Небо в кармане 3

Ну, акушерка, и что? Дело житейское, женское, к чему такая таинственность? А моментом воспользовался, поймал неосторожно приблизившуюся ко мне девушку. А не нужно было настолько близко прижиматься.

— А ты почему приказ нарушила и вышла из своей комнатки? — прошептал в маленькое ушко.

— Только ради вас, — замерла девушка. — Кто ещё вам это расскажет?

И пока я раздумывал, что на это ответить, Сашенька тут же упёрлась руками мне в грудь, вниз нырнула, кольцо рук разорвала и юрким ужиком вывернулась из моих объятий. Удерживать не стал, позволил вывернуться.

Горничная отпрыгнула к выходу, обернулась, вновь погрозила пальчиком и улыбнулась этакой дразнящей и провоцирующей улыбкой. Дёрнулся в её сторону, да не успел перехватить, девушка уже выскользнула за дверь. Ну, беги, беги, егоза.

Переодеваюсь, а сам прикидываю, что дальше делать? Как поступить? Раз акушерка, то понятно, почему все в доме на нервах. Пройти к отцу, поддержать своим присутствием, что ли? Или не ходить? Схожу, пожалуй, от меня не убудет. Обозначусь.

Сидеть с ним не стал, да и не до меня ему. Скорее мешаю, чем поддерживаю. Постоял, послушал доносившиеся из-за двери глухие стоны, да и пошёл в столовую. А куда ещё? У меня тоже стресс, мне его заесть надо. Потом всё-таки вернулся к отцу, не стал пока от семьи отдаляться.

Роды прошли быстро, уже к вечеру у меня братец появился. Доктор уехал, но обещал вернуться к утру. Акушерка осталась, к роженице подпустили отца и Лизу, меня пригласили чуть позже. Зашёл, поздравил родителей с новорождённым, пожелал всем здоровья и счастья, да и вышел. Нечего лишний раз своим видом глаза мозолить. Отцу не до меня, а мачехе я и даром не нужен…

* * *

Полковник Изотов первым делом прямо с вокзала к начальнику Корпуса на доклад поспешил. Мелькнувшую было мысль, что не стоит оставлять Николая Дмитриевича без поддержки в хлопотах по разгрузке вагонов благополучно отставил в сторону. Доклад важнее. А князь и один теперь справится, не на Памире же находится, а дома. Тут, как известно, и стены помогают.

Подробно рассказал Шефу обо всём произошедшем за это время, особо выделил эффективность применения нового оружия и техники и приложил свои доклады и восторженные отзывы начальника Памирского отряда.

— Фотографии сделали? — внимательно выслушал занимательный доклад генерал-лейтенант Пантелеев. — Отпечатали?

— Посчитал, сначала правильно будет доложить о возвращении, — вытянулся полковник.

— Хорошо. Как только будут готовы фотографии, сразу с ними ко мне, — начальник Корпуса отпустил подчинённого и уже в спину выходящему из кабинета полковнику добавил, заставив того обернуться в дверях. — В любое время и без доклада.

— Будет сделано, ваше превосходительство, — Изотов лихо щёлкнул каблуками сапог и заторопился к выходу.

Несмотря на спешку, в лаборатории с проявкой плёнок и печатью провозились до поздней ночи. И незадолго до полуночи Константин Романович вновь был приглашён адъютантом в кабинет Шефа Корпуса.

— Сделали? — нетерпеливым вопросом встретил полковника Александр Ильич. — Показывайте!

Шеф долго рассматривал снимки, то приближая каждый из них к глазам, то, наоборот, отдаляя. Несколько снимков попросил прокомментировать. Наконец тщательно вытер пальцы платком и доверительно пояснил подчинённому:

— Бумага ещё не просохла. А я не люблю мокрое.

Приказал Константину Романовичу собрать всё обратно в пакет и взялся за телефон, назвав телефонистке номер вызываемого абонента. Изотов на мгновение замер. Генерал-лейтенант произнес несколько коротких фраз, выслушал ответ и аккуратно положил трубку на рычаги. Глянул на часы.

— Государь нас ожидает. Поехали! — Пантелеев снял с вешалки шинель и шапку, подождал, когда то же самое проделает подчинённый. И нахмурился. — А почему вы в фуражке? У нас уже давно перешли на зимнюю форму.

— Не успел, — откликается Константин Романович и проверяет, правильно ли села фуражка на голову. — С вокзала прямо к вам на доклад поспешил.

— Похвально, похвально, — кивнул Пантелеев и всё же пробурчал вполголоса. — Но и форму одежды следует соблюдать. И снег уже сколько раз выпадал!

Доклад Государю был прерван в самом начале. Государев порученец приоткрыл дверь, приблизился:

— Ваше Императорское Величество, только что доложили, на Путиловском заводе пожар. Горит только что прибывший эшелон, — порученец перевёл глаза на Изотова. — Ваш эшелон…

* * *

Подняли меня ночью…

Только-только голову к подушке прислонил, только в сонные грёзы уплывать начал, как тихонько скрипнула дверь и меня окликнули:

— Ваша светлость, Николай Дмитриевич, тут к вам посыльный, срочное что-то передать желает.

Пришлось вставать, накидывать халат и отправляться вниз. И уже там, в грязном, закопчённом человеке узнал Прохора, моего недавнего помощника.

— Что случилось? — спрашиваю ещё с лестницы. Похоже, надо спешно возвращаться назад, к себе в комнату, и срочным порядком одеваться.

— Вагоны загорелись, вашство, — шмыгает носом парень.

— Потушили?

— Тушат, — утирает лоб Прохор. Размазывает грязь и копоть по всему лицу. — Ещё и цех пожечь хотели, да сторожа заметили, тревогу подняли.

И после коротенькой, едва заметной паузы добавляет:

— Ещё стрельба была, раненые есть и убитые…

— Наши? — не спросить не могу. Фразы выдаю короткие, рваные, но так и нужно, нечего тут рассусоливать.

— Нет, — торопится Прохор. — Чужие все.

Это просто отлично, что чужие. Не зря, значит, на охране в своё время настаивал. Вот и пригодилось.

Минута, и я готов к выходу. Осталось обуться внизу, и всё.

— Пошли, — первым выскакиваю за дверь.

Перед парадной машина. Передняя дверь услужливо открыта, меня дожидается. Но очертя голову внутрь нырять не собираюсь, ночное происшествие заставило вспомнить об осторожности. Ухожу в сторону от распахнутой двери, чтобы не маячить в освещённом проёме, не изображать из себя лёгкую мишень, первым делом оглядываю улицу, потом саму машину, вижу знакомого шофёра и только тогда лезу внутрь. Правая рука всё это время находится рядом с нагрудным карманом куртки, где лежит пистолет. Так оно лучше будет.

Ночные улицы пустые, запоздавшие прохожие не в счёт. Пролетаем по мостовым быстро, на проходной почти не задерживаемся, взбудораженная охрана узнаёт меня в лицо, но всё равно проверяет пропуск. И только после этого открывают ворота.

К моему приезду пожар уже потушили, пожарные бригады сворачивают шланги. Выхожу, запах гари дерёт нос, заставляет чихнуть. Вынужденно наклоняюсь, и в этот момент в стороне грохочет выстрел. Пуля бьёт в стену за моей спиной, между заводскими корпусами мечется эхо выстрела.