Омут

Алёна моргает и резко отворачивается, осознав, что в открытую пялится на своего… Врага? Неприятеля? Просто знакомого?

Кто мы друг другу после всего произошедшего, Кир?

– Очень больно?
– спрашивает он, осторожно обрабатывая одну из ссадин заживляющей мазью.

– Нет, терпимо, - отвечает девушка и, взглянув на свои колени сине-феолетового цвета, вздыхает.
– Ужасное зрелище.

– Через пару недель сойдут, не переживай.

– Думаешь?

– Уверен, если, конечно, ты не будешь забывать про их лечение.

– Я постараюсь не… Ой!

Вздрогнув от неожиданного прилива жгучей боли, Алена морщится и неосознанно хватается за руку Кира, удерживая его от своих царапин на расстоянии.

– Тихо-тихо, Отрадная, - успокаивающе сжимает пальцы на её ладони Авдеев и подаётся ближе.
– Я знаю, что это больно, но нужно немного потерпеть.

– Почему-то в детстве, когда я училась ездить на двухколёсном велосипеде и падала почти на каждом квадратном метре, это не было так неприятно, - выдавливает она, пытаясь не думать об ощущениях.

– Тогда у тебя была цель и ты к ней упорно шла, несмотря ни на что. Сейчас же ситуация немного другая.

Парень мягко улыбается и Отрадная ловит себя на мысли, что хочет ответить ему тем же. В это серое и очень неловкое утро ей вместо того, чтобы держаться подальше от человека, которому она, как минимум, не доверяет, хочется улыбнуться. Искренне и открыто.

– К сожалению, я тогда так и не смогла научиться кататься, - признаётся девушка, смущённо нахмурившись.

– Почему?

– После очередного падения я сильно подвернула ногу и мама запретила мне подходить к велосипеду даже на метр.

Кир удивлённо вздергивает брови и улыбается ещё шире.

– Неужели ты послушалась?

– Конечно же, нет, - с улыбкой качает головой Алёна.
– Но научиться ездить у меня всё равно не получилось.

– Никогда не поздно попробовать научиться заново.

– Сомневаюсь. Я уже слишком взрослая для этого.

Парень пытливо щурится, словно хочет таким образом заглянуть к ней в мысли и понять действительно ли она так думает или просто повторяет чужие слова. Будто там, внутри, у Отрадной ещё осталось что-то настоящее, не прогнившее, достойное его внимания и способное подсказать правильный ответ.

– Тебе всего девятнадцать, Алёна. У тебя впереди целая жизнь.

Девушка тушуется и прячет лицо за распущенными волосами. Возможно, у других её сверстниц, которые не спят с мужьями своих матерей, действительно, впереди яркая и насыщенная жизнь, но точно не у неё. В своём будущем Алёна видит лишь боль, сожаление и одиночество. В нём нет места таким простым вещам как прогулка на велосипеде или поход в кино на выходных.

Я этого всего не заслужила, Кир, понимаешь?

Я этого всего не достойна.

18. Алёна

Отрадная прикрывает на мгновение веки и силится снова улыбнуться или хотя бы сделать вид, что всё хорошо, но вместо этого вдруг понимает, что до сих пор касается своей ладонью его. Резко разжав пальцы, девушка прячет руку себе за спину и прочищает горло.

– Я… До сих не поблагодарила тебя за помощь и...
– голос так не вовремя подводит и обрывается.
– В общем, спасибо тебе.

Кир, продолжая сверлить её глазами, молча кивает, а спустя секунду всё-таки отворачивается. Не спеша, собирает аптечку и выпрямляется. Та лёгкость, что ещё минуту назад витала между ними невидимой дымкой, превращается в непроглядный туман напряжённости и девушка выпрямляет спину, пытаясь не выдать своего непонятно откуда взявшегося огорчения.

– Сейчас приедет Миша, мы позавтракаем и поедем на пары, - как ни в чём не бывало говорит Авдеев, останавливаясь в дверях.
– Или тебя отвезти домой?

– Нет, не нужно, - она отрицательно качает головой.
– Не хочу опоздать на лекцию.

– Хорошо, если передумаешь, дай знать.

Через десять минут в кухне появляется Романов с пакетами полными, судя по запаху, ароматной выпечки в руках и хитрым прищуром ясно-голубых глаз, от которого ей тут же становится не по себе.

– Привет, Алён. Как себя чувствуешь?

У одногруппника кудри на голове всклокочены так, будто он даже не попытался вспомнить про расчёску после пробуждения, а на губах красуется заразительная улыбка от уха до уха.

– Здравствуй, Миша, - немного нервно улыбается в ответ Отрадная, не ожидавшая такого повышенного к себе внимания.
– Спасибо, у меня всё хорошо.

– Выглядишь гораздо лучше, чем вчера, правда же, Кирюх?

Миша поворачивается к Киру, который стоит к ним спиной и разбирает покупки. Девушка успевает заметить как у него на мгновение напрягаются плечи, а потом вновь расслабленно опускаются и он, не оборачиваясь, кивает.

– Миха, мой руки и за стол. Будешь мне помогать.

– Одну секунду.

Парень исчезает, а Алёна приподнимается с места и скорее из вежливости, чем по желанию, предлагает:

– Я тоже могу помочь.

Кир бросает на неё пристальный взгляд через плечо, открывая дверцу шкафчика, и Отрадной снова кажется, что он таким образом хочет прочитать её мысли, разгадать все тайны и раскрыть секреты.

Зачем тебе это, золотой мальчик? Чего ты добиваешься?

– Не нужно, мы справимся сами, - Авдеев, наконец, отворачивается и возвращается к своему занятию.
– Только, пожалуйста, проследи за тем, чтобы Миша не оттяпал себе ножом пальцы, когда будет резать хлеб.

– Эй!
– возмущается Романов, в этот момент вернувшийся из ванной.
– Это всего один раз было!

– Но было же, правильно?
– Кир подаёт другу разделочную доску, нож и хлеб.
– Алёна, чай или кофе?

– Чай.

– Молодец, что выбрала чай, - заговорщически шепчет Миша, наклонившись к ней.
– Кофе он готовит просто отвратительно.

В следующую секунду в него прилетает скомканное полотенце и Михаил заливисто смеётся, оглядываясь на Авдеева.

– Ой, ты слышал, да?