Небо в огне

– Хшшшш… - Хифинхелф завозился, готовясь к прыжку.

– Шшш, - Алсек поддел ножом последнюю из нитей печати и рассёк её. Воин в доспехах вздрогнул и оглянулся.

– Хэ! Кто тут?

– Что… - открыл рот второй, но договорить не успел – ладонь Алсека закрыла ему рот, нож вошёл между рёбер по рукоять. Раскалённая кровь обрызгала руку жреца, мёртвый «поджигатель» мешком повалился наземь.

– Хэсссс! – одобрительно кивнул Хифинхелф, выпуская из лап второго мертвеца.

Алсек склонился над пленником – тот смотрел сквозь него, изумлённо мигая. Изыскатель схватился за рукоять ножа, погружённого в плечо хеска, но Хифинхелф сжал его руку и отвёл в сторону.

– Режь путы, ссснимай чары, - велел он, зажимая края раны и осторожно вытягивая гранёное лезвие. Гларрхна стиснул зубы, сдерживая стон.

Кожаные ремни захрустели под обсидиановым ножом. Алсек боялся, что хрупкий камень не выдержит, но путы распались на части от одного касания – и вместе с ними растаяла, отозвавшись теплом в ладони, паутина золотого свечения. Гларрхна мотнул головой, качнулся всем телом и повалился набок, пытаясь повернуться к Алсеку связанными руками. Жрец осторожно просунул лезвие меж его запястий. Последние обрывки жёлтого свечения сгинули, Гларрхна опрокинулся на спину, растирая онемевшие руки.

– Не бойся, мы всех вас вытащим, - прошептал ему на ухо Алсек, и хеск изумлённо мигнул.

– Сонкойок? – прохрипел он. – И ящер?

– Хсссс, - подтвердил Хифинхелф, положив ладонь ему на солнечное сплетение.

– К’чин та иц-ну, к’чин иц-ну!

Второй пленник зашевелился в своём углу. Ему как-то удалось вытолкнуть лезвие из руки, и кровь полилась на землю. Алсек метнулся к нему.

Несколько мгновений спустя все четверо отползли от стен – кое-как, на четвереньках, опираясь на дрожащие от слабости руки. Алсек отдал им свою флягу, и она опустела вмиг. Один из Гларрхна обыскал мертвецов, протянул сородичу отобранную палицу, другому – длинный нож.

– Эти шшштуки – не оружие, но выбирать не из чего, - покачал головой Хифинхелф, подбирая и раздавая пленникам четырёхгранные шипы. – К’ца ба-та!

Гларрхна сощурился от неприятного покалывания по всему телу, замер, а затем рывком поднялся на ноги – и тут же рухнул на колени, стиснув зубы. Алсек с ужасом смотрел на кровавый обрубок там, где должен был начинаться хвост – и на едва заметные ранки-порезы под коленями.

– Встать не могу, - прошептал хеск. – Ноги…

– Всем тварям Тзангола сгнить бы заживо! – скрипнул зубами Алсек. – Хиф, как помочь? Сухожилия им подрезали…

– В город надо, - качнул головой Хифинхелф. – Хоть ползком, хоть как – поднимайтесссь наверх! Я вссстану на край, буду тянуть вассс, Алсссек подтолкнёт ссснизу!

– Жрец, уйди, - отмахнулся хеск, подтягиваясь на руках по лестнице, и Алсек шагнул назад. Он хотел помочь второму встать, но тот сердито оскалился.

– Тишшше, - заглянул в яму Хифинхелф. – Тут есссть тёмное месссто…

Алсек выбрался наверх последним, огляделся и не увидел хесков. Из темноты за полуразрушенной стеной высунулся иприлор, поманил его к себе.

– Тут опасно, - нахмурился он, забираясь в укрытие. – Тут сразу будут искать.

– Всссё, что не Ссскарссс, несссущессственно, - отмахнулся ящер. – Я помогу им защититьссся, а ты ищи ближайшшший подкоп! Поползём вссслед за червями…

– Вам оружие нужно, - забеспокоился Алсек, снимая с пояса палицу.

– Тебе нужнее, жрец, - отвёл его руку Гларрхна.

За стеной послышались быстрые шаги, лязг плохо пригнанных пластин брони, растерянные возгласы.

– Побег! – закричал кто-то. – Пленники удрали! Хаэ-э-эй!

Хифинхелф ткнул Алсека в спину и медленно пополз вслед за хесками дальше, под прикрытие покосившейся стены. Жрец, оглядевшись, вышел из тени.

Четвёрка воинов и один нетерпеливо рычащий куман стояли у ямы, двое таращились на мертвецов на дне, двое озирались по сторонам, и один из них, сложив ладони воронкой, голосил на всё застенье – но грохот взрывов заглушал его крики.

– Им помогли бежать! – один из «поджигателей» спрыгнул вниз и склонился над обрывками пут. – Тут лазутчик!

– Дурень! – мотнул головой другой. – Четверо калек – кому они нужны?! Кто полезет сюда за ними?! Ищи вокруг, далеко не ушли!

«Четверо,» - Алсек сжал пальцы в кулак, но зажёгшегося огонька не хватило бы и на поджигание соломы. «Проклятая темень! Был бы полдень…»

Он чудом увернулся от кумана, скачущего по лагерю, не разбирая дороги, отошёл в сторону, пропуская патрульную четвёрку, и едва не столкнулся с отрядом копейщиков. Его отшвырнули с дороги, и он не устоял на ногах – отлетел к покосившемуся навесу. Этим жердям уже не раз доставалось от мимопробегающих – циновка едва на них держалась, одна из них вовсе треснула и надломилась.

«Черви!» - Алсек встал на цыпочки, высматривая длинные жёлтые тела. «Где они, тьма их побери?!»

Из-за угла послышалось утробное рычание и хруст, на освещённую дорогу, озираясь по сторонам, выбралось Существо Сиркеса. Оно грызло на ходу ярко-красный хвост Гларрхна, и из его пасти свисала клешня. Затолкав себе в рот перегрызенный хвост, оно оглянулось и настороженно зарычало, быстро-быстро втягивая воздух. Алсек пригнулся, прячась в тени навеса, существо повернулось в его сторону, но шагнуть не успело. Странно дёрнувшись, оно ничком упало на мостовую, так и не выпустив из пасти недоеденный хвост. Алсек замер.

– Повелитель, не было нужды трратить на это силы, - послышался недовольный шёпот. – Нам ещё прробиваться к стене. И соверршенно ни к чему было так ррисковать, выбирраясь сюда без охрраны и без коррабля.

«Йиннэн?!» - Алсек вздрогнул, пригнулся и нырнул под навес, пробираясь на ощупь к ограде. Что-то светлое шевельнулось за ней и тут же исчезло.

– Они всё предусмотрели, Уску, - с досадой прошептал кто-то, и Алсек снова вздрогнул, почувствовав, как в крови зарождается жар. – Даже то, что у меня не поднимется рука на спящих.

– Два Скаррса – тоже польза, - перебил кот.

– Корабли, - прошептал второй. – Но действовать нужно быстро. Ты спрячешься, я пойду один.

– Рриск черресчурр велик, - недовольно отозвался йиннэн. – Напррасно ты не взял воинов.

Алсек с замирающим сердцем перемахнул через низенькую ограду и припал к земле, завороженно глядя на огромного белого кота и воина в закопчённых доспехах. Красная бахрома его налобной повязки, казалось, сверкает самоцветной россыпью.

– Повелитель Ильюэ! – выдохнул жрец.