Невольница князя
Шрифт:
Ей вторил хор мавок.
– Ну хватит сырость разводить… - заворчала ведьма. – Живы конечно. Таких и Топь не переварит - подавится. А теперь пойдем скорее. Сила веды на исходе, скоро посох совсем светить перестанет. Нужно в избушке хорониться. Там все и расскажу.
И Властимир не стал спорить. Уж лучше так, чем в холодных объятьях мертвяков.
***
– Это… это…
Забава подавилась словом, не зная, как описать то, что видит. Но Ягиня не разозлилась. Наоборот, хохотнула веселехонько.
– Избушка моя, да. На курьих ножках.
– Ох…
И правда ведь
– Это дерево, - мрачно отозвался Властимир. – И не жилище у тебя, а развалюха. Даже крыша провалилась.
– Вот и почини. Ко мне ить мужики не часто захаживают… Не хороша я более.
И Ягиня вновь расхохоталась. А Забава тихонечко погладила князя по руке, чтобы не злился. Ну и пусть от избы тут одно название. Главное – ночлег есть. Хоть место вокруг и страшное. Заболоченная полянка, утыканая черепами на палках. Их глазницы тускло мерцали, а оскаленные зубы, казалось, вот-вот щелкнут.
– Спасибо, бабушка. Нам бы до рассвета только переждать…
Но в ответ услышала басовитое:
– Мяу!
И на крыльцо выскочил кот. Или кто-то на него похожий… Потому как таких облезлых и тощих мурлык Забава в жизни не видывала.
– Это Баюн, - отозвалась Ягиня. – Когда еще Лада жива была, ходил при ее Садах защитником, духом лесным. Жил во-о-он там, - и кивнула на изломанный ствол некогда могучего дерева. – Приносили ему подарки богатые, цепи золотые – весь дуб был ими обмотан. А теперь не стало ничего. Дом его сгнил, золото растаскали. Вот и ютится на печке.
И, горько вздохнув, старуха пошла вперед.
Забава потянула Властимира следом. Дух этот кот или нет - дело десятое. Сейчас им бы с себя грязь смыть и высушить платье хоть немножечко.
Под ногой вместо земли заскрипел деревянный настил. А доски-то какие гнилые! Мхом поросшие… На ступени, ведущие к дверям и вовсе встать страшно. Того гляди рассыплются в прах.
А Ягиня меж тем с силой ударила посохом и вогнала его в мягкую болотную землю. Глазницы черепа мигом потускнели.
– А теперь шевелитесь давайте, - бросила им через плечо, - Забаву-то местные чудища кое-как стерпят, а вот мужика, да еще и благословленного…
Недоговорив, старуха плюнула и с неожиданной для своего возраста прытью взлетела на крыльцо. Князь тихо ругнулся. В одно движение подсадил Забаву наверх, минуя хлипкую лесенку. Потому уж и сам забрался, а за ними лютоволк прыгнул.
И вовремя!
Тьма быстро наступала, поглощая окрестное болото. Страшно было смотреть на потянувшиеся к ним языки мрака. Забава чуяла – среди них пряталось то, с чем лучше вообще не встречаться. Поэтому и поспешила нырнуть в прохудившиеся двери избы.
– Не дрожи так, - скрипнула Ягиня, заметив ее испуг. – Домик мой только с виду неказист, но заклятья на нем отменные. К тому же в три ряда выставлены мои посохи. Каждый сделан из ветки загубленного дуба.
– На их человечьи черепа! – зарычал Властимир.
И Ягиня согласно кивнула.
– То головы моих погибших сестер. Когда Сварог в неуемной своей ярости пронзил Ладу мечом, то и ее помощницы упали замертво. Меня спасло только то, что я еще не успела принести клятвы
богине. Молоденькая была совсем… только под своды храма ступила, даже кос не расплела.У Забавы аж сердце защемило. Как наяву увидела кричащих от боли женщин, зажимавших кровоточащие раны. У всех они были одинаковы и расположены на груди.
– А ты, стало быть, выжила, - продолжил допытываться князь. – Да еще и четыре сотни лет протянула.
Ягиня ощерилась в улыбке.
– Ох ты, какой догадливый! Да, так и есть. На живой-то воде ещё не столько протянешь. Пришлось мне ее забрать у погибших сестер. Все равно их раны невозможно было излечить. А теперь ступайте вон туда, - указала крючковатым пальцем за ширму. – Хватит грязь разносить. Вымойтесь как следует. Да и одежу постирать не забудьте. А я уж на время вам что-нибудь подыщу…
И Ягиня уковыляла в боковую коморку, где виднелись сундуки.
Князь потянул Забаву к бадье. А лютоволк с котом остались сторожить дверь, за которой по-прежнему слышались стоны и жалобный плач.
***
Властимир
Одежда, что предложила им ведьма, была убога – перешитое серое тряпье. Еда и того хуже - каменные пресные лепешки, горьковатый отвар, а больше ничего. Ну а о спальном месте говорить нечего – просто дерюга на полу, даже укрыться нечем.
Однако Властимир не роптал.
Ему-то что – в походе, бывает, и этого нет. Главное сейчас понять, что случилось и как выбраться. И едва только они привели себя в порядок, как сели за стол и принялись за обсуждение.
– Ночь мы переждем спокойно, но и на день можете не рассчитывать, - начала старуха, задумчиво перебирая в пальцах бусины оберега. – Тебя, князь, Топь не пустит…Почуяла уже, распробовала. Разве что Забаве удастся проскользнуть. И то сомнительно.
– Не уйду без него! – встрепенулась наложница.
Схватила за руку, прижалась ближе. И от этого на сердце сделалось совсем тепло.
– Глупости, девочка, - огладил светлые косы. – Вернешься, а моя стража тебя встретит…
– Нет! – даже головой замотала. – Не прогоняй, господин!
И столько мольбы плескалось в ее лазурно-зеленых глазах, что страшная Топь за окном стала вдруг совсем не важна. Крепче бы обнять жавшуюся к нему девушку, да успокоить поцелуями… Но в сладкие грезы ворвался смех:
– Эхе-хе… - закаркала ведьма. – Ишь, как заворковали, голуби! А лучше бы подумали, как мавок успокоить.
Забавушка залилась румянцем. Прикусила нижнюю губку, серое платье на коленках разгладила и вдруг спросила:
– А может, русалок нарочно растревожили? Мне прислужница сказала, что пропал кто-то, но не успела объяснить больше. Только вот это оставила...
И перекинув косу на грудь, отвязала от ленты обтрепанный кусочек. Властимир и не заметил его сразу!
Но едва присмотревшись, не выдержал.
– Вот проклятье!
– Лихо раздери...
Их с Ягиней ругательство звучало хором.
Получается, в Топи девка какая-то сгинула?
Вскочив на ноги, Властимир принялся расхаживать из угла в угол. Вот, значит, почему нечисть взбесилась. И дураку ясно - попала бедняжка в лапы нелюдей. Неужто волхвы?