Непознанный мир (цикл повестей)

Это был, несомненно, главный среди них. Даже, пожалуй, не главный, а главнейший, что было видно не только по его особому, поражающему взгляд облику (он был, несомненно, старше всех своих воинов и красивее лицом), но и по какому-то особому внутреннему магнетизму, который исходил от него подобно солнечным лучам. Прищуренные и выразительные глаза, пожалуй, являлись неким центром всего величия этого старика. И Джереми словно загипнотизированный глядел в них, в этот голубой блеск с серебряными искорками, и с трепетом ждал, каков будет ответ. И ждал он этого ответа не от голоса, а от глаз. Этих необыкновенно чистых голубых глаз.

Старик внимательно глянул на медальон Фреммора, который лежал на камнях перед Дорнтоном, а затем громким высоким голосом произнёс:

– Значит, Великий Фреммор нашёл Истинных!

Джереми нашёл в себе силы спросить старика:

– Господин рыцарь, что означают ваши слова, которые вы произнесли, и кто вы такой? Мы желаем знать это, поскольку в данный момент в полном неведении, где мы находимся.

Вместо ответа старик проворно соскочил с коня и, подойдя к графу, протянул ему руку, чтобы помочь подняться. То же самое он предложил и Дорнтону. Бедняга поначалу с испугом отшатнулся от высокого старика, внушавшего ему страх, но, почувствовав, что тот не желает ему зла, протянул свою дрожащую руку, предварительно перекинувшись взглядом с уже стоящим на ногах хозяином, который в ответ одобрительно кивнул.

Старик попросил Дорнтона отдать ему чужой медальон Фреммора, пояснив, что, попав в их мир, он уже не принадлежит миру земному, и должен быть уничтожен. Уловив в его словах подтверждение догадкам Джереми, старый слуга вздрогнул, но отдал медальон высокому старику. После этого седовласый всадник выпрямился и произнёс:

– Меня зовут Арсент, я – глава правящей ветви Ансерв. Вы находитесь в королевстве Гулсен, в параллельном мире Англии.

Услыхав эти слова, Джереми и Дорнтон замерли в потрясении. И молодому графу пришлось поверить собственным предположениям, тогда как Дорнтону уже всё стало ясно. Но граф никогда, никогда не слышал о том, что в мире может существовать Второсторонняя Англия! Поэтому, поражённый, он осмелился ещё раз спросить Арсента:

– Господин Арсент, я не совсем понимаю… То есть, я хотел бы узнать, что же представляет собой ваше королевство? Оно такое же, как и Англия?

– Не совсем, – гордо объявил Арсент. – Но оно гораздо лучше вашего. Наше королевство Гулсен – это исключительный центр Добра. Конечно, при всём при том у нас есть и враги, но об этом позже. В отличие от вашего королевства, у нас правит не только монарх.

Джереми в недоумении приподнял одну бровь.

– Не только монарх? – переспросил он. – А кто же ещё? Духовенство?

– Нет, – ответил Арсент с ещё большей гордостью. – Бок о бок с монархом правит его слуга.

Дорнтон поперхнулся и схватил поражённого Джереми за руку. От Арсента он явно не ожидал подобных слов – уж очень не походил Арсент на слугу, пусть даже и правящего.

Джереми тоже не мог поверить услышанному. Граф буквально врос в землю. Он открыл рот. Он был просто потрясён. Чтобы монарх разделял власть со слугой?!

– Да, – словно бы не замечая их реакции на вышесказанное, довольно подтвердил глава ветви Ансерв. – Я являюсь правящим слугой нашего королевства. И как ответственный за свои владения и всех, кто в них находится, моя власть и покровительство распространяются и на них. И именно поэтому вы будете препровождены во дворец Гулсенскасл к моему господину и соправителю, главе ветви Анкраун, светлейшему монарху, сэру Джастину О`Крауну Шестому. Ко мне же обращайтесь так: дворецкий Его милости Арсент Рейнолдский, глава ветви Ансерв и всепокорнейший слуга Его королевского величества сэра Джастина О`Крауна Шестого. Впрочем, имя и титул монарха в приватных беседах со мною можете опускать. Итак, вы отправляетесь с нами.

