есть доля здравого смысла, – задумчиво сказал Илар.

– Спасибо, – картинно поклонился Серко. – Благодарю вас от всего сердца. Век вам служить буду. Хоть кто-то отметил, что Серко не только пушистый и красивый, но ещё и чертовски умный.

– Ты укусишь её, – продолжил Илар, словно не замечая паясничанья оборотня.

– Чего? Кого? Зачем?

Джинн многочисленные вопросы проигнорировал и обернулся к старухе:

– Ничего лучше предложить не могу.

– Предложите Семира, – сложив руки на груди, потребовала она. Её морщинистое лицо, казалось, было высечено из камня. – Он нам нужен. Я чувствую, что он жив.

– Вы можете чувствовать всё, что угодно. На его похоронах присутствовала вся деревня. Его нашли мёртвым прямо в этом доме, – я тоже скрестила руки на груди. Что за странная старуха?! – Если бы дед был жив, я бы не смогла вступить в наследство!

Старуха понурилась, и как-то обмякла, словно на неё разом навалилась какая-то невероятная тяжесть.

– Бабушка! – дёрнула ее за рукав побледневшая девушка. На почти белом лице выделялись тёмные провалы испуганных глаз. – Времени мало.

– А ещё мы можем телепортировать вашу внучку на вражескую границу, – предложил альтернативу джинн. Он скрестил руки на груди, явно противопоставляя себя старухе. – Потому что времени у нас нет. Ни на что. Мы ожидаем очень и очень опасного гостя. Ректора столичной магической академии, тот ещё тип. Так что если вы желаете своей внучке добра, поторопитесь с решением.

– Хорошо. Объясните, – окончательно сдуваясь, осела на перевёрнутый шкаф старуха.

– В животном теле у Даринеллы не будет магии, – лаконично сообщил джинн.

– Это что же ей теперь всю жизнь собакой бегать? – поморщилась старуха.

– Протестую! – весело завопил Серко, будто не замечающий напряжения в комнате. – Протестую дважды! Мы – благородные оборотни! Сравнения с собаками тут совершенно неуместны! Я чистейший волк. Ну ладно, полукровка.

Перепуганная до полусмерти девочка всё же слабо улыбнулась, когда Серко величественно тряхнул гривой спутанных волос. Может, всё-таки оборотень и знает, что делает.

– Ей не нужно будет все время проводить в облике волчицы, – снисходительно пояснил джинн. – Даринелла же чувствует, когда магия становится дикой? Она будет обращаться, когда ощущает, что есть риск потери контроля. Оборотни не обладают собственной магией, но магия Даринеллы при обороте также будет трансформироваться. Девочка сгрызет пару веток, поймает пару кроликов и таким образом выпустит пар, а потом вернётся в человеческий облик без риска для себя и окружающих.

– Если так, почему никто доселе нам не предлагал подобного? – настороженно допытывалась старуха, но видно было, что она просто боится поверить слабой надежде.

– И оборотни, и дикая магия это довольно редкие явления. Дикую магию долгое время пытались пустить в ход и выжать из нее что-нибудь. Мы всегда смотрим на это с точки зрения магов: дать возможность человеку с таким недугом колдовать. Этого не будет. Важно понять: колдовать ваша девочка не сможет никогда. Её магия никогда не будет нормальной и никогда не подчинится ей. А вот на нормальную жизнь она вполне сможет рассчитывать. Решение принимать вам, Даринелла. Советую поторопиться, у нас осталось не более двадцати минут до визита гостя.

Глава 44. Новое предложение старого ректора

Защиту ректор ломал грубо и без фантазии. Выломанный Даринеллой кусок был заштопан джинном, а потому смотрелась заплатка аккуратно и симпатично, хотя надежной ее назвать было нельзя. С дверью, правда, мы ничего делать не стали. Решили, что магической защиты пока хватит.

Вот что за человек, а? Ломится так… фу! Можно же чуть изящнее? Тщательно сдерживая раздражение, я сидела на табуретке и пила чафай. Деликатно делала маленькие глоточки и держала спину ровно. В конце концов, я же благородная леди.

– Лили! – вскричал ректор, разорвав, наконец, защиту в том месте, где до него её сломала Даринелла. Нашёл таки слабое место, впрочем, кто бы сомневался. Ломать не строить.

Я бы, конечно, предпочла, чтобы этот гад вонючий ко мне обращался по фамилии, как и подобает вежливому человеку.

– Лили, что здесь произошло? – ректор изумлённо рассматривал снесенный дверной проем, комнату с уныло лежащим лицом вниз шкафом (у бедолаги личная травма), перевёрнутым столом, похожим на жука, беспомощно барахтающегося лапками кверху, валяющиеся вокруг баночки, скляночки и бумаги, а посреди всего этого безобразия девушку, сидящую на табуретке и аккуратно пьющую чафай. Лёгкий ветерок покачивал тонкие занавески. Пахло особой пылью разрухи.