Одна против зомбей

– Что Вы хотите этим сказать?!

– И сама толком не знаю. Просто есть подозрение, что азиаты... Ладно, проехали. Андрей Яковлевич, слиняю-ка я потихонечку отседова, а? Великое дело с Вами мы сегодня замутили. Так что, имею полное право с чистой совестью покинуть сию обитель скорби, превращенную мной в обитель надежды и светлой радости... м-м-м... в общем, за сим позвольте откланяться.

– Не смею задерживать, Вас, сударыня... Думаете, у нас все получится?

– А то! Главное - прямо сейчас проплатите страховой взнос. И судьба своей ласковой ручонкой погладит нас с Вами по шерстке. За нас же - сама теория вероятности!

– То есть?!

– Нам с Вами так долго не везло, что уже просто не может не повезти.

– Лирика.

– Это отнюдь не лирика, господин президент! Поверьте моим британским коллегам, на самом деле это чистый математический расчет с элементами моего любимого высшего алгебраического анализа, - соврала я, ибо еще со школы не только не понимала математику, но и ненавидела оную всей своей чистой детской душой.
– Мои британские коллеги давно уже даже перестали доказывать подобные банальности, поскольку ихний Исаак Ньютон все уже прояснил своим биномом.

Мы попрощались, пожелав друг другу никогда не превращаться в зомби.

ЧАСТЬ III. ЭРА ЗОМБИ

ГЛАВА 1. БОЛЬШОЙ БОСС ДАЛ ДОБРО!

1

На следующий день мы встретились с Пал-Никодимычем в его кабинете.

Мое лицо светилось тихой радостью, а физиономия шефа - здоровенными синяками.

Из-за фингалов его голова совершенно не походила на человеческую. Она была опухшей, отекшей и переливающейся всеми цветами инопланетной радуги. Чего стоили одни только раздутые, словно накаченные газом, уши шефа, похожего из этого на Чебурашку.

Особенно выразительными были заплывшие глаза Пал-Никодимыча - просто умопомрачительная сюрреалистическая фантазия в сионистских, тьфу, в импрессионистских тонах. Оная вызывала в моем захлебывающемся от радости сознании отсылы к произведениям фантастики прошлого века.

Именно тогда были популярны рассуждения об эволюции мыслящих осьминогов, фтородышащих аборигенов с четвертой планеты в системе звезды Тау Кита, маскирующихся под землян рептилоидов из измерения XYZ-22 и экспериментах по проращиванию таинственных спор кометы Какашкина-Барабашкина в корнях думающего папоротника с планеты Новый Ганджубас.

Уверена, если бы сейчас мой шеф выступил по ютюбу с претензией на победу в конкурсе самого уродливого существа, то выиграл призы сразу бы в сотне номинаций и получил бы кучу грамот от федераций, занимающихся разведением разных видов зверья.

Эксперты этих организаций мигом приняли бы нынешнего Пал-Никодимыча и за самую неказистую собаку в мире, и за самую гнусную обезьяну, и даже за самого жуткого снежного человека, последняя популяция которых с трудом выживает в суровых условиях московской зимы на вершинах Крылатских холмов...

Наврав шефу в три короба про "дикие непонятки с охраной", из-за которых Пал-Никодимыч и прибывший вместе с ним в "ИNФЕRNО" юрист огребли звездюлей, я отдала шефу договор с "ИNФЕRNО".

Увидев сумму страховых выплат, Пал-Никодимыч на минуту выпал в осадок, а потом глянул на меня столь обалдевшим взором, что сие обалдение я заметила даже сквозь темные стекла шефских очков.

Затем мой начальник вскочил с кресла и побежал к П.П. Прушкину. И вернулся от него токмо через полтора часа. К этому времени я уже расписала на четырех листах свои предстоящие покупки на двадцать три года вперед. Тут были и две новых квартиры (одна из них - в Хорватии на берегу Адриатического моря). И крутая тачка. И личная фирма по фитнесу. И прикиды от лучших итальянских модельеров (ну и от французов тоже чуток). И личная коллекция холодного оружия (и чуток огнестрела). И много всего остального...

Вернувшись от начальства, Пал-Никодимыч плюхнулся в кресло и сообщил:

– Большой босс дал добро!

– О, мой га-а-а-д!
– воскликнула я и уточнила: - То есть наш с Хорькоффом договор признан действительным?
–

– Признан великолепным!

– И действительно, ну как его не признать-то, ведь уже, небось, проплачен?
– с мнимым равнодушием поинтересовалась я.

– "ИNФЕRNО" - молодцы! Впервые вижу такую с-скорость перевода с-с-страхового взноса. Вот что значит солидные люди!

– Это все потому, что у них фирма не только не вяжет веников, но еще и уважает партнеров. Кстати, я тут подумала и решила уволиться. Раз деньги есть, чего горбатиться и молодость губить. Она все-таки дается человеку только раз. Это старость он каждый день получает, а молодость.

Пал-Никодимыч понес какую-то дичь, одновременно спотыкаясь на букве "с", радостно потирая руки и глупо улыбаясь. Его совершенно не парило, что под каждым глазом у него раздувается солидный лиловый бланш, а уши походят на радилокаторы.

Я же с трудом удерживалась от хохота. Уж очень сильно изрядно побитая рожа шефа способствовала улучшению моего и без того радостного настроения.

– Никогда не думал, что именно ты одаришь нас с-самым крупным контрактом за всю историю нашей компании, - Пал-Никодимыч отдал мне подписанную Прушкиным служебку для нашей бухгалтерии на перевод на мой банковский счет комиссионных со сделки с "ИNФЕRNО".
– Я даже тебя уволить с-собирался, поскольку на твое место уже приметил бойкого человечка. Но ты меня поразила до глубины души. Молоток!

Я проверила циферки в служебке и довольно кивнула головой. Сия сумма гарантировала безбедную старость даже моим будущим прапраправнукам.

– Да, я таковская, - гордо произнесла я.
– Как говорится, в тихом омуте черти водятся... Спасибо, что бумагу подмахнули у босса. А то бы мне ждать, пока канцелярия ему на подпись отдаст.

Я сунула служебку в папку. Пал-Никодимыч с удивлением посмотрел на изображенный на ней губной помадой крест. Видимо, старик недоумевал: "Как дура, малюющая помадой на папках, может принести в клюве гору штатовских тугриков?!"