Нейтрал: падение

– Больше всего не люблю бессилие. А сейчас я чувствую именно это,- просто таки взвыл далее Аделард.

– Не переживай, - перебила она его и заткнула ему рот страстным поцелуем.

Он потонул в ее чарах, и пусть и не забыл о мыслях, терзающих его, но немного от них отодвинулся. Он не собирался признаваться ей в истинных причинах своих страхов. Да что там ей. Он даже себе долгое время не мог в этом признаться.

Да если бы он чувствовал, что может возникнуть предатель, когда угодно, ему было бы уже все равно. На одни грабли два раза не наступают. Его уже предал Винсент. И даже когда он тогда потерял своего брата, семью которого просто вырезали, Аделард нисколько не чувствовал боли потери. Если бы предали любую другую группу диверсантов-конспираторов, да кого угодно из его приспешников, смотря каким бы делом они занимались, ему бы было так же плевать. Все равно он бы выкрутился.

Ни одному предателю не удалось бы потопить его. Да никто и рта бы не раскрыл. Да если бы и раскрыл, никто бы не поверил, что такой достопочтенный служитель благого дела как Аделард может быть замешан в каких-то аферах. Все бы сразу квалифицировали как клевету, и, за одно бы такое слово даже уже спалили этого еретика на костре или сразу еж вздёрнули на виселице. Или еще того проще, дабы не давать делу огласки просто скинули с камнем на шее в реку ну или на крайний случай, как последнее желание потерпевшего, чтобы избавить его от страданий попадания воды в легкие и мучения перед смертью, с перерезанным горлом.

Но сейчас все обстояло иначе. Аделард был связан по рукам и ногам. Единственным, чего он желал сейчас более всего, было: обезопасить Мартину. Он уже придумывал планы ее вывоза. Но она же, "упрямая стерва", не собиралась никуда уезжать. Сколько раз он предлагал ей упрятать ее. Да он и сам бы сбежал с ней.

Но как она справедливо замечала, такая жизнь, -без игры, конспирации, приключений, - им обоим быстро наскучит. Аделард был без ума от власти, известности. Причем, явной. Мартина же более обожала быть серым кардиналом. Так не то, что безопаснее, как покажется на первый взгляд. Нет, об этом эта отчаянная девушка думала мало. Так интереснее. Таинственность, лицемерная игра на два фронта, различные спутанные сети интриг, так было намного приятнее для нее. Это было лучше, чем просто власть. Это была тайная власть.

Аделард знал, что о Мартине уже идут слухи. Он знал, как ее личность набрала мощь за последнее время, что ей заинтересовались духовные служители даже за пределами Саргемина. И долго он бы сдерживать это не смог. Более того, много простых жителей уже знали ее в лицо. Именно ее по непонятным причинам обвиняли они во всех смертях, всех злоключениях с их малолетними детьми, дочерями, сыновьями. Если младенца ведьмы использовали для своего ритуала- на кого вешаем, кто замешан, конечно же , эта жестокая, бездушная Мартина. Эта ставленница дьявола, которой хватает наглости даже носить его метку не на каком-то укромном месте, а прямо на самом видном, на щеке, плюя всему обществу в то самое лицо.

Чего муж ушел из семьи? Чего остыл? Мартина. Изменял с ней точно. Делил одну койку с ней и Дьяволом, ведь в том, что Сатана был частым ее ночным посетителем, в этом не сомневался никто. Настолько народ был глуп и не просвещён. Мартина, которая бродит по ночам просторами города. Сколько было свидетелей. И как это ее еще не сожгут, или не вздернут за это на виселице?

Так что любые новые смерти в городе "вешались" на нее. Если это было колющим предметом, - точно она, с ее тягой к ножам. То, что она носила с собой два заточенных стальных ножа, ярко сверкающих и была мастером этого дела, просто асом в обращении с холодным оружием, об этом знали все. Если кто был отравлен: это ее приспешники под ее покровительством зельями напоили. Обокрали? Чтобы отнести дань Мартине. Украли ребенка? На злодейские ритуалы.

Никто уже не задавался вопросом, что и ранее ведь в Саргемине орудовали и злодеи, и ведьмы и колдуны водились испокон веков. Почему же сейчас именно Мартина в этом виновата?

Чего все трупы "вешать" на неё? Главное, что никто не говорил о попустительстве Церкви. Несомненно, все смотрели уже косо на Аделарда. Но все разводили руками: что он может поделать? Он же один, а его слуги околдованы этой мерзавкой. Разбойницей.

