Непознанный мир (цикл повестей)

Видение сменилось кроваво-красной пеленой, едва Бартоломью сумел прочесть странную фразу. Последовала страшная боль, и он ничком рухнул наземь, словно кто-то сбил его с ног. Ему только показалось, что он падает не в траву, а в эту чёрно-чернильную бездну космоса, разорвавшую его тело на миллиарды отдельных атомов, и что его душа в этот момент действительно отделилась от тела, и теперь летит вслед за шаром, нагоняя его, всё быстрее и быстрее. Но это была лишь иллюзия, и в следующий миг вокруг него всё исчезло…

====== Глава 2. Canis Adoriri ======

Я тебя отвоюю у всех времён, у всех ночей,

У всех золотых знамён, у всех мечей.

Я ключи закину и псов прогоню с крыльца –

Оттого что в земной ночи я вернее пса.

М. Цветаева.

Голоса… Много голосов… Совсем близко… Он, наверно, уже миновал атмосферу, и теперь летит к Куполу Вселенной на звук голосов Небесных Ангелов…

А вот и один из них.

– Барти! Барти! Господи, Барти, очнись! Прошу тебя!

Бартоломью медленно открыл глаза. Ему на миг показалось, что он вновь видит то видение – своего господина, роняющего каплю крови на книгу в тот невесёлый для него день, – но тут краски начали постепенно проясняться, и старый дворецкий увидел перед собою лицо сильно взволнованного Мартемьяна.

– Ну наконец-то, Барти, слава Небесам, – облегчённо выдохнул он. – Мы все так волновались за тебя.

Мартемьяну было пятьдесят четыре года. Именно потому, что он был из всей прислуги замка самым молодым, всегда и во всём старался помочь друзьям, поэтому подчас взваливал на свои плечи не самую лёгкую работу по замку. Его жена Аделаида, на четыре года старше его, помогала мужу, но только изредка – готовка блюд занимала у неё почти весь день, а всё потому, что герцог имел не слишком полезную привычку запасать еду впрок, – привычку, приобретённую им с того времени, когда они голодали, оторванные от благ цивилизации осадой Лондона «Божьими праведниками». Но, несмотря на всё это, вчетвером они вполне справлялись со своей работой и оказывали во всём посильную помощь друг другу.

И теперь все трое пытались привести в чувство своего командира. Мартемьян хлопал Бартоломью по щекам, Анастасий поддерживал его голову, положив её себе на колени, а Аделаида щупала пульс и уже собиралась набрать в рот воды из графина, но необходимость в этом отпала, как только старый дворецкий пришёл в себя, и теперь, не слушая обрадованных речей Мартемьяна, пытался подняться, прилагая к этому все имеющиеся на тот момент у него силы, ибо думал, что потерял сознание лишь на несколько секунд, и отчаянно пытался наверстать упущенное время, чтобы всё же каким-то образом догнать свою главную цель. И только окончательно очнувшись, он обнаружил, что находится в замке, в своей комнате.

– Пустите меня! – вдруг с необъяснимой злостью выкрикнул он и, наконец, встал. Но силы тут же его оставили, и Бартоломью обмяк на руках успевшего подхватить его Мартемьяна.

– Нет, Барти, нет, – попытался вразумить его конюх. – Не надо никуда бежать. Они уже давно улетели. Утешься тем, что ты не смог бы их догнать при всём желании. Да и мы тоже.

Он усадил дворецкого на его постель. Обведя мутным взором всех троих, Бартоломью тяжело вздохнул.

– Что же вы… – начал было он бранить своих подопечных, но тут и сам понял, что Мартемьян был прав.

– Не ругай нас, Барти, мы действительно сделали всё, чтобы спасти сэра Гиса, – тихо сказал Анастасий. – Только поступили по-другому, гораздо разумнее.

– Мы дали знать полиции, – добавила Аделаида.

– Они выслали к нам своих следователей, – объявил Мартемьян. – Завтра утром они будут здесь.

Старый дворецкий отвернулся. Он никогда не доверял английским сыщикам, и, если уж на то пошло, считал себя гораздо лучше любого из них. И никому не хотел доверять расследование похищения своего хозяина, кроме как одному себе. То, что он считал только своим долгом, должно было оставаться неприкосновенным.

Но в то же время он прекрасно понимал, что провернуть собственные поиски ему не под силу. Он ничего не понимал в криминалистике и расследованиях. Он не знал даже, о чём будет рассказывать этим следователям, ведь таинственные похитители сэра Гиса не оставили никаких улик. Единственное, что он знает, – так это воздушный шар чёрного цвета, на котором они улетели, да оставшийся диск, который, возможно, будет им полезен – наверняка там есть нужная информация о местонахождении тех злодеев. Бартоломью не сомневался, что тот, кто дал хозяину диск, и те люди в шаре – это сообщники, проще говоря – члены одного преступного сообщества.

– Не волнуйся, Барти, – попытался подбодрить его Анастасий. – Они помогут нам, вот увидишь.

– Ну да, вам-то всё равно, – буркнул в ответ Бартоломью, едва сдерживая слёзы. – Всё равно, что станет с нашим господином. Не возражайте мне! – прикрикнул он, видя, что Анастасий открыл рот. – Оставьте меня одного и идите спать! Ну же, валите!

Такое грубое обращение всех троих по меньшей мере удивило.

– Мог бы и поблагодарить за то, что мы принесли тебя в замок и откачали, – укорила его Аделаида, закрывая дверь за остальными.

– Я сам очнулся, – недовольно бросил вслед Бартоломью, и, как только дверь за кухаркой захлопнулась, наконец-то заплакал, ничуть этого не стесняясь. Он плакал долго и сильно, крепко уткнувшись лицом в подушку, сквозь рыдания что-то громко восклицая, перебирая в памяти этот вечер и горько жалея, что не умер в тот страшный час расставания.

Когда же он добрался до своего странного видения и вспомнил о книге, старик с трудом поднялся с постели и, всё ещё плача, добрался до письменного стола, за которым обычно писал на досуге стихи. Теперь же он смотреть на них не мог. Но вовсе не за стихами он встал с кровати.

Выдвинув один из ящиков стола, дворецкий достал книгу из Гулсена. Он решил проверить, действительно ли на её страницах проступила та надпись из крови герцога. Быть может, увидев её, он поймёт, что она означает, и для чего ему было послано то видение.

Сама книга Бартоломью никогда ни притягивала, ни отталкивала, в отличие от Гиса, как мы знаем. Поэтому дворецкий хранил её у себя, относясь к ней, впрочем, как к обычной, совершенно неопасной книге, хоть и с некоторым трепетом. Ведь если та информация с сайта была правдивой, этой вещице следовало бы поклоняться, а не хранить её в пыльном ящике стола.

Задержав взгляд на геральдическом изображении, Бартоломью провёл ладонью по шероховатой поверхности переплёта, как бы не решаясь открыть её. Он боялся, на самом деле боялся увидеть там кровь своего господина. Но всё же после нескольких секунд колебаний старик перевернул книгу и открыл первую из настоящих, не «слипшихся» её страниц.

Он не понял поначалу, что произошло. Казалось, будто кто-то пустил ему в глаза тёмно-серый туман. Но спустя мгновенье он увидел то, чего никак в данную секунду не ожидал: всё произошло слишком быстро.