Невольные герои

– Не хочу, - я с сомнением разглядывала плавающие в бульоне грибочки, вперемешку с травкой и желтыми кусочками картофелин.

– Надо.

– Не буду.

– Ладно, - подозрительно быстро согласилась Нарька и забрала у меня тарелку.
– Тогда я передам Хранителю, чтоб он больше не готовил. Зачем зря продукты переводить. Договорились?

Эх, не зря мама называла всех эльфов остроухими интриганами!

– А хлеб?
– кисло поинтересовалась я, принимая суп обратно. В мое распоряжение тотчас же поступило с полкраюхи свежего хлеба. Пару минут подруга умиленно наблюдала, как я занимаюсь поглощением пищи, затем, получив пустую тарелку, попыталась уложить меня спать. Не тут-то было. Подкрепленная едой, я желала двигаться, несмотря на то, что малейшее шевеление причиняло мне боль. Ко всему прочему, зудящий шрам на руке наполнил мне об одной неприятной вещи.

– Нарь, мои вещи здесь?

– Да, а что?

– Поможешь мне до них добраться? Надо кое-что забрать.

Я выразительно посмотрела в сторону окошка, за которым уже сгущались сумерки. Полнолуние сегодня, все-таки.

– Я и сама могу принести, - перехватила мой тоскливый взгляд подруга и уже собралась идти, но я вовремя схватила ее за руку.

– Ну пожалуйста, мне надо походить, подышать свежим воздухом, - умоляюще протянула я, выпутываясь из "кокона" и спускаясь на промерзлый пол. Короткая ночная рубашка не защищала от холода, ноги осыпали мурашки, однако я стоически их стерпела, как и легкое головокружение. От зоркого взора эльфийки не укрылось моя немощь, к счастью, зная упрямый нрав больной, она не стала спорить.

И вот мы совершаем прогулку по засыпающему лесу. Точнее, Нарька буквально тащит на себе "сестру по крови", а мне хоть и ужасно стыдно, но при воспоминании о затхлой комнатушке возвращаться не хочется. Закат безоблачен, он разливается на западе красным вином, а на востоке - темно синей лужицей, украшенной упавшими в нее звездами-жемчужинами. Вечерний воздух приятно морозит горящую правую руку, утихомиривая боль.

– Хочешь, я тебя вылечу?

Вопрос эльфийки резко выдернул меня из умиротворенного состояния. Я встретилась с ней взглядом и сразу поняла - она все знает. И разделяет со мной боль как физическую, так и душевную. Было в изумрудных глазах что-то еще - непонимание, недоумение и обида - почему я, ее лучшая подруга, скрываю от нее свои проблемы?

Пришлось покаянно закатывать рукав, показывая четыре алеющих полосы, пересекающие руку до локтя. Нарька наложила на разошедшиеся шрамы руки, и через миг белое сияние охватило ее пальцы, переметнулось на раны, сращивая поврежденные ткани.

– Спасибо, - удивленно поблагодарила я, глядя на идеально гладкую кожу. Сама я могла добиться только остановки крови, но шрамы всегда оставались, а тут....
– Но как?

– Вот и я хотела бы это узнать, - вздохнула эльфийка.
– Амулет земли каким-то образом передает мне часть своей силы. Однако сейчас это не самое важное. Может, ты поведаешь мне о своих злоключениях? И как умудрилась истратить весь астральный резерв?

И я рассказала. О лихоманках, хотя помнила происходящее со мной смутно, о своих страхах, о Демаре и его предложении, об отказе отдать талисман и причине его - видении апокалипсиса. Подруга слушала внимательно, выспрашивая мельчайшие подробности, а вслед за тем ненадолго задумалась.

– Знаешь, тот деревенский знахарь детально обрисовал нам типа, заплатившего ему за ложные сведения о марах. И он совсем не похож на описанного тобой ангела смерти, - в конце концов, сказала она.
– Но меня беспокоит другое. Ведь в чем-то Демар прав - лишившись магической силы, ты стала очень уязвима.

Я зевнула, демонстративно показывая клыки.

– Ну нет у меня магии - и что с того? Вспомни мою прабабку - да она на всю страну прогремела как великая воительница, а в ней силы ни капли не было.

