Охота за тенью

– Ага. Вроде целы...
– донеслось со всех сторон.

– Уже лучше. А с охотницей...
– Арис мрачно посмотрел на закопченный алтарь.
– С ней нужно что-то делать.

– Так умерла же...
– заикнулся кто-то. Маг метнул в него взбешенный взгляд, и тот схватился за горло. Но долго душить его некромант не собирался. Так, напомнил, что надо сначала думать, и еще раз думать, а потом уже говорить.

– А ты, можно подумать, об охотниках на своем болоте ничегошеньки не слышал? Она не просто умерла, а сгорела! Значит, вернется! На перерождение у них уходит не больше недели, а потом она снова начнет нас искать. И на этот раз, когда у нее будет время во всем разобраться, одна сюда уже не сунется! А у нас кровь из носу, но еще два ритуала нужно провести. Так... сейчас я что-нибудь придумаю.

На Рена маг с оборотнем, который наверняка ходил в главных помощниках, посмотрели одновременно.

– Ну-ка притащите мне его сюда.

Вампира схватили с двух сторон под руки, и прежде чем он успел даже подумать о сопротивлении, подволокли к некроманту. Тот отошел куда-то в сторону, к столу, и взял с него длинный кинжал с голубоватым лезвием.

– Мне нужна его рука.

Лаурен дернулся, но другие неумолимо прижали его спиной к алтарю и растянули руки в стороны. Подошедший маг примерился, блеснул глазами и зашептал что-то. Медленно приблизил лезвие к бледной коже, коснулся им сгиба локтя, и провел линию, медленно набухшую красным. Пара капель скатилась на камень.

Жрец закончил читать заклинание, и Рен озадаченно замер. Никаких изменений он не почувствовал, неудобств - тоже, а боль от пореза можно было не принимать в расчет. Рана все равно уже начала затягиваться. У вампиров, наверное, всегда так.

– Это ее оружие?
– поинтересовался оборотень, глядя на кинжал. Некромант отложил его в сторону и усмехнулся.

– Именно.

Потом обернулся к Рену.

– Что ты сделал?
– процедил тот. Арис наклонился к нему так, чтобы их лица оказались на одном уровне.

– Слушай меня внимательно. Я сейчас заклял тебя на голод. Отныне ты не сможешь его утолить. Не сможешь выпить крови, не сможешь принять вообще никакой пищи. А если попробуешь - поверь мне, пожалеешь что родился на свет. Так что пока я не сниму проклятие, ты не сможешь есть. Вампиры крепкие существа, и ты протянешь как минимум три недели, прежде чем загнешься от голода.

Рен рванулся в его сторону, и маг выпрямился, подняв кверху ладонь и начиная сложный жест.

– А чтобы ты понял, что тебя ждет, я не буду описывать тебе страшные мучения. Я просто покажу.

Один удар сердца, и ему отпускают руки, но прежде чем он успевает броситься наутек, или на некроманта, его ломает судорогой. А когда падая, он касается земли, приходит страшная боль. Она везде: в голове, руках, животе, горле, рвет и сушит, ломает и мучает, и не собирается отпускать. Она растет и растет, пока он не начинает хрипеть, рычать, впадает в безумие и пытается сам перегрызть себе вены - или от голода, или от желания как можно быстрее умереть.

– Довольно.
– Слышится сверху, как сквозь пелену, и боль начинает отпускать. Но она как мучитель палач, обещает непременно вернуться, и тогда-то так быстро все не закончится...

Арис склоняется над ним и спокойно выдыхает:

– Запомни. Именно таким будет твой конец.
– И выпрямляясь, бросает в сторону: - Держите его.

Вовремя. Собравшийся с силами вампир бросается на него с пола, но тут же падает обратно, плечами на алтарь, прижатый с двух сторон фигурами в черном. Одну он даже узнает в лицо, и тут же переключается на волкодлака.

– Ты!!?

Тот скалится, но оставляет выпад без ответа. Рен тяжело дышит, приходя в себя, и переводит уже осмысленный взгляд на мага.

– Чего... ты хочешь.

Тот кивает: молодец, понял, что это не для развлечения.

– Для того, чтобы я снял проклятие, ты должен кое-что для нас сделать. Сейчас тебя опустят. Иди на все четыре стороны. Куда глаза глядят.
– Маг кивнул на кинжал, блестящий в полумраке.
– Я заклял тебя ее оружием. Теперь куда бы ни пошел, ты выберешь направление к этой охотнице, где бы она ни переродилась. А она направится сюда, как раз тебе навстречу. Так что рано или поздно ты на нее наткнешься.

Вампир непонимающе нахмурился. Некромант тем временем убрал кинжал на стол, к другому оружию и вещам, и продолжил:

– Скорее всего, к тому моменту ты уже начнешь беситься от голода. Убить охотника, конечно, не сможешь при всем желании, но и она тебя убивать не станет. Ты ведь новообращенный, и без отметин. Их на тебе точно не появится - ты не сможешь никого укусить. Так что думаю, она решит просто передать тебя с рук на руки ближайшему клану под опеку, а уже потом искать нас. Твое-то дело важнее.

Маг развернулся, и вперил в Рена горящий взгляд.

– Так вот, ты расскажешь ей, что был здесь. Можешь сказать, что сбежал, но при этом хорошо запомнил дорогу. Советую и вправду ее запомнить. Скажешь, что можешь показать ей путь.

Он снова наклонился вперед, словно змея, взглядом подавляющая волю жертвы.

– И ты пойдешь вместе с ней, и приведешь ее прямо сюда, в это место, чтобы я довел ритуал до конца. Что хочешь делай, но она должна кинуться прямо сюда, безо всякой подмоги. Тебе ясно?

Он кивнул другим, и Рена наконец-то отпустили. Тот остался сидеть на полу, недоверчиво глядя на мага.

– И я должен поверить, что после всего этого ты возьмешь и отпустишь меня!?

Арис сложил руки на груди и хмыкнул.

– Врать не буду. Кровь нам нужна. Но она нам нужна еще только месяц, не больше. Конечно, почти месяц тебе придется провести у нас, но когда мы закончим, то уйдем отсюда, а тебя отпустим живым и невредимым. Даю слово некроманта.

Об этих магах Рен был наслышан, и знал, что они свое слово не нарушают.

– Почему именно я? Ты ее оружие мог привязать к кому угодно. Вон, к нему, например. У него хорошо получается заговаривать зубы!
– Вампир бросил ненавидящий взгляд на волкулака. Тот не обиделся, даже наоборот, польщено ощерился.

– Сколько тебе лет?
– Скривился некромант.
– Шесть, семь? Да даже в таком возрасте дети понимают очевидные вещи. Потому что ты не один из нас! Да, мы были в ритуальных плащах, но она-то лежала на алтаре, снизу, и отлично всех нас видела в лицо! Один шхар знает, как работает их память, и подойди к ней кто-то из нас, она может раскусить его в любой момент.