Одного поля ягоды

— Это должно быть существо, которое способно слушаться человека-хозяина. Согласно истории, Слизерин покинул школу и передал информацию о том, как открыть Комнату, своим ученикам…

Когда она закончила, Нотт тупо уставился не только на Тома, но и на Гермиону.

— Трудно поверить, что у людей столько С.О.В. на двоих, и ни капельки здравого смысла, — сказал Нотт.

— Прошу прощения! — возразила Гермиона. — Что ты имеешь в виду?

— Именно то, что я сказал, — сказал Нотт. — Это змея. Монстр Слизерина — змея. Конечно, это чёртова змея!

— Но это же так очевидно, — вмешался Том. — Разве Слизерин не должен быть самым хитрым из четырёх основателей? Что может быть лучше, чем заставить других людей думать, что это змея, чтобы они змею искали целыми столетиями, а её никогда и не было.

Нотт бросил быстрый взгляд на Гермиону:

— Слизерин был также чрезвычайно грандиозен. Смотрите, — сказал Нотт, помахивая палочкой над их ногами и бормоча несколько слов.

Мокрый камень зашипел, и от пола поднялась завеса дыма, оставляя его тёплым и сухим, может, несколько пыльным от мелких осколков мрамора. Нотт опустился на колени, поставил свою руку в банке в сторону и начал расстилать свой плащ на каменных плитах. Он расстегнул крышку своей наплечной сумки, которую надел под плащ, и вытащил из неё кожаный фолиант. В нём была толстая стопка пергамента, который он раскладывал на ткани лист за листом.

На неё быстро опустилась пелена неуверенности, но так же быстро она исчезла, и Гермиона стояла на коленях на полу портика, вызывая Люмос, чтобы можно было прочитать страницы рукописных заметок, скопированных из справочника, который Нотт украл из библиотеки Хогвартса.

Она узнала его почерк — она обратила на него внимание, когда он набросил письмо для поверенного почти год назад — в обобщённой биографии Салазара Слизерина.

Слизерин был выдающимся мастером волшебных палочек. Первые деревья, посаженные на территории Хогвартса, ставшей впоследствии Запретным лесом, были отобраны из местных британских пород, используемых для изготовления палочек: прочного дуба, крепкой высокогорной сосны, гибкой ивы, выносливого тиса, нежного бука и отзывчивой ели. Но Слизерин, изготавливающий палочки для своих новых учеников, обладавших качествами, которые он поддерживал, не стал делать свою собственную палочку из обычного дерева. Повидавший мир Слизерин вырезал свою из индийского змеиного дерева — древесины, славящейся своим замысловатым и красочным рисунком, напоминающим чешую змеи и ящерицы. Его сердцевина тоже, как говорят, была уникальной. Не единорог, связку подобранной шерсти которого можно купить у любого охотника, а рог огромной змеи, которую Слизерин встретил во время своих путешествий по Востоку…

— Видите? — сказал Нотт, показывая на нужный параграф. — Старина был одержим змеями. Они были его геральдическим символом, и он этим гордился. Именно из-за гордости его изгнали из Хогвартса остальные основатели — он не хотел отказываться от своих убеждений, даже когда Гриффиндор, его любимый друг, попросил его об этом, что стало условием для того, чтобы остаться учителем.

— Что это? — внезапно спросил Том, поднимая один из листов с конца стопки. Края были скручены, но Том расправил их, открыв набросок изображения лысого, бородатого мужчины, облачённого в густо расшитую мантию, и её струящиеся рукава были такими длинными, что концы были обрезаны по краю бумаги.

Том зажёг кончик своей палочки, отбрасывающей мягкий жёлтый свет на мелкие детали. Набросок был выполнен свинцовым карандашом{?}[Оставляет неброский, но чёткий след, часто использовался для подготовительного наброска. Свинцовые карандаши широко применялись в 13—17 вв.], заштрихован в манере гравюры, с аккуратными перекрёстными штрихами для передачи тени и глубины. Пока Гермиона наблюдала за происходящим, рисунок сместился — он был зачарован, чтобы двигаться, — и бородатый мужчина моргнул, его глаза потемнели и стали пронзительными под тяжёлыми седыми бровями. На его груди висел кулон на цепочке, карандашные тени извивались и смещались, создавая яркие блики на вставных драгоценных камнях, ряд из которых был изогнут в форме буквы S.