Джереми кивнул, хоть слова Арсента и не были вопросом. Дорнтон последовал его примеру, и тогда Арсент повернулся к всадникам и приказал одному из них спешиться. Графу стало не по себе от той мысли, что одному из этих старых людей придётся идти из-за них пешком, ведь он был, наверное, даже старше, чем Дорнтон, – но перечить Арсенту Джереми не осмелился. Усадив графа и его дворецкого на лошадь, глава ветви Ансерв сел на своего коня и, взяв за повод их лошадь, приказал старым всадникам следовать за ним.

Оглянувшись назад, Джереми с облегчением увидел, что оставшийся без лошади старик сел к одному из «рыцарей», и глубоко вздохнул, освободившись от душевного камня.

Джереми и Дорнтону было здесь не по себе, но лёгкая заинтересованность уже поселилась в них обоих, – уж в слишком необычном месте они теперь находились. В совершенно ином мире. Ином и по своему «географическому положению», и по своим жизненным законам. Но им ещё многое предстояло узнать об этом королевстве. Так много, что они не могли себе и представить. Да уже и сейчас в голове у каждого вертелся ворох всевозможных вопросов, ответы на которые им ещё только предстояло получить.

Сидя в седле, Джереми в мыслях забегал в будущее: что же с ними будет, если монарх Гулсена не отпустит их обратно в родную Англию? И почему его и Дорнтона назвали какими-то Истинными? Всё это походило на сюжет героического эпоса об избранных героях, призванных самими небесами, чтобы сразиться со Злом и победить его. А быть в роли героев ни Джереми, ни Дорнтон не желали.

Они ехали по широкой песчаной дороге, оставляя позади участок примятой травы – место их встречи с новым для себя миром. Эта дорога вела, как определил Джереми, на запад, и казалась бесконечной, так как тянулась до самого горизонта. А между тем солнце уже садилось, и Джереми обуял страх. Что, если они не успеют добраться до дворца? В этом случае им придётся заночевать в дороге прямо посреди огромного поля, которое распростёрлось перед ними во все стороны.

А что, если здесь водятся разбойники и хищные звери? Конечно, они не посмеют напасть на сотню воинов с копьями, но ведь сами-то эти воины были стариками! И если разбойники это поймут, разглядев их лица за шлемами, «рыцарям» несдобровать! Но, вспомнив слова Арсента об идиллии и всеобщей доброте, царящей в королевстве Гулсен, которая должна была исключать наличие разбойников, молодой граф немного успокоился. Однако хищные звери не менее опасны, и, в отличие от разбойников, которым иногда не чужды человеческие чувства и проявление сострадания, не пощадят старых и беспомощных людей (хотя Джереми уже сомневался в беспомощности этих самых стариков, насмотревшись на их броню и копья), растерзав их на части и утолив тем самым свой звериный голод. Но как бы то ни было, им с Дорнтоном оставалось лишь надеяться на то, что они всё же доберутся до места назначения засветло, и им не придётся ночевать посреди поля на свой страх и риск, пусть даже и под защитой воинов Гулсена.

Дорнтон, крепко обнимая хозяина за спину, сидел позади него. Старику было страшно, как никогда в своей долгой жизни. Ему ведь просто не укладывалось в голову, как может существовать такое государство, в котором представители разных, совершенно разных по своему иерархическому положению классов, могут вместе им править. Ведь слуга должен служить своему господину, размышлял Дорнтон, а не занимать правящий пост наравне с ним. Думая так, преданный старый дворецкий поклялся себе, что никогда не согласится на что-либо другое, чем верно служить своему хозяину.

Такие вот мысли посетили головы наших героев, пока они ехали по песчаной дороге навстречу своей судьбе.

Солнце почти уже совсем закатилось за горизонт, а темнота стелилась позади отряда по небу, постепенно нагоняя его, как вдруг словно бы из ниоткуда перед ними вырос огромный белоснежный замок, весь освещённый багровым заревом заката, с высокими башенками и шпилями жилых помещений. Казалось, что он вырос прямо из тумана. Над его высокими стальными воротами на верхушке главного шпиля реял большой флаг голубого цвета с красно-синим крестом, лежащим на тех же цветов прямоугольнике. И тут же рядом с ним – флаг поменьше. Но он больше первого привлекал к себе внимание.