Омут

Она смотрит ему куда-то в подбородок, кусая пухлые губы и двигаясь в такт мелодии следом за ним. Не понимая, что Авдеев отдал бы всё, чтобы растянуть этот момент и вдоволь ощутить пропасть между ними, скрывающуюся в нескольких сантиметрах, в которую Кир добровольно срывается в свободном полёте, заранее зная, что разобьётся. Зная, что немногим позже Отрадная снова будет ему сниться. Будет появляться перед глазами, стоит ему их закрыть. Будет мило улыбаться, когда он даже не попытается уклониться от удара до боли знакомой железной биты. А потом, после, он наверняка вновь пропадёт на несколько дней. Закроется у себя в квартире, не отлипая от фото на телефоне, но игнорируя входящие звонки и сообщения. Сдерживая желание махнуть со всей дури бокал в стену в попытках доказать себе, что пьёт не ради того, чтобы забыться. Не для того, чтобы хотя бы на несколько часов избавиться от навязчивых мыслей, в которых никого кроме неё нет абсолютно ничего и никого. Затем, когда острая фаза наваждения стихнет, перетерпит похмелье, поставит новый пароль на её фото, мечтая его тут же забыть и поедет к брату, старательно делая вид, что с ним всё в порядке, что на него можно опереться, что у него получается быть сильным за двоих. Что ничего не случилось. Он просто медленно внутри подыхает. Не о чем беспокоиться.

В противовес мыслям губы тут же искажает жалкая, уничтожающая ухмылка.

Серьёзно, Авдеев? Надеялся, что отпустит? Что выбраться сможешь? Тебе же не пять лет. Перестань верить в глупые сказки. Прекрати быть таким, бл*ть, идиотом.

Девушка вдруг смотрит ему в глаза, нахмурив брови и недовольно поджимая губы. Во взгляде плещется знакомая до боли неприязнь.

– Что? Не терпится снова какую-нибудь гадость сказать? – спрашивает тихо, раздражённо откидывая волосы за спину, видимо, приняв его улыбку на свой счёт, но, не отходя ни на шаг в сторону.

Не спрашивай ни о чём, Отрадная.

Просто молчи. Просто танцуй. Просто будь рядом.

Кир давится не прозвучавшими вслух фразами. Захлёбывается ими, чувствуя, как они застревают в глотке, мешая дышать. И смотрит в бездонные карие глаза, на которых он, кажется, свихнулся.

– Отпусти меня, Авдеев, - всё также тихо просит она, так и не получив от него ответа, когда музыканты заканчивают играть и на весь зал звучат аплодисменты.

Если бы всё было так легко, то он бы сделал это в первую же секунду. Не задерживал бы дыхание, как перед прыжком в ледяную воду, и не ощущал себя таким потерянным, когда отошёл на два шага назад от неё, замечая, как тепло её кожи, оставшееся на кончиках пальцев, исчезает в тот же момент и резко становится холодно.

Без тебя, Отрадная, холодно.

К столу, где их ждут родители, он идёт чуть позади неё и вопреки самому себе не может оторвать взгляд от изящной фигуры. Словно, если посмотрит в другую сторону, то пропадёт и не найдётся. Как будто, Алёна Отрадная – тот самый маяк, воспеваемый в стихах, свет которого способен разогнать даже самый плотный туман.

Кир тяжело опускается на стул, игнорируя отца, который пристально следит за каждым его движением, и залпом осушает бокал с водой. Жаль, конечно, что не что-то покрепче, но хотя бы на этом спасибо.

– Вы замечательно танцевали, ребята, - мягко замечает его мать, отчего так сильно становится похожа на себя прежнюю.
– Предлагаю на этом не останавливаться и станцевать ещё раз, ведь вечер только начина...

– Мне уже пора, - выпаливают они в один голос и также одновременно вскидывают друг на друга взгляды.

Я хочу убежать от тебя, Отрадная.

А от кого хочешь убежать ты?

