Обраслечена поневоле, или Чешуйчатая подстава

— Я рядом, — произнес Рейнхарт, поглаживая меня по голове.

— Ты… — откинула с лица волосы и проморгалась. — Я все вспомнила! Ты… ты зверь! Ты изверг! Ты психопат! Отойди от меня!

Рейн сжал меня в объятиях, наивно полагая, что это хоть как-то загладит жестокость, причиненную вчера вечером.

— Уйди… — я била кулаками по его груди, но Рейн лишь крепче обнимал, медленно поглаживая по волосам. — Уйди, иначе я разнесу комнату и половину твоего дворца! Весь дворец разнесу! И тебя разнесу!

— Ругайся, родная. Ругайся. Только будь здесь… Я не оставлю тебя в таком состоянии.

— Как благородно! — прошипела, снова ударяя его в грудь, но уже без прежнего энтузиазма. Его сердце с жаром билось в грудную клетку, и его размеренный стук странным образом успокаивал. Тепло мужского тела, умиротворение, втекающее в меня через размеренные прикосновения, бархатный голос. — Снова твоя магия!

Я отстранилась, и на этот раз дракон позволил высвободиться из его объятий.

— Никакой магии, — он покаянно поднял ладони, да и я не ощущала ментального воздействия.

Мы смотрели друг на друга как чужаки. Но между нами столько всего, что поставить точку никак не получается. Да, к пропасти присоединилась еще и ледяная стена, но неведомая сила не позволяла мне встать и уйти. А ведь это так просто — взять и уйти. Отрезать злополучную кисть, в конце концов и навсегда освободиться от драконьей тирании. Но…

— Почему ты молчала о своем происхождении? — спросил Рейн, чтобы заполнить пугающую тишину.

— А что с ним? — произнесла, осматриваясь в поисках халата. Рейнхарт позаботился и подал мне его, даже помог надеть.

— Ты не оборванка из квартала отверженных.

Жестко усмехнулась.

— Не строй иллюзий, — завязала вязки с таким остервенением, словно затягивала их на шее драконогада. — Ты свои выводы сделал, вот и придерживайся их. К счастью, скоро наши пути разойдутся. Кстати, насколько скоро? Я не желаю больше и минуты находиться в твоем обществе.

Вместо ответа Рейнхарт вышел и позволил мне привести себя в порядок. Но куда там? Я наскоро вытерлась, причесалась и вернулась в комнату, не позволяя водить себя за нос.

— Я жду ответа!

— Я работаю в нужном направлении.

Но тут и ежу ясно — не работает, а вешает мне лапшу на уши.

— В нужном кому?

— Позавтракаешь? — примирительно ответил он, поднимая железную купол-крышку.

В тарелке дымилась молочная лапша. Как символично! С коварной улыбкой подняла тарелку, и с неописуемым удовольствием опрокинула на голову изверга.

— Понимаю, эта лапша для моих ушей, но на твоих она смотрится лучше.

Сняла одну макаронину, наслаждаясь звереющим выражением лица на драконьей морде, и отправила в рот.

— Мм. Очень вкусно. Моя похвала повару. Нотка эльфийской ванили и гномий сахар. Кухня, достойная императорского стола.

Всунула ноги в тапочки и направилась к выходу.

— Куда ты? — спросил Рейн с таким величественным видом, словно у него на голове корона, а не лапша.

— Туда, где тебя нет! Когда найдешь способ снять Шаамни… если найдешь-таки, свяжешься!

— Ты же знаешь — мы связаны невидимой цепью. Браслет не позволит покинуть пределы замка.

— Да что ты говоришь? Шаамни, я знаю, ты меня слышишь. Если не снимешь путы — я отрежу себе руку. О, ты чувствуешь, что творится внутри меня и знаешь — я не шучу. Ты глубоко пустила в меня свои корни, и погибнешь, если я это сделаю. А я сделаю, не сомневайся!

Едва слышный щелчок.

"Цепи больше нет", — виновато произнесла она.

— У меня к тебе отдельный разговор. Как ты вообще позволила ему так поступить со мной? Как ты могла?

"Гардиан озверел…!"

Неважно. Мне уже на все наплевать. Главное — уйти.

— Я отпускаю тебя, — произнес дракон. — Но не надейся, что оставлю без защиты.

Остервенело хлопнула дверью и оказалась в коридоре. Отпускает он, видите ли! Щедрый какой! Хотя, откровенно говоря, мог бы и не отпустить. С драконьей-то святыней.

Итак, Эйри. Куда ты, гордая и независимая женщина направишься с сырой головой, в халате и тапочках?

Явишься в таком виде прямиком к наследнику престола Гардии? Великолепное решение, а главное, в духе оборванки из квартала прокаженных! Кейлар еще раз убедится, что отец правильно поступил, когда развел нас. Я бы повидала Еву, но понятия не имею, в какую сторону идти. Да и волосы… от них халат промок насквозь, и я озябла.

Двери за спиной распахнулись, и Рейнхарт примирительно произнес:

— Я не умею извиняться. Я не могу гарантировать, что Гардиан не сорвется вновь. Вернись и приведи себя в порядок. Ты всего лишь человек и необдуманные поступки могут привести к болезни.

— Конечно, тогда пострадает твоя Шаамни.

— Тогда пострадаешь ты, — в меня ударило неожиданное признание. — И сними кулон. Оставь у себя, наденешь, если захочешь, но сейчас — сними.

— Еще одна подлость от дуэта Рейнхарт-Гардиан? — усмехнулась и нащупала замочек на тонкой цепочке.

— Ты шайри — заклинательница драконов. Все звери чувствуют тебя как абсолютное благо, как нечто настолько необходимое им для жизни, что ради этого можно пойти на все. Кулон, что я надел тебе — сердце дракона. Своего рода знак принадлежности.

До чего же банально. Я разочарованно хмыкнула и сняла украшение. Маленькой сапфировое сердце лежало в моей ладони такое хрупкое и беззащитное, что захотелось обнять его, словно живое. Какая коварная метка собственника!

— С ним ни один дракон не посмеет приблизиться к тебе. Это абсолютное табу. Полновесная защита. В противном случае, я получу право убить посягнувшего. И сделаю это, не мешкая.

Кто бы сомневался.

— Но у всего есть цена, поэтому сними.

— Какова цена, Рейнхарт?

Он молчал, но не отвел взгляд, хотя чувствовал вину. Чтобы Рейн чувствовал вину? Нет, даже не так, чтобы Рейн чувствовал? Может, я правда умерла?

— Шаамни при определенных условиях позволяет тебе влиять на принимаемые мной решения и даже…

Он замешкался и будто спорил сам с собой, как я иногда спорю с Шаамни.

— Даже? Мне что, все время переспрашивать?

— Мне непросто открываться, — нервно заметил дракон, но быстро взял себя в руки. — Ты способна подчинить меня своей воле.