Одержимость жестокого принца

— По-твоему, я совсем больной? — рычу сквозь зубы. — Я не натравливал на тебя магию.

Она изумлённо вздёргивает брови.

— Неужели? Ты разве не пытался показать мне очередной фокус?!

Ярость подпирает рёбра изнутри. За кого она меня принимает? Применять магию на живых людях невероятно опасно, особенно магию огня! Даже имея такой высокий уровень синхронизации с даром, я бы на такое не пошёл ради шутки.

Цежу каждое слово, роняя, будто свинцовые шарики:

— Я. Ничего. Не делал.

— Значит, ты не так уж хорошо контролируешь свою магию? Значит, она напала на меня сама и могла спалить к демоновой матери! — выкрикивает срывающимся голосом.

Тот огонь, что набросился на неё, действительно был агрессивным. Способным за секунды обратить всю мебель в этом классе и сам класс в груды пепла. Способным убить всё живое на месте. Но я его не призывал!

Не нахожу ответа, от чего бешусь только сильнее.

— Послушай меня! — рявкаю. — Я отлично управляю магией.

— Так всё было под твоим контролем? Или нет?!

С грохотом обрушиваю кулак на парту, так что по столешнице идёт трещина. Шерман вздрагивает, опасливо отступая ещё на шаг. Беру себя в руки, хотя сейчас это стоит неимоверных усилий.

— Что бы ты обо мне ни думала, Шерман, я не конченый поехавший псих, сжигающий людей заживо в своё удовольствие. А моя магия всегда — всегда! — подчиняется моей воле.

Она прижимает к груди сумку, отрывисто дыша.

— Ты сам себе противоречишь, Дариус, — отвечает ломким голосом. — Допустим, ты не хотел причинить мне вред. Хотя ты всё равно вышел бы сухим из воды, ведь ты принц, а я всего лишь… — Шерман неопределённо взмахивает рукой, от чего по моей спине бегут мерзкие мурашки. — Но я не понимаю, почему ты не можешь взять ответственность за свои действия на себя!

Не дожидаясь ответа, она быстро устремляется к двери и хватается за ручку.

— Тогда почему огонь тебя не сжёг, Шерман? — рявкаю ей вслед. — Раз это был я! Задай себе этот вопрос!

Она замирает, не оборачиваясь. Потом распахивает дверь настежь, ударяя ею об стену, и убегает, громко стуча каблучками по каменному полу.

Рывком опускаюсь на стул, зарываясь пальцами в волосы. Проклятье! Какого хрена сейчас произошло?

Со злостью и растерянностью смотрю на свою раскрытую ладонь. Внутри поселяется склизкое, холодное, липкое ощущение тревоги. Меня ничто и никто не пугает, но теперь я начинаю бояться самого себя.

В последний раз магия действовала самостоятельно лет двадцать назад, когда в глубоком детстве я впервые учился ею управлять. С тех ни разу, ни разу она не вырвалась без моего приказа.

Я всё всегда держу под контролем. Свои эмоции. Свою магию. Своего дракона.

Но с демоновой Шайлой Шерман всё идёт наперекосяк и летит в пропасть!

С силой провожу обеими ладонями по лицу, пытаясь избавиться от напряжения в мышцах и в голове. Пора начинать мыслить рационально.

Факты. Я не призывал магию. Магия всегда под моим контролем. Магия напала по своей воле. Раньше такого не случалось. В том числе — рядом с Шерман.

Почему сейчас? Что изменилось? По какой причине моя стихия признала её как опасность для меня и атаковала со всей мощью?

Стихийная магия — сущность, живущая в маге. У неё нет чувств или разума, поэтому я не могу уловить её мысли или эмоции, не могу просто спросить, не могу наладить такой же контакт, как со Зверем.

Но у магии есть воля. Существует лишь две причины для того, чтобы магия действовала самостоятельно. Первое — маг плохо взаимодействует со своим даром. Второе — магу грозит смертельная опасность.

Человек может не успеть среагировать. В такие моменты магия защищает сосуд, в котором живёт, то есть человеческое тело, ибо с его смертью исчезает, рассеивается. Благодаря второй ипостаси у меня с рождения отличные инстинкты, поэтому со мной подобных всплесков не происходило никогда, даже в детстве.

Ещё до Академии ко мне были приставлены лучшие учителя. Я овладел своим стихийным даром задолго до поступления. Участвовал в спаррингах с сильными соперниками. Конечно, всерьёз они не желали причинить мне вред.

Хотя дядя Алвар, научивший меня воплощаться и управлять Зверем, был довольно жёстким наставником (за что я ему искренне благодарен, ибо считаю, что только так можно выковать не только стальные мышцы, но и стальную волю, без которой ни Зверем, ни Империей повелевать невозможно).

Но даже Алвара моя магия никогда не пыталась атаковать сама, полностью подчиняясь мне. Так почему она посчитала Шайлу Шерман, пустышку без капли стихийного дара, угрозой для меня? Почему это произошло именно сейчас?

И почему пламя, способное испепелить целое войско, не смогло причинить ей никакого вреда?

Глава 24. Шайла

Ночью долго не могу заснуть. Едва проваливаюсь в сон, как тут же подскакиваю, дрожащая и покрытая липким холодным потом. Снова и снова я оказываюсь в плену ревущего пламени. Снова и снова переживаю весь страх и ужас.

Как он посмел пойти на такое?!

Я уверена, что это был настоящий огонь: я ощущала жар, сравнимый с палящим солнцем в зените. Мне неизвестно, как работает стихийная магия, ведь я ею не владею. Но ведь Кай объяснил мне, что по его желанию огонь может либо обжигать, либо нет. И уверил, что прекрасно управляет своей стихией. Вот почему я пришла к выводу, что он хотел показать мне эффектный номер, а когда я испугалась, быстренько всё свернул.

Так какого ж демона он отрицал, что пламя — его рук дело?! Почему не взял на себя ответственность за рискованный поступок?

И что за идиотские вопросы он бросил мне в спину? Что значит «почему пламя меня не испепелило»? Разве не он им управлял? Разве не он приказал огню не причинять мне вреда? И разве не он сам призвал его обратно?

Вконец измученная бесплодными размышлениями, засыпаю лишь под утро, чтобы ровно в шесть часов быть разбуженной шумными сборами Эрики.

Голова гудит, а в висках стучат молоточки, когда я вяло плетусь на завтрак. Но стоит лишь войти в трапезный зал, как я тут же воодушевляюсь: за столом теоретиков сидит Теодор. Слава Богам!!! Сразу направляюсь к нему.

— Привет! — улыбаюсь искренне. — Рада, что ты поправился.

— Привет, да, я в норме, спасибо.

Прикусываю губу, заправляя прядь за ухо.

— М-м, я хотела узнать, во сколько мы сегодня начнём занятие?

Теодор хмурится, и в груди мгновенно холодеет.

— Насчёт этого. Шайла, — он серьёзно смотрит исподлобья, — я пропустил большую часть зачётной недели. Мне нужно успеть закрыть все долги за два дня. Поэтому ни сегодня, ни завтра я не смогу уделить тебе время.