Омут

– Не поступай так больше со мной, ясно? Ты не в праве заставлять меня волноваться.

Алёна даже не думает спорить и сама подаётся на встречу, когда его губы накрывают её в требовательном поцелуе. Обхватывает ладонями мужское лицо, ощущая, как руки Олега сплетаются за спиной и прижимают её к его груди до хруста в ребрах. Но она этого даже толком не замечает, потому что их первые поцелуи всегда такие. Жадные, будто не хватает друг друга. Злые, подавляющие волю, но нужные до головокружения и тёмных пятен перед глазами.

Каждый раз словно последние.

Коротко всхлипнув, Отрадная отрывается от Олега и запрокидывает голову назад, хватая воздух ртом и подставляя шею под мужские губы.

– Чёрт, какая же ты… - рычит он и прижимается теснее, давая ей почувствовать своё желание.

– Алёнка… Моя Алёнка…

Девушка зарывается пальцами в его короткие и немного жёсткие на затылке волосы и ощущает как снова в нём растворяется. Как попадает в клетку и даже не пытается, не хочет вырваться. Потому что страдать из-за безвольности и отвращения к себе гораздо легче, чем день за днём переживать потерю, которую уже никогда не удастся восполнить.

– Олег, я… - едва слышно проговаривает она.
– Я…

– Тшш, милая...

Мужчина бегло пробегает по пуговицам её рубашки, дёргает топ, заменяющий бюстгальтер, вниз, открывая себе доступ к груди, и снова приникает к нежной коже губами. Отрадная глухо стонет, выгибаясь ему навстречу. Так беззастенчиво и открыто. Так доверчиво и беспечно. Так, будто имеет на это право.

– Не сдерживай себя, девочка, - просит он и обхватывает ртом по очереди острые вершинки, а рукой забирается под юбку, оглаживая бёдра, сжимая ягодицы, трогая её сквозь тонкую ткань белья и пуская разряды колкого удовольствия по телу.

Алёна судорожно хватает губами воздух и шире расставляет дрожащие ноги, подставляясь под обжигающие плоть прикосновения. Низ живота нестерпимо тянет, а лицо, шея и грудь пылают, как при высокой температуре. Но, несмотря на это, хочется больше, глубже, ярче и через несколько секунд она уже сама нетерпеливо нанизывается на мужские пальцы, смотря Королёву в глаза, наблюдая, как от каждого её стона, движения, вдоха его ведёт, дурманит и заводит всё больше и больше.

– Я от тебя пьянею, Алёнка, чувствуешь?

Мужчина тянет её ладонь к своей ширинке и ускоряет темп, отчего у неё начинает качаться комната перед глазами. Закусив губу, девушка прикрывает веки и молча кивает.

А я от тебя, Олег, разрушаюсь, ломаюсь и падаю ниже плинтуса.

Он неожиданно вынимает руку и Отрадная протестующие мычит, закидывая ногу ему на бедро, не желая отпускать его из себя.

– Сейчас, маленькая, подожди… Я сейчас…

В следующую секунду Алёна слышит только как расстегивается молния брюк и разрывается обёртка презерватива, а потом Олег заполняет её собой с первого толчка и она окончательно перестаёт отдавать отчёт своим действиям. Хрипло стонет в перерывах между поцелуями, иногда срываясь на крик. Двигается ему в такт. Теряет связь с происходящим и позволяет мужу своей матери всё, лишь бы только вновь не остаться один на один с тяжёлой реальностью.

20. Кир

Кир смотрит в голубые глаза друга и понимает, что будь Лиля сейчас рядом, то он, ни секунды не раздумывая и не жалея, свернул бы ей шею. И, судя по тому, как морщится Миша и нервно отбивает ручкой только ему известный ритм по поверхности стола, он тоже это знает.

– Кирюх, ты же понимаешь, что это не выход, - пытается успокоить его Романов.
– Я рассказал о своих догадках не для того, чтобы ты делал из Лильки крайнюю, а, наконец, разобрался с вашими недоотношениями, в которых она по тебе сохнет, а ты… - парень взмахивает рукой, благоразумно не упомянув имя Отрадной вслух, чтобы не злить друга ещё больше.
– И, вообще, возможно я не прав, ведь мне могло просто показаться, что это именно Лиля подговорила Смирнова.

