Нейтрал: падение

Надо же было найти какой-то выход. А мозг всегда этот выход находит. Вы решите не есть днями, сидя на диете, но мозг все равно уговорит вас не делать это или найдет уловку, как избежать этого и потом себя оправдать. Вот и мозг Жака тщательно пытался сбежать от Мартины. Он любил ее. Он не мог без нее. Он страстно ее желал. Но она была звездой, которая призвана светить. Ее он вечно должен был делить с обществом. А он хотел видеть сидя у себя дома с детьми на руках и не пророняющей и слова. Вот только может и не хотел? Любил бы он еще Мартину, если бы все так и стало? Может быть, впоследствии, и да. Но Мартина бы так просто никогда не сидела. Так что факт оставался фактом. Все равно уйти от себя он не мог. И врал себе. Безжалостно врал.

А Николь пользовалась случаем. Она уже давно поставила крест на себе. Причем, самостоятельно. А тут ей казалось, напрягаться не надо. В руки идет он сам. Мужчина, который вроде бы восхищается ей. И она не собиралась отказываться от этого. Пусть даже это, а она знала это как никто другой, святая любовь, любовь всей жизни ее лучшей вроде бы подруги. По крайней мере, так считала Мартина. Для Николь же подруг не существовало. В ее душе не было места ничему кроме грязи, тьмы и жестокого цинизма. Она хотела всего только для себя, но просто выбрала неправильную стратегию. Она думала раньше, что если она выберет такую тактику: делать вид, что ей самой ничего не надо, а она делает все на благо других, то ей самой дадут несравненно больше. Потом она привыкла играть в эту игру. Не понимала она лишь одного: другие люди существа эгоистичные и если ты у них чего-то не требуешь и не просишь, они привыкают к хорошему отношению и ничего и не отдают. Не просишь, не хочешь, тебе не надо, - значит, и не получишь.

Даже сама Мартина думала, что Николь - самая жертвенная женщина, которую она когда-либо знала. Потому что та никогда ни словом, ни взглядом не показала ни своего недовольства, ни того, что она кого-то не прощает, ни того, что ей что-то не нравится, что что-то попрекает ее интересы, что она чего-то хочет. Никогда. Она просто тихо прислуживала Мартине. Исполняла ее прихоти. А сама втайне не то, что ненавидела ее, нет. За что? Она все равно ставила себя выше ее. Прислушивалась к ее планам, к тому, что хочет она. И, не имея особо своего мнения, то, чего хотела Мартина, автоматически становилось тем, что начинала хотеть Николь.

Оно вдруг начинало представлять для нее огромнейшую ценность. И она просто ждала подходящего момента для того, чтобы потом отобрать это. Отобрать для себя. И, наконец, стать счастливой. Ведь, несомненно, такая как Мартина, знает формулы счастья. Вон смотрите, чего она добилась. Сколько у нее денег, секса, двое любящих ее мужчин. Да Николь отдала бы все за такое! Жаль, что у нее, на ее взгляд не было ничего, чтобы иметь хотя бы долю из всего этого. Этой долей ей представлялся Жак. Парень, который смыслом жизни видел семью и детей. Тихое времяпровождение. Это было просто идиллией Николь. У нее не было столь больших амбиций, как у Мартины. Она была крайне в некоторых случаях ленива и не хотела высовываться из своей скорлупы. Выйти за зону комфорта? Зачем?

Она уже давно решила для себя, что больше не прислужник Мартины. Нет. Она хочет, наконец, понять, что такое любовь, счастье. И она будет счастлива. Она готова была на все ради этого.

Только не учитывала она еще факта того, что она забыла спросить у Мартины, а счастлива ли та? Не в общем, а именно в том аспекте, в котором хотела преуспеть Николь: в семье и любви. Ведь пусть у Мартины и был второй факт, но первый и предпосылки к нему отсутствовали. У нее не было ни семьи, ни детей, ни официальных отношений. Чему же так завидовала Николь? Картинке, нарисованной ее воображением?

