Одержимость жестокого принца

Дракон поднимает голову, тревожно рычит. Что с тобой, Зверь? Что за желание следовать за ней, убедиться, что без трудностей доберётся до комнаты? Да что с ней может случиться в Академии?

Но тело уже поднимается, и ноги несут прочь из кабинета. Звериный нюх крадётся по следу из фруктового аромата, висящего в воздухе яркой лентой.

Возле комнат отдыха замираю, а Зверь рычит, обнажая клыки.

— Хорош упираться! Я не хуже других, поняла? Всем даёшь, и я хочу!

Перед глазами встаёт красная пелена. Бросаюсь вперёд, хватая за мощное плечо, впиваясь пальцами как стальными клещами. Отталкивая прочь от неё.

— Кай? — растерянно-изумлённый взгляд Глена Горовица.

Молча тащу здоровяка в полумрак пустой комнаты отдыха. Захлопываю дверь, отрезая испуганный потрясённый взгляд синих глаз на побледневшем лице, обрамлённом каштановыми кудрями.

— Кто тебе разрешил трогать моё? — цежу сквозь зубы.

— Так… Говорят же, что она того, ну, давалка. А ты с такими не водишься. Вот я и решил, что можно…

Мне кажется, что я ослышался. Шайла Шерман, эта неприступная гордячка, отказавшая мне несколько раз, неизменно держащая дистанцию, верная своим принципам, — девка лёгкого поведения? Бред. Невозможно.

Сощурившись, угрожающе раздуваю ноздри и делаю шаг к Глену.

— Не надо лгать, Глен. Тебе же будет хуже.

— Да не вру я! Кай, ты меня знаешь. Я не трогаю тех, кто не даёт повода.

— А Шерман, значит, дала?

— Ну… — мнётся, пожимает плечами. — Недавно слухи пошли. А ты вроде уже пару недель как не обращаешь на неё внимание.

— Какие слухи? Почему я не в курсе?

— Да ты в последнее время постоянно в своих мыслях, в наших посиделках почти не участвуешь. А парни болтают уже пару дней точно.

— Откуда информация? Кто-то что-то видел? Доказательства!

Глен окончательно тушуется.

— Не знаю. Вроде кто-то из наших девчонок болтал. Но я не уверен. Сам лично ничего не видел.

Делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю через нос. Челюсти стиснуты так, что, кажется, не разомкнутся больше никогда. И всё же я раздвигаю их достаточно для того, чтобы произнести вибрирующим от ярости голосом:

— Больше не сметь трепаться об этом. Узнаю, что кто-то тронул её хоть пальцем, лично эти пальцы переломаю. Понял? И остальным передай.

— Понял, Кай. Передам. Извини, недоразумение вышло…

Разворачиваюсь, не дослушав, и вылетаю в коридор. Шерман нигде нет. Но я чувствую фруктовый аромат, шлейфом отмечающий её путь. Иду следом, распихивая адептов.

Знакомая копна каштановых волос мелькает за поворотом. В два прыжка настигаю и останавливаю, обхватив за руку повыше локтя.

Она шарахается прочь, обдавая меня горячим ужасом и страхом. Впервые вижу её такой неуверенной, желающей сбежать и спрятаться. Такой… беззащитной.

— Шерман…

— Не тронь! — почти истерически. — Больше никогда не смей подходить!

В синих глазах — оглушительное отчаяние и бьющее наотмашь обвинение. Она же… Проклятье, она же не думает, что это я всё подстроил?

— Успокойся…

Застывает вдруг, поджимая губы. А синева огромных глаз дрожит, задевая заиндевевшие грани внутри.

— Это же твой дружок был, не так ли? Ты решил прикинуться благородным рыцарем, спасающим даму? — Горькая усмешка кривит розовые губы. — Это было худшее, что ты мог придумать, Кай Дариус.

Моя имя из её уст звучит хуже самого мерзкого оскорбления.

Выдёргивает руку и стремительно убегает. Кто-то случайно задевает меня плечом, но я не реагирую, почти не слышу доносящиеся извинения. В голове лишь одна мысль: найти автора грязных сплетен.

И я уже догадываюсь, кто это мог быть.

Глава 18. Шайла

Пытаюсь сосредоточиться на занятии, но в голове всё крутится ответ Майи: Теодор чем-то отравился и попал в лазарет на несколько дней. Стискиваю в пальцах ручку-перо. Ни секунды не сомневаюсь, что это не случайность.

Демонов Кай Дариус. Да что ему от меня нужно?

Сама не знаю, почему подумала, что именно он подослал своего однокурсника. Наверное, потому что вдруг предложил проводить? Совесть заела, решил всё переиграть в последний момент? И почему-то же он пошёл следом за мной. Как будто знал.

Непонятно было только одно: зачем? Недостающий паззл подкинула всё та же Майя. Кай Дариус известный похититель женских сердец. Не одна девчонка плачет в подушку из-за его равнодушия. Чаще всего он действует одинаково: напористо, страстно, решительно. Что и пытался сделать со мной. А когда не вышло, сменил тактику.

По спине пробегает волна морозных мурашек при мысли о том, что едва не случилось у комнат отдыха. В тот момент воспоминание о Нейте нахлынуло подобно цунами, вонзилось в мозг тысячей острых игл, ввергая в панический ужас.

Смогу ли я когда-нибудь оправиться от той жуткой травмы?

Завтра по расписанию очередное дополнительное занятие. И пропустить его я не могу, если не хочу отстать по учёбе и не только потерять часть стипендии, но и лишиться возможности попасть в список двадцати лучших адептов.

Или правильнее будет сказать в список из двадцати одного лучшего адепта?

Моя соседка по парте тянет руку, выдёргивая меня из безрадостных размышлений.

— Профессор, а правда, что король Клеондара хочет напасть на Империю?

В классе поднимается ропот. Раббит хмурится, поигрывая пышными белыми усами.

— Вряд ли ему такое под силу, мьес Дуглас. Клеондарское королевство лишь чуть больше Даенфорского герцогства. Им не хватит мощи. К тому же скоро зима. Только сумасшедший начнёт военную кампанию осенью.

— Так он и есть сумасшедший, этот Гериот четвёртый, — усмехается Макс Макнамара. — Какая у него сейчас по счёту жена? Шестая?

— Пятая, — дипломатично поправляет Раббит.

— Точно! — Макс принимается загибать пальцы: — Первую он сослал в монастырь, вторую казнил, третья умерла, а с четвёртой что произошло?

— Несчастный случай, — неожиданно для себя произношу я. — Упала с лошади и сломала шею.

— А ещё в газетах писали, что принц Кельсер восстал против короля и собирается свергнуть его с трона.