— Это Слизерин, — сказал Нотт. — Если Слизерин построил дыру в туалете для девочек, значит, там должен быть гобелен с его изображением. Это будет убедительным доказательством, что это комната из легенды.

— Ожерелье на нём, — сказал Том. — Что с ним случилось?

— Ожерелье? Это медальон Слизерина, — поправил его Нотт, задрав нос. — Слизерин передал его своим потомкам, наверное. Я сделал несколько запросов на прошлой неделе, пока ждал, что мне кое-кто напишет… — он пристально посмотрел в сторону Гермионы, — …и оказалось, что он много лет назад ушёл на аукционы. Сейчас он в руках частного коллекционера.

— Я хочу увидеть его вживую, — сказал Том, подняв руку, и свет засиял ярче, пока он держал страницу в руках. Слизерин на картинке вздрогнул и отвернулся, закрывая глаза от пристального взгляда.

— Ну, тебе не повезло, — ответил Нотт, пожав плечами. — Коллекционерша не устраивает открытых показов. Отца в течение многих лет просили проверить на подлинность несколько её вещей — он эксперт в геральдике волшебников, понимаешь ли, — но даже ему никогда не показывали самых ценных предметов её коллекции, не для его глаз. Только картинки. Он спросил об их покупке, и старая перечница готова их обменять только на артефакты равной исторической ценности.

— Равной ценности? — сказала Гермиона. — Что это значит? Что-то от другого основателя или что-то, принадлежащее Слизерину?

— Полагаю, первое, — сказал Нотт. — У Слизерина было немного известных артефактов. Комната, разумеется, но это не артефакт. Медальон на наброске. И его палочка из змеиного дерева, которая потерялась в Ирландии несколько веков назад. Если коллекционер ограничится только вещами Слизерина, она никогда не узнает, какие сокровища спрятаны в коллекциях её конкурентов.

— В Хогвартсе есть артефакты основателей, — сказал Том, погружаясь в собственные мысли. На вид он лишь поверхностно следил за разговором Нотта и Гермионы. — Дамблдор сказал, что Распределяющая шляпа принадлежала Гриффиндору, пока он не зачаровал её. А перо для адресов…

— Перо приёма, — сказала Гермиона.

— …Было зачаровано Ровеной Рейвенкло, — закончил Том.

— Посох Мерлина, Риддл, ты к чему клонишь? — сказал Нотт, его рот раскрылся от неверия. — Каждый волшебник и ведьма Британии ходили в Хогвартс. Я подкину тебе очков за наглость, но все вокруг будут знать, откуда появились Шляпа и Перо, если ты их стибришь. И не забудь о том, что Шляпа умеет разговаривать.

— Это стоило принять в рассмотрение, — упрямо сказал Том.

— А теперь мы рассмотрели и можем идти дальше, — вмешалась Гермиона, — в Комнате всё ещё есть монстр, и нам надо разобраться, как туда спуститься, побороться с ним — или оглушить его, желательно, — а затем принести всё наверх.

— У меня есть решение для этого, — начал Нотт, но слова замерли у него в горле, когда конус резкого белого света прорезал туман и ударил ему прямо в лицо.

Послышался «хруст, хруст, скрип» с гравийной дорожки за мавзолеем, а затем из мороси вынырнула фигура и с рычанием бросилась на них.

— Чёртовы дети! Здесь вам не место, проклятые маленькие негодники! Констеблю будет доложено об этом нарушении, слышите, и Риддлам тоже — посмотрим, как вам это понравится!

Фрэнк Брайс с натянутой на уши кепкой угрожающе махал перед ними своей тростью. В его свободной руке были электрический фонарь, и ослепительный белый луч перешёл с лица Нотта на Гермиону, а потом Тома.

— Мисс Гермиона! Мастер Том! — заикался мистер Брайс, узнав их лица. — Что вы все тут делаете, из всех мест?