Да, она полагала, что Мартина не ценит Жака, и даже не то, что не ценит, а что они не пара. Все твердила она Мартине, что та не совсем правильно видит его, что не может разглядеть в нем те качества, которые не соответствуют ее характеру, что не смогут они продержаться вместе, если даже вдруг начнут жить нормальной супружеской жизнью.

Но никто: ни Мартина, ни Николь, ни сам Жак не могли знать это тогда. Ведь как можно предполагать что-то, строить гипотезы, доказывать теоремы, пока это не опробовано на практике. Пожили бы вместе, поняли бы.

И если Мартина не чувствовала ничего такого, как к Жаку ни к кому более, значит что-то в этом да было. Или химия, или настоящая, реальная, истинная любовь. Та, которую так ищут все, и у которой, как и в любой сказке, на пути становится Вселенское зло, которое приходит красивым путником впереди. Или простушкой, от которой не ждешь кровавой расправы. Как та старуха из Белоснежки, преподнесшая бедняжке отравленное яблоко. Кто подумает, что старуха, вроде бы апогей доброты, нежности, заботы, жалости и ласки невольно напоминающий нам о наших предках, семье, самых искренних чувствах, может стать именно маской зла.

Так и Николь в этой истории стала тем злом, которое стало на пути этих двух любящих сердец. А когда зло вторгается во что-то невинное и чистое, тем более, если еще здесь нет поддержки добра, которое будет противодействовать с другой стороны, то это светлое чувство, в которое оно вторглось, непременно будет обесчещено, растоптано, уничтожено.

По капле при каждом новом приходе Жака Николь вливала этот свой черный змеиный яд в его любящее сердце. Вроде бы как невзначай она рассказывала ему истории о буднях Мартины. Как выдуманные, так и реальные. Только немного приукрашенные. И будто бы она это делала не специально. Будто не видела, как меняется его лицо, и как он сжимает добела костяшки своих пальцев, слушая это. Будто не хотела она убить в его душе чувства к Мартине. Будто она не замечала, как все с большим недоверием затем относится он к своей любви.

Вот только чего она добивалась? Ну, разлюбит он Мартину, или она его. Так, а кто сказал, что следующим шагом Жака будет пойти к ней, к Николь. Ведь существуют еще миллионы других женщин. Но ее ставка была на то, что он привыкнет к ней, подумает, что можно ей доверять, что она станет ему самым близким человеком, а она как змея заползет в его душу и останется там.

До судьбы Мартины ей было наплевать. Вот только ситуация начала осложняться, когда Николь поняла, что неизвестно сколько по времени ей придется вливать этот яд в Жака. И тут она воззвала к мировой справедливости.

Нашла она древнее заклинание, которое дает доступ к Высшим силам, которые призваны убирать тех, кто сеет разброд, для восстановления мирового баланса. Она приготовила необходимое зелье. Настало время чтения заклинания. И она вызвала их. Тройку справедливости. Воинов Света. Призвала она их для того, чтобы они провели свой суд. Долго рассказывала она им все с фактами.

Они все мирно послушали и ушли к "своим", чтобы решить судьбу всех участников пьесы. Сами они долго за всем этим наблюдали и все фиксировали в своей Организации на тот момент. Но именно призыв Николь стал завершающей точкой в этой истории, которая давала каждому из игроков сыграть свою кульминационную роль и показать свою истинную сущность.

Человеческий век по меркам Организации - ничто. Все равно жизнь - это лишь минимальный временной отрезок на всем отрезке вселенского времени. Главными являются поступки, которые способствуют твоему духовному росту или душевной деградации. Можно жить подряд пять жизней, но не совершить ничего, что сдвинет тебя с места и направит на развитие. А можно прожить двадцать семь лет и что-то сделать такое, что подкинет тебя вверх или отбросит далеко вниз еще к подножию горы, где ты только начинал свое восхождение, где ты некогда начал карабкаться.