Нейтрал: падение

Было решено, что игроками пьесы становятся Мартина, Николь, Жак, Аделард, подруги Мартины и Кристоф.

После встречи Мартины с Жаком у нее сжалось сердце в интуитивном предвкушении чего-то опасного. Она сама не понимала, что с ней происходит, но это ей не нравилось. В этот вечер в дом к Николь должен был прийти Кристоф, и Мартина знала, что он передал ее подруге позвать для обсуждения какого-то важного нового дела еще и Монику с Мисс. Николь предупредила их, что идти они должны по отдельности. Обычно их путь должен был простираться через мостовую. К ней и поспешила Мартина. Но в голове у Николь весь коварный план уже был выстроен. Невзирая на все тревоги Мартины и ее спешку, она все равно опоздала.

Ее путь не должен был простираться через мост, но, в надежде увидеть там случайно своих подруг, она поспешила именно туда. Откуда ей было знать, что Николь уже все предусмотрела. Она уже заранее знала о намерении Жака провести сегодня разговор с Мартиной. Поэтому сама назначила ему время, когда он должен был это делать. Еще в начале их встречи Моника, которая шла по мостовой второй, уже встретила там Николь.

До этого Николь укрылась в кустах перед началом мостовой. Хлестал дождь. Она замерла, как зверь, ожидающий жертву, и лишь хищным взглядом вглядывалась во тьму, ожидая увидеть фигуру, спешащую вдоль воды. Струи воды стекали по ее лицу, невзирая на то, что она была в укрытии. В правой руке она крепко сжимала один из ножей Мартины. Самым ужасным был тот факт, что она не чувствовала сейчас никакого сожаления о том, что ей предстоит сделать. Она собиралась, как овечек прирезать, по большому счету, двух своих подруг.

Единственным, что она ощущала, было смятение и желание все предусмотреть: а вдруг что-то все же пойдет не так? Вдруг они будут идти вдвоем. Но уже через пару минут ее опасения прекратились. Она увидела спешащую Мисс, и лишь крепче сжала нож в руке. Ее глаза следили за жертвой и лишь продумывали дальнейший план.

Стоит ли ей сказать что-то этой девушке перед смертью? Если да, то что? Все это сейчас роилось в голове Николь. Внезапно возникло огромное желание высказать все. Как они ее никогда не ценили, потешались над ней, обожали эту свою Мартину, а ее считали просто недочеловеком, подобием прислуги, такой себе простушкой. Ну, ничего, она еще всем покажет.

Мисс все приближалась. Когда она практически поравнялась с кустами, Николь обратилась к ней:

– Мисс, я здесь.

Та вздрогнула от неожиданности и лишь быстро юркнула к Николь с вопрошающим взглядом. Решив действовать по ситуации, когда Мисс практически поравнялась с ней, Николь дала ей знак обернуться. Та, недолго думая, это сделала, и в этот момент, быстро изловчившись, она полоснула ее ножом по горлу. Кровь стала бить струей из обширной раны. Хватаясь руками за горло и взбесившись от неожиданности и боли, а так же надвигающейся смерти, Мисс кинулась к Николь. Та лишь отпрянула, и помчалась в другую сторону. Ей не пришлось долго ждать. Силы покидали Мисс. И она сползла на землю. Николь наблюдала за ней и поэтому увидела, как огонь погас в ее глазах.

Главным было, чтобы никакой одинокий путник не забрел сюда. Но время было позднее, да и все жители были в страхе и нечасто высовывались на улицы ночью. Она хотела подойти и оттащить тело, чтобы Мо ее не заметила, но ее пробила волна омерзения, так же она не хотела измазаться в крови, потому решила действовать по-другому. Затаившись рядом с окровавленным телом, она стала поджидать Монику, в очередной раз, вглядываясь вдаль. Ее идеей было быстро поспешить к ней навстречу и покончить с ней на мостовой.

И вот она увидела свою следующую жертву. Еще издалека Моника заметила Николь. Та быстро шла ей навстречу. Моника ничего не поняла: зачем нарушать конспирацию, но, видимо, там что-то произошло в доме Николь, и она как угорелая бросилась навстречу подруге. Когда они поравнялись, Моника быстро выпалила:

– Что? Что случилось?

– К Мартине своей вожделенной спешишь, да?- железным голосом спросила Николь, словно ее подменили.

