Ненужная жена. Хозяйка брошенного сада

А ведь случившееся, по факту, моя вина.

Отворачиваюсь, делая вид, что очень занята переставлением баночек на полках.

День тянется бесконечно. Солнце медленно ползёт по небу, отбрасывая причудливые тени через пыльные окна. Мы восстанавливаем порядок в доме, как будто это может восстановить его и в наших жизнях.

В какой-то момент наши руки случайно соприкасаются – мы одновременно тянемся к одной и той же вазе. Замираем на мгновение. Его пальцы тёплые, чуть шершавые... такие знакомые. Поднимаю глаза и тону в его взгляде – усталом, потерянном, полном невысказанной боли.

Напряжение в доме становится почти осязаемым. Я не выдерживаю первой:

— Рейнир, нам нужно поговорить.

Он оборачивается, а я невольно отступаю на шаг. В его глазах пляшут опасные огоньки – совсем как раньше, когда его гнев питал магию.

— О чём? — голос звучит холодно.

— Например, о том, зачем мы вообще вернулись сюда, — стараюсь говорить спокойно, хотя внутри всё дрожит. — Мне казалось, вы всё продумали, разве нет?

Он проводит рукой по лицу – жест, выдающий усталость и раздражение.

— Я злюсь, потому что теперь мы приманка, — бросает он наконец сквозь зубы. — Ты приманка. Здесь... у них будет шанс. И мне нельзя привести сюда армию и поставить их вокруг дома. Даже в ближайшей деревне, потому как их засекут. Всё, на что мы можем рассчитывать — что идиоты, следящие за барьером в столице, не пропустят магический всплеск в нашем секторе. А потом что кто-то из чокнутых ларианов соизволит перетащить сюда свой зад.

— И поэтому ты злишься? — делаю шаг к нему. — Они же твои друзья, разве нет? Тарос очень милый.

Глаза бывшего дракона недобро блестят.

— Не обманывайся на их счёт. У магов есть порочные откаты, если они переутомляются. Ларианы — те, кто живут в этой грязи всё время, постоянно черпая силу. Мы не друзья. И никогда ими не были, — он резко разворачивается, и я вижу, как побелели костяшки его пальцев, вцепившихся в спинку стула. — А теперь, без магии я... не смогу тебя защитить. И это меня бесит.

— Знаешь, — говорю неожиданно для самой себя, — сейчас ты очень напоминаешь прежнего себя. Того, чья магия питалась гневом. Может ещё немного позлишься, и магия проснётся? Главное не переборщить, чтобы снова не стало как на момент нашего знакомства.

— Это не смешно, — его голос становится ледяным.

— Прости…

Он направляется к камину – нужно разогреть ужин, который собрали нам с собой слуги. Наблюдаю, как он пытается развести огонь. Движения отрывистые, резкие – даже такая простая задача даётся ему с трудом после стольких лет использования магии.

И вдруг, не оборачиваясь, он начинает говорить. Тихо, почти монотонно, будто в трансе:

— Мне было пятнадцать, когда умер отец. К тому времени даже я знал, что это случится. Но никто не предупредил, что... — он осекается, глубоко вдыхает. — В ту ночь я проснулся от криков прислуги. Выбежал из комнаты и увидел... это существо. Я даже не сразу понял, что это был отец. С ним случилось то, что могло произойти со мной, если бы я не справился с порочным откатом.

Ему даже не нужно вдаваться в детали, чтобы по моей спине пробежали мурашки. Сразу вспоминаю тех существ, что напали на нас с сестрой в лесу. Во что-то такое превратился отец Рейнира?

Пока я вздрагиваю от неприятных воспоминаний, пальцы невольно тянутся к груди, расстёгивают пуговицы рубашки. В тусклом свете я вижу шрам с левой стороны – длинный, неровный, от ключицы до середины груди. Будто перечёркивает сердце.

— Оно набросилось на служанку. Я полез защитить и получил это. Не знаю, каким чудом я смог подчинить гнев в тот момент и выжить, — продолжает он всё так же тихо. — А теперь я точно знаю, что когда сюда придут враги, мой гнев выиграет тебе несколько секунд, но вряд ли сможет спасти жизнь. Эмоция, на которую я опирался всю свою жизнь, теперь бесполезна. Вот что меня на самом деле злит.

Подхожу ближе, осторожно касаюсь его плеча. Он вздрагивает, но не отстраняется.

— Рейнир…

Насколько парадоксально то, что он говорит. Сперва мне казалось, то, что его основная эмоция гнев — худшее из того, что может произойти. Но если вспомнить, как Рейнир общался с Элли, пытался быть добрым в отношении меня, что становится ясно, что в основе его чувств лежит стремление защитить, спасти.

— А знаешь, — неожиданно хмурится он. — Возможно я знаю, что может помочь.

— Ты о чём?

— Согрей пока ужин? — он вскользь целует меня в висок и идёт к лестнице. — Я сейчас.

Пребывая в полном шоке от происходящего, я просто пялюсь ему вслед, коснувшись пальцами места, где оставили отпечаток его губы.

Глава 50

Поднимаюсь по лестнице в кабинет, где заперся Рейнир. Ужин готов, но, признаться, еда сейчас волнует меня меньше всего. Что-то подсказывает, что он опять что-то задумал. Тихонько стучу и, не дожидаясь ответа, открываю дверь.

Замираю на пороге. Кабинет совершенно преобразился: массивный письменный стол отодвинут к стене, кресла теперь в углу, ковёр свёрнут. На деревянном полу мелом начерчены странные символы: круги, переплетающиеся линии, руны. По периметру расставлены причудливые предметы: хрустальные шары, металлические пирамидки, какие-то амулеты.

— Что ты... делаешь? — спрашиваю осторожно, разглядывая загадочную композицию.

Рейнир поднимает голову от книги, которую читал, стоя в центре этого художества.

— Так тренируют детей магов, — отвечает он с лёгкой улыбкой. — Самые азы. Думаю, тебе тоже нужно начать с этого.

— Что именно начать? — хмурюсь.

— Убедим врагов, что ты действительно имеешь доступ к отнятой у меня силе. Для этого тебе нужно пользоваться ей.

Честно говоря, я надеялась, что он сейчас скажет, что придумал, как вернуть себе дракона. Вот это нам точно пригодилось бы. К тому же в случае, если у меня всё же что-то получится и сюда явится мой брат или ещё кто, нужно будет оказать сопротивление, а я до сих пор не понимаю, как мы это сделаем и насколько быстро придёт помощь, о которой договорились ларианы.

Всё выглядит слишком… странно.

Не успеваю я переварить эту информацию, как Рейнир протягивает руку к одному из артефактов – небольшому серебристому диску. Лёгкое прикосновение – и в воздух поднимается белый светящийся шар, зависая прямо в центре начерченного круга.

— Попробуй воздействовать на него. Просто... почувствуй его энергию и попытайся направить к нему свою. Найди в себе злость, вспомни что-то плохое. Как я кричал на тебя, запугивал.

Делаю глубокий вдох и пытаюсь сосредоточиться. Вытягиваю руку, представляя, как невидимые нити тянутся от моих пальцев к светящемуся шару. Злиться на Рейнира у меня не получается, так что я вспоминаю общение с Джатой, то, как она юлила вокруг моего мужа, а тот ничего не делал.