– Как? Уже?
– Виктория меняется в лице и поворачивается к нему.

– Может, ещё ненадолго останешься? Мы же так редко видимся, Кир…

– Я приеду в выходные.

– А что, Кир живёт отдельно?
– удивлённо интересуется Инна Королёва, наблюдая за их разговором.

– Да, он у нас самостоятельный парень, - кивает отец, скупо улыбнувшись.
– Может позаботиться о себе сам.

– Вам повезло с сыном. В нашем случае Алёне пока даже рано об этом думать, правда?

Женщина смотрит на дочь в упор, отчего у той напряжённо выпрямляются плечи и поджимаются губы, будто девушка хочет что-то сказать, но в последний момент передумывает. Недосказанность повисает в воздухе невидимым куполом, делая этот вечер ещё более невыносимым. Кир неосознанно подаётся вперёд, чтобы заглянуть Алёне в глаза, понять о чём она думает и хоть как-нибудь поддержать, но одёргивает себя, когда слышит от мамы:

– Родной, если ты уезжаешь, то тогда подвезёшь Алёну до дома?

– Спасибо, но не нужно, - быстрее, чем следует, отказывается Отрадная, не давая ему и шанса ответить самому. – Я уже вызвала такси.

Парень стискивает пальцами деревянные ручки стула и, не сдержавшись, зло усмехается, чувствуя, как внутри всё переворачивается только лишь от одного её пренебрежительного тона.

Конечно же, лучше уехать неизвестно с кем, чем со мной, да, Отрадная?

Они снова одновременно, будто сговорившись, поднимаются на ноги и выходят из-за стола.

– Хорошего вечера, - желает он хриплым голосом, что неприятно дерёт горло, вынуждая облизать сухие губы и вспомнить про почти полную пачку сигарет, оставшуюся в машине.

Попрощавшись с родителями, Кир идёт к выходу, не сводя глаз со спины Отрадной, которая почему-то вновь шагает впереди него. А он, как верный пёс, несмотря на злость, что клокочет внутри и желание стереть себе память, чтобы забыть эту нечаянную встречу, танец и, самое главное, прикосновения, готов хоть в самое пекло за ней следом, даже не спрашивая нужны ей такие жертвы или нет. По этой же причине Авдеев останавливается рядом с ней, когда за спиной хлопает закрывшаяся дверь ресторана, а девушка зябко обхватывает себя руками, пытаясь спрятаться от вечерней прохлады. И именно из-за этого он стягивает пиджак и накидывает ей на плечи, не успевая отвернуться от пронизывающего взгляда карих глаз.

Неужели насквозь меня видишь, Алёна? Давай, угадай, кому ты уже не первый месяц снишься. Узнай, кто готов слушать твой голос без перерыва. Пойми уже, наконец, что со мной происходит. Избавь мои мысли от себя. Найди противоядие.

– Спасибо, - её голос чуть дрожит и удивлённо распахнутые глаза как-то иначе, по-особенному, сверкают в сумерках сентябрьского вечера.

Парень молча кивает и наблюдает за тем как она кутается в его пиджак, который ей велик на несколько размеров. Такая маленькая, хрупкая и красивая до чёрных точек перед глазами, что он готов смотреть хрен знает сколько времени, не отрываясь.

– Почему ты ушёл с ужина? Если из-за меня, то…

Она разворачивается к нему всем телом и Кир ловит себя на мысли, что, наверное, это их первый относительно спокойный разговор за несколько лет знакомства. Без её немого упрёка и его обидных выходок.

– А почему ушла ты?

Девушка немного хмурится и устало вздыхает. Убирает упавшую прядь волос от лица. На несколько мгновений отводит взгляд.

– Мне нужно ехать домой.

– А мне не хочется смотреть на этот фарс, который устроили наши родители, - Авдеев пожимает плечами, понимая, что ранее ощущавшийся холод отступил, несмотря на то, что он стоит в одной рубашке. – Ты, правда, вызвала такси?