Ошибка господина Роджерса

...На второй, третий и четвертый день Роджерс всюду был со мной рядом. Он опять стал прежним, симпатичным, милым человеком.

Мы сидим с ним в уютном кабинете Зори. Фани ухаживает за нами. Говорим о разных вещах. Пьем кофе.

Я начал беспокоиться отсутствием брата. Спросил Роджерса. Он меня успокоил: завтра приезжает.

– А сегодня есть предложение...
– начал было Роджерс.

– Вы совсем забросили из-за меня службу. Вам не грозит это неприятностями?
– перебил я его.

– О! Не беспокойтесь, Алексей Иванович! Работа - не волк, в лес не убежит. У нас деловые отношения с вашим братом, и я хочу быть полезным ему и вам.

«Хорошо иметь рядом такого делового друга», - подумал я.

– Есть предложение повторить поездку в «Мулен Руж». Как на это смотрите?

– Побойтесь бога, Роджерс.

– Вы остались недовольны?

– Не об этом речь.

– Хорошо, - сразу перестроился Роджерс.
– Надеюсь, вы еще приедете к нам?
– прервал он мои размышления.

– Трудно сказать. Время покажет.

– Имейте в виду, Алексей Иванович, мы всегда рады видеть вас. Между прочим, какой порядок существует у вас для получения выезда за границу?

– Если судить по моему опыту, то это и просто, и сложно.

Я подробно рассказал ему все, что знал.

– У нас без бюрократии. А какие документы выдаются на руки?
– опять поинтересовался Роджерс.
– Нельзя ли полюбопытствовать?

Я после некоторого колебания показал документы. Он долго и внимательно их рассматривал.

– Точно. Пятьсот долларов в кармане!
– воскликнул вдруг радостно Роджерс.
– Вы не могли бы эти документы дать мне на самое короткое время? Я поспорил со своим коллегой. Пари выиграл я. Мне это нужно ему показать. Выигрыш пополам. Согласны?!

– Не понял... О чем был спор?

– Мой коллега утверждал, что с первого сентября у вас введены, новые правила оформления документов на выезд за границу. Что-то упрощено. Он ошибся. И я выиграл пари.

– Извините, но документы я не могу вам дать.

– Понимаю. И не настаиваю. Ну, а сфотографировать, надеюсь, не откажете?

Я подумал и согласился.

Роджерс, к моему изумлению, вынул из внутреннего кармана пиджака маленькую черную продолговатую коробочку, напоминающую футляр от дамских часов, только наполовину уже и короче. Он, ловко манипулируя, перефотографировал все страницы паспорта.

– Неужели эта малютка фотографирует?
– невольно вырвалось у меня.

– Еще как. Это же «Минокс».

– Можно посмотреть?

Я рассматривал диковинную коробочку и не верил своим глазам. Роджерс по ходу объяснял, как им пользоваться. Как все просто и ясно, «Ну и техника!» - с восхищением подумал я.

– Теперь собирайтесь и поедем. Обмоем это дело, как принято у вас в таких случаях, - предложил Роджерс, отправляя в карман пиджака фотоаппарат.

«Выигрыш» обмывали целый день.

Наконец приехал Зоря.

Он появился на квартире неожиданно. Мы крепко обнялись, расцеловались.

– Как ты тут? Вроде бы чуть осунулся?
– освобождаясь от объятий, сказал Зоря.

– Осунешься. Роджерс замучил меня. Да ты тоже выглядишь не очень-то свежо.

– Была нервная командировка, - как-то вяло и неохотно откликнулся Зоря.
– Где Роджерс?

– Сейчас объявится.
– И как бы в подтверждение сказанного, зазвонил телефон. Подошел Зоря.

– Слушаю. Здравствуйте. Да, сэр. В принципе удачно. Но пришлось побороться. Конкуренция большая. Хорошо, сэр.
– И Зоря в раздумье положил трубку.

– Я должен ехать. Мне надо отчитаться. Скоро вернусь.
– Зоря, избегая моего взгляда, поспешно покинул квартиру.

Зоря сдержал слово. Он вернулся быстро. И не один. С ним был Роджерс. Они тут же утащили меня в кабаре. И снова пошли мотания по ресторанам, кафе. Опять водка, коньяк. Откровенно говоря, мне это изрядно надоело. Было такое ощущение, словно я попал в беличье колесо, из которого не могу никак выбраться.

И когда время моего пребывания в Вене закончилось, я очень обрадовался. На вокзале меня провожали Зоря и Роджерс.

– Нам так и не удалось поговорить по душам, - сказал я на прощание брату.

– Во всем виноват Роджерс. Он отнял тебя у меня, - ответил Зоря, грустно улыбаясь.

– Вы в обиде? В следующий раз я исправлюсь...
– пообещал Роджерс.

– Боюсь, что это будет не скоро, - ответил я

– О, мы умеем ждать. Верно, Зоря?

– Конечно! Грустно расставаться, - сказал Зоря.
– Но ничего не поделаешь. Всему приходит конец.

– К сожалению, - согласился я.

Мы обнялись. Расцеловались.

– До свидания, Алексей Иванович. Я не говорю «прощайте». А это вам в дорогу, чтобы не скучали, - сказал Роджерс, передавая мне красивую полиэтиленовую сумку.

– До свидания.

– Всем сердечный привет. Пиши обязательно. Извини, если что было не так, - произнес Зоря.

– Все хорошо. И ты пиши. Спасибо вам за все. Я слишком много доставил вам хлопот.
– И мы снова обнялись.

Поезд, медленно набирая скорость, покидал вокзал. Брат и Роджерс остались на перроне. В эту минуту мне было действительно грустно.

Я стоял у окна и думал о Вене, о днях, проведенных в этом городе. Честно говоря, меня ошарашила эта «легкая жизнь». Я был под впечатлением ярких красок и блеска. Разумеется, ничего подобного я раньше не видел. Не хотелось сейчас вспоминать какие-то мелочи, насторожившие меня. В общем-то впечатление было хорошим, и пусть это впечатление пока останется.

Даже Роджерс с его назойливыми расспросами, шутками и не очень-то честными глазами пусть остается в памяти милым, добрым человеком.

Я вошел в купе, кивнул соседу, читавшему газету. Средних лет, довольно упитанный мужчина. Я невольно посмотрел на багажную полку. Там лежали два больших кожаных коричневого цвета, добротных чемодана. «Не повезло, черт возьми. Иностранец», - подумал я. Разочарованный, выхожу в коридор. И в это время вспомнил о сумке Роджерса. Любопытство взяло верх. Я вернулся в купе. Заглянул в сумку. Там оказались книги Солженицына «Раковый корпус» и «В круге первом». Отложил их в сторону. Незнакомец бросил взгляд на книги и на чистейшем русском языке сказал:

– Рекомендую выбросить, если не хотите иметь неприятности на границе...

– Да вот, перед отходом поезда всучили, - на всякий случай оправдывался я.
– А что в них такое?

Так мы познакомились. Он оказался нашим работником из торгпредства в Австрии. Мы о многом с ним переговорили. Это был интересный собеседник. Умный, начитанный, много повидавший в своей жизни, поездивший по свету. К немалому моему удивлению, он заявил, что ему надоело мотаться по заграницам, не дождется, когда можно будет навсегда вернуться в Москву.