Авдеев хрустит шеей и напряжённо стискивает челюсть, чтобы не сказать лишнего, потому что пусть в словах Михи и была доля правды, но смириться с ней было не так-то просто. Потому что если Лиля действительно подстроила ту ситуацию, то выходит, что он сам был вдвое больше причастен к падению Отрадной. Ведь мало того, что отчаянно пытался доказать себе и всем вокруг, что ему на Алёну плевать, так ещё и позволил Гордеевой думать, будто между ними было что-то больше, чем ничего не значащий перепих на пару ночей.

– Тебе не показалось, Миш. Это точно она.

– И что ты будешь делать?
– устало вздыхает Романов.
– Также, как и Генку, выгонишь из универа?

– Нет, такую суку, как Лиля, нужно держать поблизости, чтобы знать, что ей взбредёт в голову в следующий раз и вовремя отреагировать.

– Мы будто не про Гордееву говорим, а о главной злодейке из комиксов.

– О, Мишань, поверь, твоя подруга детства намного хуже.

Другу его слова явно не нравятся, но опровергать их он не торопится. Только хмурится обеспокоенно и сжимает ручку в руке

– Спасибо, что поделился своими догадками, - Кир кладёт ему ладонь на плечо и пытается благодарно улыбнуться, но из-за злости, бурлящей за грудиной, получается криво и неестественно.
– Ты прав. Мне давно нужно было решить вопрос с Лилей.

Миша кивает и, хлопнув Авдеева по колену, поднимается на ноги, тем самым ставя точку в непростом для них обоих разговоре.

– Ты ещё не передумал ехать в бар? Я думаю, что Никитос переживёт, если не увидит нас в зале.

Тащиться вечером на выступление бывшего одноклассника с чётким намерением напиться после того, о чём узнал, и, правда, было не очень хорошей идеей. Это скорее походило на очередную попытку добить себя окончательно, но как иначе вернуться в прежнее, менее болезненное состояние, Кир не знает. Ему остается только прибегнуть к старым, но рабочим методам, и упиться вечером в хлам, надеясь на то, что образ Отрадной хоть сегодня его оставит в покое и позволит насладиться всеми прелестями головной боли и разочарованием, которое на вкус было хуже сигаретного дыма. Не то что бы это времяпровождение было пределом его мечтаний, но другой альтернативы он не видит. Потому что сегодня Алёна, наконец, появилась в университете после своего двухдневного отсутствия и Авдеев едва смог усидеть на месте, чтобы не ринуться к ней и не потребовать честного ответа на вопрос о том, где она столько времени пропадала. Почему никого не предупредила, когда так неожиданно ушла с пар? По какой причине пропустила занятия? Из-за чего так отстранённо смотрела вперёд и не смогла ответить на простейший вопрос одного из преподавателей?

Почему, Отрадная? Что у тебя случилось?

– Нет, не передумал, - парень отрицательно качает головой.
– Тем более мы давно обещали ему увидеться.

– Хорошо, как знаешь.

Миша неохотно идёт переодеваться, а Авдеев оглядывает знакомую до самого крохотного рисунка на обоях комнату и останавливает взгляд на фото в рамке, стоящем на рабочем столе друга. На нём ему с Денисом по четырнадцать, а Мишке только исполнилось тринадцать, но это не мешает тому быть выше всех. На лицах широкие улыбки, а на заднем фоне виднеется красочный плакат со словами "С днём рождения!", который нарисовал сам Денис для младшего брата, но заставил Кира вешать его на стену.

– Денис появлялся?
– Авдеев оборачивается к другу, сменившему домашнюю футболку на простой коричневый джемпер, и, заглянув ему в глаза, понимает всё без слов.
– Только не говори, что тебе снова родители звонили?

Романов молча кивает, застёгивая часы на запястье левой руки. Ему не надо пересказывать тот неприятный разговор, потому что Кир и так прекрасно знает, что ничего хорошего Миша от мамы не услышал.

– Они не заслуживают такого сына как ты!
– ещё, не успев толком успокоиться, вновь начинает заводиться парень.
– Просто, бл*ть, не заслуживают!