Олень

– Год, два. Было б на ком.

– На ком? – казалось, король вот-вот задохнется от мнимого возмущения, - Вестерос полон девах, готовых на всё, ради такого жеребца как ты.

– Вот я и думаю. Может, написать старому льву, чтобы он подыскал мне симпатичную блондинку?

– В пекло Ланнистеров! Даже не вздумай, нет от них никакого толку, но при этом эти рукожопы уже всюду. Даже в моём чёртовом сортире!

– Как малышка Ширен? – пытаясь сбить разговор на другую тему, обращаюсь уже к Станнису, наблюдавшему всё это время без вмешательств да со слабым интересом за нашим диалогом, - я слышал, она растёт умной девочкой.

– Хорошо,- ответил братец, ощутимо напрягшись.

– Почему бы тебе не привезти её сюда? Местный климат предпочтителен для ребенка её возраста.

– Она поражена уродством, а люди жестоки, - Станнис уже не скрывал своего раздражения от вопроса, в конце запустив шпильку уже в сторону короля, - особенно дети.

– Тебе пора уже понять, что наследники рождаются от регулярного сношения жены, а не от дрючки команды!

Роберт за ответом в карман тоже не лез. Эх, видимо, сам того не ведая, я вскрыл болезненную тему для обоих старших братьев.

– Она принцесса Дома Баратеонов, - я поспешил вмешаться в разгорающийся спор, - любой, посмевший обидеть её, получит по заслугам.

– Даже наследник? – Роберт с ухмылочкой бросил провокацию.

– Особенно, - не остался в долгу и я.

– Ха… вот видишь, Станнис, так нужно защищать своих детей, а не прятать их в подземельях.

Вот же жопа заспиртованная… лучше мне заткнуться.

Станнис поднялся со своего места, выплеснув остатки эля в догорающий костер, и бросил несколько колких слов напоследок. Очевидно, что он предпочтёт уйти и раствориться в темноте, чем оставаться в такой компании.

– Не могу слушать речи о воспитании детей от человека, не воспитавшего ни одного.

– Упёртый баран, - спустя несколько минут злого пыхтения, наконец, выдавил из себя Роберт, но уже спустя несколько мгновений король расслабился и откинулся на спинку походного стула, - я не справедлив к нему, знаю. Но никак не могу…

Вперив свой взгляд в пустоту, Роберт окунулся в свои мысли, дав мне несколько мгновений всмотреться в его лицо. Так подумать… если подстричь немного бороду, убрать опухшесть и чутка лишнего веса, то перед вами окажется красивый, далеко не старый ещё мужчина с острым умом, богатой историей и достаточно широким кругозором.

– Что с тобой стало?

Мой вопрос прозвучал как гром среди ясного неба, а я и не понял поначалу, что произнёс его вслух. Роберт же словно проснулся и стряхнул с себя пыль, вонзая следом свой горящий взор мне прямиком в душу.

– Пустота и ярость, - Роберт говорил медленно, зло и с болью, которую тяжело было с чем-то спутать, - ничто не в состоянии её заполнить. Ни власть, ни золото, ни вино, ни шлюхи с увеселениями. Я словно пустая бочка. Ничто не может доставить мне удовольствие или радость, ничто. – Роберт провёл рукой, указывая на всё наше окружение. – Только отвлечь. Даже когда я смотрю на своих детей… ничего не чувствую. Ничего, потому что желал их от другой. Я любил её, Ренли. Только её и любил. Я уже и не вспомню её лица, а только аромат её мыла да шелковистые волосы. Я не желал её как мужчина женщину, а робел рядом с ней как мальчишка. Я был счастлив от её прикосновений или улыбки. Взгляда. А потом её отняли от меня!

На последних словах Роберт взревел от ярости, вскочив на ноги.

– Я жалею только об одном, Ренли. Что человек – сволочь, которую можно убить только один раз.

Пошатываясь, Роберт удалился, оставив меня в созерцательном одиночестве в тенях и отсветах затухающего костра. Только и смог, что прошептать вслед уходящему королю.

– «И душой из этой тени, не взлечу я с этих пор. Никогда, о, nevermore!»

***

На третий день я сбежал с этой злополучной охоты. Это был единственный возможный для меня вариант развития событий, когда я увидел как в наш «временный» лагерь стали прибывать новые телеги с пойлом, едой, блудницами и прочими «предметами первой необходимости». Вполне может быть, что не последний «дополнительный» караван.

Король ушёл в запой.

Что до меня, то участвовать в этом импровизированном фестивале блядства на свежем воздухе желания особого не было. Я всё-таки натура творческая, тонкая можно сказать, так что мне эти ваши пущенные по кругу дамы – фи, неинтересны. Станнис… надо было сразу просечь, что он, как более опытный, слинял уже на следующее утро после памятного разговора у костра. Дурак я.

Первым делом, когда я кое-как добрался до Красного замка, повелел, и именно так, «Повелел», приготовить мне душистую горячую ванну и не беспокоить несколько часов. Даже в кои-то веки сам себя обслужил по части мочалок.

И вот. Лежу. Отмокаю в такой приятной и так неумолимо остывающей ванне…

– Мой лорд, - в слегка приоткрытую дверь протиснулась голова пажа, - к Вам прибыл лорд Варис. Как он говорит, у него для Вас важные вести…

– Варис? – пора уже поторопить Станниса с предоставлением мне оруженосца или искать кого-то другого, а то какой уже позор вырисовывается… заимствовать слуг у собственных рыцарей, - пусть подождёт минут десять, я сейчас выйду. И накрой перекусить, но без вина.

Надо же, сам паук ко мне забрался… странно. Очень странно. Я, вроде как, живу не тужу, никого не трогаю, занимаюсь своими делами и проедаю королевские деньги. Ох, сейчас по ходу будут плести в моих рогах паутину.

К ожидавшему меня в небольшой приемной гостиной Варису я спустился ровно через отведённое время. В шёлковом халате и с невысохшими волосами, но не буду же я заставлять столь важного человека ждать? Гостиная, в которой состоится разговор, весьма светлая, достаточно приятная, но скромного размера и, скажу честно, на мой вкус аляповато украшена. Небольшой столик у окна, заставленный холодными закусками и нарезанными фруктами, графин с лимонной водой, два кресла, на одном из которых и уместился Варис.

Варис, утянувший свои объёмные телеса в шёлковые одеяния, напоминал мне одного из героев диснеевского мультика про Мулан. А именно толстого и лысого воина, наряженного в женское платье. Но над Варисом смеяться почему-то не хотелось, не из-за страха (хотя со счетов Паука никогда нельзя сбрасывать), а даже просто из-за жалости к мужчине.

Стоило мне появиться, как Паук подскочил со своего места и довольно сильно поклонился. Порой я и забываю, какая между нами социальная пропасть – великий лорд и «просто евнух из далекой страны».

– Мой лорд, прошу прощения за то, что отвлекаю от заслуженного отдыха, - вот и не поймёшь, стебётся он или нет, - но у меня могут быть важные вести для Вас.

– Неожиданно, Варис, - я обошёл толстячка и занял второе кресло, жестом приглашая присоединиться и неожиданного визитера, - я вроде бы не делал ничего такого, что могло бы привлечь Ваше внимание, не говоря уж о визите. Ни одного многозначительного жеста или взгляда.

– Лорд Ренли, Вы недооцениваете себя.

Варис быстро справился со своим мимолётным замешательством, не выдав его ни жестом, ни взглядом. Как и ожидалось, читать Паука – совсем не лёгкое занятие.