Если изначально для прикрытия ее поставили работать на рынке, теперь ткани она давно уже не продавала. Денег у неё была уйма. Она лишь пила, гуляла, упражнялась в обращении с холодным оружием, оргии она, по известным причинам, устраивать продолжала, только сама в них участия уже не принимала. Проводила обряды. Действительно, занималась магией. Была участницей шабашей в местных лесах. Но более всего именно проводила ту деятельность, которую от нее хотел Аделард.

Разумеется, она была автономной от него единицей. Многое она делала в пользу своих утех. Но многое она делала и по его поручениям. Да, годы многое сделали с Мартиной. Но слава, деньги - все это было ей безразлично. Никто не знал, что на самом деле творится у нее в душе. Там не умирали части. Там была цельная душа. Нормальная душа. Не гнилая. Она еще не убила никого только по прихоти. Она могла убить, но только если в качестве защиты. Или если Аделард обосновал, зачем. И объяснил, какой этот человек, чтобы не убить невиновного. Не будем ее оправдывать. Действительно, много действий она совершала аморальных. Но кто знает, что она скрывала, прикрывала даже от себя самой этим образом жизни? От чего бежала в этот разврат, выпивку, кровь, льющуюся рекой, колдовские обряды.

Да. Это была часть ее жизни. Но это была лишь половина ее души, которая ровно наполовину, и, ни больше, ни меньше, принадлежала и добру, и злу. Так было испокон веков. И так будет всегда. Даже если она пойдет выше, станет совсем на путь Света. Пятьдесят процентов Тьмы не уйдут никуда. Такова структура души. От этого уж никуда не денешься.

Как за такое короткое время ей удалось добыть такую славу, которая перестала быть тайной, этого не знал уже никто. Самое страшное, что саму Мартину это никак не смущало. Нельзя сказать, что она просто таки упивалась своей плохой славой, что ей нравилось выглядеть в глазах людей именно так, как это было, что когда ее видели на улицах в лучшем случае, сторонились ее или качали головой туда-сюда.

Но знаете, нельзя спорить с тем, что она была продуктом общества, который он из глины, из Мартины в младенчестве, выливал из неё всю жизнь, придумывая и накручивая иллюзию ее магических способностей изначально просто из каких-то догадок или ее минимальных задатков. Или просто какого-то странного, по меркам того общества поведения. А когда тебя в чем-то подозревают или обвиняют незаслуженно, какое это желание вызывает? Исконно только заслужить это. Ведь и так обвиняют. И вот подсознательно Мартина все более в реальности шла к тому иллюзорному образу, который народ рисовал о ней. А каких там картин только не было. Какое же все-таки бывает извращённое воображение у вроде бы верующих добропорядочных людей. Ну, не скроем, на первый взгляд, порядочных.

Мартина с детства стала изгоем. Изгоем, которому общество само дало такую силу, которую она сама лично, при всех ее стараниях, даже если бы вся Святая Инквизиция стала на ее сторону, не заработала бы. Народ сделал из нее монстра. Сначала в своем сознании. Затем они лишь убедили ее в том, что она им и является. Причем, убедили еще не достаточно. Она так и не понимала такого к ней отношения. Гиперболического преувеличения ее способностей.

Ее образ стал настолько гротескным в Саргемине, что они даже бы и не хотели, наверное, с ней распрощаться, - на костре, допустим. Потому что так легче - жить с прямым врагом. Со злой силой. Когда ты знаешь зло в лицо, вернее, предполагаешь, что знаешь, и живется спокойно. Вот только может быть зло - это не то? А, может быть, зло в тебе самом, если ты так уверяешь, что ты видишь его в другом? Ведь как тебе знать, что такое зло, если ты сам не являешься его носителем? Может быть, все то насилие, которые ты вымышляешь и вешаешь на это абсолютное зло, поселившееся у вас? Может быть, это и есть зло, которое произрастает в тебе, но прячется за маску твоей добродетели? А ты просто перебрасываешь даже тень такого подозрения вроде как на того, виноватого, на то исчадье зла. А, может быть, это исчадье зла и не хочет быть этим источником всех бедствий? Не хочет более запугивать? Может быть не того вы подобрали на эту роль?

Да, при всей смелости, отчаянности и некоей доли жесткости в Мартине, у нее не было жестокости, ей не хотелось нести зло. Она просто невольно стала носителем этого самого зла. Ей навесили ярлык. И она не понимала за что. Она и не пыталась соответствовать этим рамкам зла. Ей причисляли все новые и новые "заслуги", большинство из этого она даже не совершала. Народ уже может создавать мифы, легенды и баллады об этой ведьме и ее свите или "друзьях- коллегах". С этим народ еще не определился. Как не определился и с тем, кто же должен будет в последней битве репрезентовать силы абсолютного добра? Кто должен будет защитить их от псевдо тирана в виде Мартины?