Не верь глазам своим
Шрифт:
Ему было боязно оставлять Марта наедине с его ненормальным папашей, но тот выглядел уверенно и собрано. И бесстрашно. Что ж, свое дело он выполнил.
Не прошло и пятнадцати минут, как Мартин вышел в холл. У него была разбита губа и была неслабая ссадина на том же месте, что и в прошлый раз. Но он был доволен и улыбался, позволяя крови стекать каплями на рубашку. За стеклом раздавались гневные крики того самого Роббера, поэтому он усмехнулся и развернулся. Клем тоже поднялся и приблизился к залу, где сидели операционисты.
— Мсье Роббер, вы же помните, что вы всего лишь управляющий. В то время, как я был удостоен чести быть представленным Амире, дочери господина Обье, владельца
Они вышли из здания и остановились, не зная, куда двигаться дальше.
— Я указал твой адрес, на него придут карты и документы… Но теперь мой отец узнает, где я прячусь.
— Ничего не хочешь объяснить?
Мартин пожал плечами.
— Он тоже думал, что я все обналичу и сбегу. Только… Глупее вариант придумать сложно… Большую часть я перевел по реквизитам реабилитационного центра для Риччи, а остаток на открытый мамой давно и в шутку счёт. Я тогда был наверное в третьем классе… Про это все уже давно забыли… Кроме меня и банка… И с шестнадцати я закидывал туда почти все карманные деньги… Ты же не думаешь, что о побеге я подумал только после наглядной демонстрации папенькиного урока?
— Погоди-погоди… Ты что?
— Я думал сбежать с момента, как понял, что к Риччи у меня все серьёзно…
— Прям жизненно важная и крайне полезная информация для меня… — саркастично перебил его Клем: — Что там про реквизиты?
— Я оплатил счёт в центре. И закрыл долг в больнице. Остальное перевел на другой счёт. Так что теперь отец не доберется до денег. Зато доберется до меня, — глухо закончил он, глядя на непонятного вида парня с вполне понятными намерениями.
Все ещё ошарашенный новостями парень оглянулся и тут же схватил Марта за руку:
— Посмотрим, что можно с этим сделать… Мне Рич и так устроит выяснение, когда увидит твою мордашку…
Парни подошли к дороге, где их все ещё ждала машина Тимура.
— Тим, у парня проблемы с папочкой… — Клем кивнул на своего… навязанного брата и поднял бровь в вопросе: — Есть варианты?
Тот молча нахмурился.
— Найдём. — они тронулись с места, и Клеману показался шепот: «Вадя со мной не расплатится…»
Генри стоял перед зеркалом. Сегодня состоится финальный прогон, а послезавтра решится его судьба. Перед важным событием у всех был выходной, но сегодня день обещал быть тяжелым. Та легкость, которую он испытал после своего «виртуального» разговора с Лайлой растворилась, и последние дни прошли мрачным маревом ожидания. Он понимал, что все, что он может, это показать всему миру свою любовь. Без прикрас, без фальши, без утаек. Миру и любимой, которая будет в зале. Он подавлял панику, стараясь думать только о мелких проблемах, а по ночам старательно учился примириться со своей ревностью и держать её в железных тисках воли. Все, что он хотел от сегодняшнего дня — это удостовериться, что его задумка состоится именно так, как ему виделось, без пустых фраз и лживых жестов.
Он признал, что у Лайлы было право отвернуться от него навсегда. Он не хотел в это верить, он распалял угасающую надежду, чтобы совсем не сойти с ума, но его ломало. От одной мысли, что его душа, его муза, его сердце так и останется с ней, а жизнь без неё останется пустой и ненужной, его ломало. Так, что невольно вспоминался их последний разговор с Жи, и Генри не мог не восхищаться своим другом. Тот нашёл в себе силы отпустить свою любовь и продолжать жить дальше. И возможно, ему это только предстоит. После всех откровений с самим собой он не мог больше прятать голову в песок. И позволил себе до конца прочувствовать всю вину
и сожаление, что накатывали на него удушающей лавиной.Глянув последний раз на себя, он сморгнул потерянность и пустоту по взгляде и принялся накладывать грим.
Зеркало ярким отблеском словило солнечный луч, заставив Николя зажмуриться. А через мгновение он снова был ослеплен, теперь уже той, что отражалась в нем, кружась в платье, покрытом миллионом блестящих чешуек. Лайла решила воспользоваться прощальным Катиным подарком и собрать последний образ в бутике для презентации.
— Ну как? Не слишком вычурно?
— Вы буквально ослепительны, дорогая. Ему понравится!
Лайла сурово нахмурилась:
— Тебе нравится? Я хочу тебе нравится! — она со вздохом пошла переодеваться, не в силах стереть угрюмое выражение с лица.
Николя перехватил её у входа в примерочную, осторожно придержав за локоть. Она подняла на него злые глаза, но ни слова не сказала.
— Среди всего этого великолепие сложно будет найти то, в чем вы мне не понравитесь, — её взгляд смягчился, и девушка немного улыбнулась. — Но если вы настаиваете…
— Именно так! — она гордо вздернула подбородок. — Я настаиваю.
— Тогда подождите минуту…
Он обратился к консультанту, и та понятливо кивнула и ушла. Спустя несколько минут вернулась, и Лайла удивлённо выкинула брови. Но кивнула и пошла примерять наряд. Когда она вышла, мужчина не смог вымолвить и слова. Но они были не нужны — по взгляду она поняла все, что хотела.
По дороге домой Никки сделал небольшую остановку, но девушке выйти из машины не дал.
— Пусть это будет сюрприз…
Лайла настолько сильно волновалась, что вцепилась в локоть Николя, как в спасательный круг.
— В синем платье ты просто богиня, — прошептал ей на ухо мужчина, забыв о своём официозе. Эта фраза вертелась у него на языке с момента, как он её увидел.
Глубокий сапфировый цвет оттенял загорелую кожу, а камни в ушах в тон — клеймо известного ювелирного дома не оставляло сомнений, что они драгоценные, — сверкали гранями, заставляя задерживать взгляд на их обладателе. Именно этот сюрприз мужчина преподнес ей перед выходом.
— Сегодня вы будете представлены миру как писатель. Этот подарок должен подчеркнуть, и насколько многогранна ваша личность, — он помог ей застегнуть сапфировую каплю на шее. Её закрытые плечи дрогнули, когда Никки вытащил заколку, удерживающую волосы вверху, и аккуратно уложил локоны по плечам. — А это — извинения моей матери за грубость… — правого виска коснулся тёплый металл, и гребень с россыпью бриллиантов и сапфиров медленно вошел в копну волос, приоткрывая ухо. — И вы не посмеете задумываться о цене, — он буквально сорвал с её языка возражение. Девушке осталось только смириться.
Лайла благодарно посмотрела на своего спутника. Все же она сделала верный выбор. Одной своей фразой тот посетил в ней уверенность и покой, насколько можно вообще быть спокойной в подобной ситуации.
Девушка чувствовала себя королевой. Не только из-за драгоценностей, весь образ был сдержанным, невычурным, шикарным. Платье по фигуре без рукавов заканчивалось юбкой-годе, расклешавшейся только у середины голени, заставляя делать неширокие шаги. В глубоком вырезе острым клином лишь угадывались округлости груди, но очаровательная небольшая сверкающая капля притягивала взгляд, словно приглашая посмотреть, что же скрывает ткань. Однако общая строгость образа не давала и намека на флирт или соблазнение. Она была достойной парой своему кавалеру, четко демонстрируя, что занята и не склонна принимать ухаживая. Что не лишало её постоянных комплиментов.