Одного поля ягоды

(На последние несколько дней рождения Том дарил ей годовую подписку на рассылку Визенгамота — стенограмму заседаний, прошедших за последний месяц. Прочитав их, она убедилась, что на заседаниях регулярно выступали лишь несколько человек, которые предлагали изменения или выдвигали обвинения, а когда дело доходило до голосования по таким вопросам, как ограничения на выдачу лицензий для скрещенных магических существ, большинство голосов составляли отсутствующие и воздержавшиеся. Видеть, насколько пассивными были граждане в отношении собственного правительства, было крайне неприятно, и это чувство усилилось, когда на следующий день Гермиона заглянула в «Ежедневный пророк» и не увидела ничего, кроме пары строк описания новых законов, зарытых на 23-й странице).

Время от времени попадалось ответвление в коридоре, отмеченное знаком в виде указывающей руки, и лишь на одном из них были слова: «Хранилище и архив административных документов Министерства магии».

За дверью была длинная галерея с балюстрадой из кованой железной лепнины, а оттуда начиналась винтовая лестница, спускающаяся в тускло освещённое пространство длинных колонн. Колонны не были несущими. Каждая была высотой около десяти футов и не доходила до потолка, а их поверхности были изрешечены маленькими углублениями, в которых лежала пачка бумаги или рулон пыльного пергамента, скреплённый лентой. Глядя на них сверху, Гермиона подумала, что они напоминают поле с вертикальными колосьями кукурузы.

Вершинами колонны были плоские круги, отмеченные тускло мерцающими буквами. Там, где они стояли, глядя вниз на центр архива, буквы были отмечены J-1, J-2 вплоть до J-10, а следующий ряд колонны начинался с K-1 до K-10, за ним следовали L, M и N. Это была система организации по алфавиту, просто способ для работников архива для хранения и маркировки записей, но она не могла похвалить его за простоту использования — он не вызывал симпатии у пользователей, ищущих конкретные имена или термины.

— Если ты начнёшь здесь, с «A», там, скорее всего, будут записи об аврорах, — предложила Гермиона, глядя вниз на галерею. — Надеюсь, у них есть какая-то подсистема для сортировки записей по дате поступления. Министерство существовало более двух сотен лет, и волшебники никогда ничего не выбрасывают, если могут. Если нет, тогда записи об аврорах должны быть на «O» для «Отдела магического правопорядка» — или он будет под «Магическим правопорядком»? Или просто «Правопорядком»? — она слегка фыркнула. — Вот бы тут были какие-то указания по использованию системы.

— Полагаю, большинство людей избегает это место, если могут, — сказал Том, проводя пальцем по железным перилам. Палец вернулся покрытым серой пылью. — А ты куда пойдёшь?

— «G» для «Гриндевальда», — сказала Гермиона, показывая на ряд полок где-то в середине. — Он не гражданин Британии, но он должен быть достаточно важным, чтобы Министерство завело на него дело. Юридически он является иностранным эквивалентом Министра магии, независимо от того, как он получил этот титул, поэтому Отдел международного магического сотрудничества должен следить за ним в целях дипломатии.

Том слегка повернул голову, выражая скептицизм:

— Предполагаю, что всё, что будет обнародовано, окажется весьма скудным. Когда речь идет о внутренних отчётах по важным политическим фигурам, они передают всё самое интересное только на стол Министра и главы отдела, а не оставляют там, где их может найти любой обычный толкач пергамента.

— Иногда лучше что-то, чем ничего, — сказала Гермиона. — Каким бы скучным ни был финансовый отчёт, ты можешь использовать его, чтобы заполнить более общую картину, если знаешь, куда смотреть. Например, в оккупированном норвежском Министерстве импорт перьев болтрушайки оптом — признак того, что кто-то наверху планирует сварить большую партию зелья. У частей болтрушаек нет большого применения, помимо зелий.

— Маховые перья для зелий памяти и вырванные из грудки для зелий правды — никаких замен, в отличие от большинства растительных ингредиентов обычных зелий, — задумчиво сказал Том. — Ладно, вижу, ты права. Может, спустимся?