– Угу. Вот и погибла во цвете лет.

Я скрестила руки на груди.

– От пущенного в спину болта магия не спасет.

– А от кинутого в лоб заклятия защитит, - парировала подруга.

– Хорошо. И что мне делать? Оставаться здесь? Или пускаться в бега? Прятаться, скрываться? Когда вы будете рисковать собой, спасая уже не только всея Сиберию, но и меня?

Нарька опустила глаза - видимо, это она и собиралась мне предложить, хоть, и понимала, что затея безуспешна. Впрочем, будь я на ее месте, то поступила бы также. Мы слишком дорожили своими друзьями, чтобы их терять.

– Пойдем в дом, я устала, - тихо попросила я, опираясь на плечо эльфийки. Она грустно улыбнулась - одними уголками губ - и развернулась в сторону избушки.

Прошла неделя. Семь нудных, бесконечно тянущихся дней, убивающих меня своей однообразностью и скукой. Из-за мелкого беспрерывного дождя друзья не выпускали меня на улицу дольше чем на полчаса, и то, поддавшись моему вечному возмущенному гудению. Они носились со мной, как терпеливые кормилицы над непослушным чадом, точно я не могла самостоятельно сделать и шагу. Своей заботой они скорее затягивали мое выздоровление, чем ускоряли его. Но вот, счастливый час пробил, и мы покинули нашу убогую лесную обитель.

Предстоял долгий и последний участок пути - переправа через реку, затем несколько сот верст до портового городка Мурмана, а там уже открытый выход к Призрачному морю. Я ни единожды спрашивала у Диона, как мы собираемся попасть в Нэвил Тау, учитывая, что тот расположен под водой, но демон лишь загадочно отмалчивался.

Кстати, если речь пошла о Хранителе.... С момента моего возвращения на грешную землю, мы так ни разу ни поговорили с ним с глазу на глаз. Дион всегда находил благовидный предлог улизнуть, но я знала, что те два дня, когда я бредила, он провел у моей постели. Может, поэтому я и решила простить ему украденный поцелуй, а быть может потому, что боялась утратить в нем друга. В любом случае, эта тема была закрыта для меня навсегда.

– Лира, просыпайся, мы приехали, - позвала меня Нарька, и я лениво приоткрыла глаза. Я не спала, и даже не дремала на ходу, как наивно предполагали мои друзья, беспокойно косясь на меня всю дорогу. Просто, в тайне от них, оправляясь от прикосновения лихоманок, я развивала слух и обоняние, стараясь представить окружающий мир без помощи зрения. Зачем мне это было нужно? Ответ тривиален - потеряв магию, я лишилась огромной части себя. И пыталась чем-то ее заменить.

Так вот - увиденная мною картина не вдохновляла. Столь негостеприимная старообрядческая деревня встретила нас во всеоружии, а конкретно вилами и топорами. Уж не знаю, что им там наговорил возглавляющий процессию знахарь, но выглядели жители крайне недружелюбно.

– Убирайтесь, ведьмины отродья, покуда живы!
– грозно прокричал знахарь, размахивая каким-то веником, призванным отгонять нечисть.

– Какие добрые и отзывчивые люди, правда?
– процедила я сквозь зубы, обращаясь к друзьям.
– Мы их от напасти спасли, они нас от суетности жизни и лишних грехов избавить пытаются.

И уже громко, дабы все услышали, спросила:

– Вы о ком это, милейший?

– Как о ком?
– рассвирепел знахарь.
– О вас. Вандалы! Кровопийцы!! Дилетанты!!!

У меня челюсть отпала:

– Это еще почему?

– Вы лихоманок уничтожили?

– Ну...
– синхронно кивнули мы, все еще не понимая, к чему он клонит.

– А вас на мар посылали!
– с победным видом объявил знахарь.
– Лихоманки нам огороды от гусениц и заморского жука охраняли, сборщики налогов в наш край не лезли, их боялись, опять же. Как теперь жить, а?

Толпа согласно зашушукалась, запричитала. Пора было прекращать это бесчинство, пока они до идеи сжигания злодеев на костре не дошли.