Охотник на нежить

Потратили мы на поиски все оставшейся время до вечера. Нашли еще три куска. Примерно по килограмму каждый. Варлам был рад как ребенок. Я его радости не понимал. Ну нашли мы черную каменюку с перламутровыми прожилками, дальше то чего. Лично меня больше заинтересовал серый невзрачный камешек на пол ладони. А точнее, вросший в него другой стороны кусок земли. С ноготь большого пальца. Весь прозрачный и зеленый. Изумруд скорее всего. Варлам это даже подтвердил, нехотя отрываясь от своих поисков. Я же знать, не знал его Жарми-чего-то-там. Оставшееся время бродил по руслу и осматривал все камни. Больше ничего не нашел. Жаль. Вдруг бы озолотился? У костра, до ночи, кузнец сидел и корпел над своим сокровищем. Я вторил ему, только с изумрудом. Постоянно представлял, как буду его раскалывать и доставать с помощью инструмента из кузницы.

Намучился я дома знатно, но своего достиг. Перемотал бечевкой и повесил на шею. Так и носил с собой, не расставаясь. Вот и сейчас, сидел и припомнив то время, рукой огладил бугорок под рубахой на груди.

– Никол, чего ты там застыл? Пойдем. Время уже подходит, - голос Амриль развеял мою полудрему и воспоминания.

– Да, пойдем, - ответил я вставая из кресла. Обернулся, взглянул на нее и застыл.
– Прекрасно выглядишь Амриль. Тебе очень идет это платье.

– Спасибо. Я сама его сшила. Довольно давно. Да вот случая надеть не находилось, - мило покраснев, ответила та.

Действительно, она очень красиво выглядела в длинном сине-голубом платье. Оно было соткано буквально из воздуха. Лично я не понимал, как обычная ткань может так ложиться на тело. Платье создавало видимость небольшого облачка одетого на женскую фигуру. Сверху был обтягивающий корсет, подчеркивающий ее полную грудь. С низу же, начиная от талии и до пола, материя ложилась в несколько слоев различных оттенков синего цвета. Волосы она завязала в несколько косичек, от чего стала немного напоминать скандинавских воительниц. Румяна на щеках и подведенные угольком глаза, делали ее младше лет на десять. Действительно, красивая у Варлама жена.

Сам же он ничем особым не выделялся. Сверху на повседневной одежде сидела стальная кольчуга. У пояса висел одноручный меч. Дочери этого семейства очень напоминали мать. Две маленькие пигалицы бегали возле Амриль и постоянно вертелись, рассматривая себя со всех сторон.

– Ты в этом собрался идти на праздник? Не годится. Варлам, скажи ему, - осмотрев меня с головы до ног, выдала вердикт Амриль.

– Мужчине негоже разряжаться как бабе, но сбрую нужно надеть. Пусть люди видят, что перед ними, в первую очередь, стоит воин, а уж потом, их сосед, - немного подумав, принял решение кузнец.

– Хорошо, - бросил я им, уже по дороге в свою комнату.

Быстро достал и накинул на себя кожаную куртку со следами "боевых" ранений. Зафиксировал на поясе ремень с пристегнутыми ножнами. Вложил в них меч. Все, я готов. Еще раз оглядев меня, семейство подхватило несколько корзин со снедью и вышло из дома.

Солнце уже почти скрылось за горизонтом. В большинстве зданий на улице, обычно горел свет от лучин или костров. Сейчас же, селение на окраине будто вымерло. Везде стояла тьма. Только вон в центре на площади, будто бы разгорелся огромный пожар. Зарево стояло яркое, полностью освещая окружность, радиусом в несколько домов. Даже сюда было слышно музыку и стоящий там гвалт.

Наверное, стоит сказать пару слов о деревне в целом. Она расположилась на одном из лугов в окружающем нас лесу. Дома растянулись вдоль берега небольшой речки Холодная. От дома Варлама, на севере, до крайних домов на юге, было добрых километров пять. Общее расположение домов на местности, было похоже на слегка изогнутое веретено с утолщением посередине. В том утолщении и находилась сама площадь с основными административными зданиями: дом старосты, дом воинов, зернохранилище и общественные склады. На другой стороне реки, раскинулись обширные, обработанные поля. В основном, там сеяли жито и овес. На реке стояла водяная мельница. Большинство зданий в селе было построено из дерева. Имелись так же, и каменные, и кирпичные строения. Почти все они были одноэтажными, лишь несколько построек содержали большее количество этажей. Главная дорога, пролегающая с севера на юг, выполнена из камня. Остальные были грунтовыми. На другой берег речушки можно перебраться через один из двух поставленных деревянных мостов. Дом Варлама стоял на небольшом отшибе с северной стороны деревни. Крайним зданием была его кузница.