Они спустились по винтовой лестнице на пол архива, вытащив и подсветив свои палочки, чтобы бороться с темнотой. Воздух был более спёртым, затхлым и пыльным, чем в галерее у входа, и у Гермионы защемило сердце от вида библиотеки в состоянии такого запустения.

Удерживая палочку перед собой, она заметила, что деревянные половицы были выложены буквами, совпадающими с алфавитным обозначением каждого ряда полок, и, следуя им, они смогут найти дорогу, не поднимаясь обратно по лестнице, чтобы посмотреть на колонны сверху.

— Я тогда начну слева, — сказал Том. — Если я закончу первым, я выпущу искры. Если увидишь их, ответь своими, чтобы я знал, где найти тебя.

Исследование архивов Министерства магии отличалось от опыта просмотра стеллажей в библиотеке Хогвартса или «Флориш и Блоттс». Последние двое были гостеприимными местами с услужливым персоналом и тысячами книг, выставленными корешком вперёд, названия всех книг были в тиснении из сусального золота или серебра, готовые захватить внимание и ослабить завязку на кошелёчке с монетами. Это место, пыльный архив департамента, не располагало к случайным наблюдателям: отдельные ниши были почти не организованы, завалены свитками по дюжине в глубину, поэтому, когда она пыталась вытащить один свиток, остальные тоже вываливались, плюхаясь к её ногам, как связка рыб.

Она расправляла их, скатывала заново и возвращала на место в нишу в лучшем состоянии, чем они были до этого, но это продвижение вниз с верхних отсеков, начиная от «Габенер», до «Гилбрет» и «Гэмп», было медленным процессом. Из любопытства она провела несколько минут, просматривая эти записи и, узнав историю семьи Гэмп, в которой были великие ученые и знаменитые академики, она поняла, что Нотт был выходцем из этой ветви по линии матери. Вспомнив, что у них есть лишь ограниченное количество времени до того, как профессора Хогвартса начнут искать их с Томом, она вынуждена была оторваться от них и вернуться к поискам.

Наконец, она нашла то, что искала, на самой нижней полке, засунутое так глубоко внутрь, что ей пришлось опуститься на колени и скрестись локтями по пыльным половицам, чтобы достать свитки: Гонты.

Личное дело было толще, чем она рассчитывала, засунутое между «Гэтвиком» и «Гаврошем». Нотт показал ей запись о Гонтах в «Справочнике чистокровных волшебников», и это были скудные несколько страниц.

Гонты, согласно книге, были маленькой и таинственной семьёй, которая была на грани вымирания многими десятилетиями, если не веками. Они придавали бoльшее значение чистоте, чем остальные представители чистокровного британского общества, которые взяли за правило искать жён чужестранной крови, если нынешний урожай британских дебютанток был ближе, чем троюродные сестры. К тому же, в отличие от многих британских семей, у Гонтов не было списка современных достижений, чтобы доставить престижа их фамилии: Арктурус Блэк, отец Лукреции и Ориона, получил Орден Мерлина несколько лет назад, прадед Эдмонда Лестрейнджа был пятнадцатым Министром магии, Кантанкерус Нотт заведовал самой крупной в Британии частной коллекцией генеалогических записей, и у него часто консультировались семьи, чьи дети достигали брачного возраста.

Последним живущим членом семейства, который носил эту фамилию, говорил Нотт, был мистер Морфин Гонт, чьё старшинство давало ему больше прав на титул «наследник Слизерина», чем Тому Риддлу. Том был полукровкой, и его право на титул передавалось по материнской линии, но его сила и способности доказывали его легитимность.

Трясущимися руками Гермиона сняла ленточку, скрепляющую свиток листов пергамента, а затем разложила их на пыльном полу.

Она ожидала древний, хрусткий пергамент и замысловатые предложения, написанные летописными чернилами, которые заполнят воздух металлической вонью окисленных железистых пигментов. Что она не ожидала, это толстого свитка пергамента, внешние слои которого состояли из гладкой бумаги с ровными, как линейка, краями, без пожелтевших, обрезанных вручную краёв, которые она видела в антикварной книжной лавке. На самой верхней странице был титульный лист со знаками отличия Отдела магического правопорядка, содержащий бланк свидетельских показаний, предоставленный членом Патруля органов магического правопорядка. Далее следовал протокол о признании виновным и вынесении приговора Морфину Гонту.