Лишь на мгновение Моника нахмурила участок между бровями, но ни одна мысль не успела пролететь в ее голове, как Николь уже выхватила нож и полоснула ее по животу, затем еще и еще. Упав на руки Николь, она стала медленно спускаться, оставляя за собой лужу крови, на брусчатку мостовой, и лишь стеклянное удивление в глазах застыло на лице покойницы, а рука ее так и осталась тянувшейся к Николь.

Та же опустилась к ней и, быстро оттолкнув от себя с отвращением ее мертвое тело, выровнялась, отряхнулась и сплюнула рядом с трупом.

– Вторая,- отметила про себя она и, развернувшись, поспешила по направлению к дому, чувствуя себя мечом, а буквальнее, ножом правосудия.

***

Через несколько часов вот уже Кристоф мчался по мостовой по той же брусчатке, по которой буквально полчаса назад неслась Мартина. Он снова увидел те же трупы, что и увидела она, но ему было плевать, он рванул еще быстрее, понимая, что да, все кончено, они разоблачены, но ведь он еще может успеть. У него в душе теплился последний шанс. Последняя доля возможности того, что он еще успевает, и сможет спасти Мартину или хотя бы предупредить ее и успеет забрать ее из этого логова змей.

Ворвавшись на второй этаж в ее комнатку, где они обычно проводили столько ночного времени за разговорами, он застыл. То, что он увидел перед собой, полностью уничтожило его мир. Да. Он опоздал. Но странным образом его мало пока что беспокоило тело Мартины, лежащее перед ним. Возможно, потому что он был в состоянии шока. Более всего ему было не по себе от того, какой была комнатка на тот момент, как бы банально это ни звучало, но именно это еще более нагнетало обстановку.

Комната была намного грязнее, чем обычно. Кристофа даже передернуло. Ему стало противно. Везде валялись вещи, бутылки. Казалось бы, что мебель покрывал слой пыли. Все было раскидано. Причем видно, что никаких обысков не было. Просто кто-то долго сорил без желания убираться. Да, он и так знал, что Мартина не особо любила убираться. Но он воспринимал это сносно, только каждый раз твердя:

" А ты заставь ведьму убираться", - вечно отшучивался он.

Тут же было видно: здесь никого не ждали. И гости оказались явно незваными. Затем его рассудок стал обретать сознание. Наконец он смог абстрагироваться от этих маловажных деталей и понял, что опоздал. На полу лишь лежало тело Мартины, под которым была огромная лужа крови. Так же в крови было все вокруг. Кристоф не мог заставить себя понять: откуда столько крови?

Кровь была на столе, кровь была на полу. Капли крови, маленькие лужицы крови были повсюду. Неужели это над телом Мартины так поглумились? Или здесь убили еще кого-то? Так Кристоф стоял и задавал себе все эти вопросы.

Вдруг он явственно почувствовал чье-то присутствие в комнате позади него. Страх настолько охватил его, что он замер и не мог даже пошевелиться. Затем, увидев в свете свечи тень, нависшую над ним, он резко обернулся, и желал бы бороться, но настолько неожиданным был тот, кого он там увидел. Он ожидал помощи от кого-то, про себя оглядывался по сторонам, понимая, что никто уже его не спасет. Когда лезвие прикоснулось к его телу, и он ощутил его жесткое присутствие рядом с собой через одежду, первой его реакцией было опровержение: нет, нет, не убивай меня, я еще хочу жить. Не успел он даже оглянуться и что-то понять, как получил удар кинжалом прямо под сердце. Автоматически пытаясь закрыть рану руками, дабы не сочилась кровь, он начал терять сознание и оседать на пол. Его конечности и губы онемели. Он лишь шепнул:

– Но я же не виновен.

И потом перед ним как живой явственно предстал образ его дяди Аделарда. Тот так ждет вести от него. Неужели его покровитель так и не дождется этого?

В последние секунды своей жизни Кристоф думал только об Аделарде, представляя картины того, как тот на следующий день или немного позже узнает обо всех своих потерях. По сути, его дядя, который уже стал старым, даже на старости лет не сможет пожить счастливо? Как он проживет без них всех? Кристоф был уверен, что Аделард привязался ко всем им, особенно к Мартине, всей своей душой. Каково будет ему каждый день ложиться в постель, осознавая, что всех их больше нет.