Луг раскинулся на вершине небольшой возвышенности. Я любил во время заката забраться на сторожевую вышку дома воинов и любоваться окружающей меня красотой. С высоты третьего этажа открывался просто замечательный вид. Северные горы, могучие и древние уходили своими пиками в небеса. Темно-серая поверхность, играла яркими красными и оранжевыми цветами в лучах заходящего солнца. На многие мили вокруг, раскинулся густой смешанный лес. Достаточно старый, если судить по некоторым образцам дубов и сосен. Просто множество живности, обитающее в нем, периодически проглядывалось между деревьев на окраине луга. Все это немного давило на психику, заставляя считать себя ничтожной крупицей в руках могучей природы. Но потом, стоит просто опустить взгляд пониже, на снующий туда-сюда в заботах народ. И сразу становится ясно, природа отступит под ногами человека. Мне тут нравилось. Ни в какие сравнения нельзя брать с моей прошлой жизнью. Что меня тогда окружало? Бетон, сталь и пластик. Вот и все. Редкие представители природы, кустик или дерево на аллее, не могли справиться со своей задачей и насытить кислородом медленно гаснущий организм. Тут же, каждый вдох наполняет тебя силой и энергией для жизни. Мне иногда казалось, что я и не жил вовсе, до момента моего здесь появления. Вот я, периодически, и сидел на башне, просто глядел вдаль и дышал. Дышал полной грудью, тихо радуясь, что могу это сделать. Просто дышать.

Мы шли небольшой группкой по улице в сторону центра селения. По пути, к нам присоединились несколько соседей. На лицах окружающих меня людей, было тяжело не заметить смесь радости и облегчения, удовольствия от законченной тяжелой работы по заготовке пропитания. Улыбки при разговоре у старших жителей. И беззаботная, чистая радость веселья у бегающий друг за другом детей.

– Как там у тебя с работой, Варлам? Пахота закончилась, дров заготовили достаточно. Чем теперь будешь заниматься?
– спросил у кузнеца пожилой глава семейства лесорубов, живших через три двора от нас.

– Да как обычно, доделаю инструмент на следующий год. Потом примусь за оружие и товары на весеннюю ярмарку. А вы там как, Арсипий? За свои поделки приметесь?

– Дам немного отдыха своим. Потом усажу за резьбу. Да вон и Михесь подрастает. Пора его начинать обучать секретам мастерства, - улыбнулся старик и кивком указал в сторону мелкого пацана, бегающего немного впереди и дергающего за косу Ланайю, старшую дочь кузнеца.

Младшую дочь звали Сильера. Обе были маленькими копиями своей матери. Единственное отличие было в глазах. У старшей они пошли в мать, добрые и голубоватые. У младшей отозвались гены отца - пронзающий взгляд зеленых глаз, казалось, видел суть твоей души. Характером в кого они удались, сказать затруднительно. У родителей он был похож - волевые, решительные люди. Вот и сейчас, Сильера заметив подергивание, дала небольшого пинка пацану. Ланайя, обернувшись, добавила. Потом эти воительницы побежали догонять обидчика с явной целью, поколотить и восстановить справедливость. Все старшие беззлобно рассмеялись, оценивая представшее действие.

– Никол, а ты что делать подумываешь? Уйдешь по весне в свои края или осядешь здесь?
– поинтересовался Арсипий странно прищурившись при этом.

– Пока не знаю, может и останусь. Делать то нечего там. Не вспомнил я еще своей жизни, потому и идти смысла не вижу.

– Это верно, это хорошо. Умелые рука нам всегда пригодятся, да и хорошие воины всегда в цене. Видел я твой прогресс в обучении. Хоть техника может и хромает, но скорость и точность радует глаз. Оно то и понятно, забыть куда бить - можно, но тренированное тело, хуже при этом не станет.
– Покивал своим мыслям старик. Потом снова подозрительно прищурился и спросил.
– Ну коль останешься, то и жениться тебе бы пора уже. Чай не молодой уже, да и жены поди нет. Верно, ведь говорю?

– Хм, я не помню что раньше было, но внутри чувствую уверенность, что я не женат. Не знаю, как объяснить, - легкомысленно ответил я. И проследив, за брошенным в сторону взглядом старика, понял почему тот щурился.

Оженить меня решил козел старый. Пока говорил со мной, поглядывал в сторону своей старшей внучки. Хренушки вам дорогие. Без боя я не дамся. Домом своим не успел обзавестись, а уже находятся на него охочие. Зентила конечно была милой девушкой, лет шестнадцати или семнадцати. Хорошая фигура, милое лицо и достойные формы. Было дело, иногда бросал на нее взгляды. Просто ради проформы, мужчина все же. Но это уже перебор. Старик вывел меня из полудремы и настроил на состояние полной боеготовности, получше ведра холодной воды.