Основы человечности. Работа над ошибками

Ольга Степановна кивнула и натянуто улыбнулась

— Я действительно думала, что она свихнулась. А как ещё я должна была реагировать? Она вела себя ненормально, стала совершенно неуправляемой. В какой-то момент это начало бросаться в глаза даже посторонним.

— А мнение посторонних — это важно, — поддела Ксюша.

— Не язви. Поживёшь с моё — поймёшь, что действительно важно. Мы же всё-таки в социуме живём. Я за неё беспокоилась, между прочим, следить старалась, из виду не выпускать. Но как тут не выпускать, когда на работу ходить надо? Вот и прошляпила момент. — Ольга Степановна развела руками. — А когда нашла дневник… Я же не сразу его нашла, а спустя пару лет, когда взялась её вещи перебирать. И читать начала не сразу, не решалась просто. А когда решилась… Сложно описать. Я читала и думала: «Какой кошмар! Моя дочь — психопатка!» И я надеялась… Я мечтала, чтобы её поведению и провалам в памяти нашлось какое-то другое объяснение. Пусть это будет секта, Кашпировский, инопланетяне, чей-то розыгрыш… пусть это будет магия. Что угодно, лишь бы не сумасшествие. Ну и не наркотики, конечно.

— Вот вы сейчас серьёзно наркотики в один ряд с сумасшествием поставили? — удивился Тимур.

— А в чём разница?

— Ну… Человек же не виноват, если у него проблемы с головой. Он не может это контролировать. А наркотики — это вроде как сознательный выбор. По крайней мере, первая доза… — Не то чтобы Тимур так уж много знал о наркотиках. Впрочем, о сумасшедших он знал не больше, но всё равно считал, что это вещи совершенно разного порядка.

— Сознательный, бессознательный… Ерунда это всё! Со стороны выглядит одинаково, проблемы у родни тоже одинаковые. У нас и психи, и наркоманы, и алкоголики — отбросы общества, да и клеймо сразу ставят на всю семью. Вы просто не видели, а я несколько лет с алкоголиком прожила, и хорошо, что этот придурок только бухлом ограничился, ни на что более тяжёлое не перешёл. А ведь мог, друзья-то у него всякие были. Так что у Надьки в этом плане наследственность крайне паршивая. Я за ней, конечно, следила, как могла, но разве за этими дурными детьми уследишь… Стоит отвернуться, а у них уже мальчики, магия, двойки в дневнике и сигареты в кармане.

В чём-то она, несомненно, была права, но Тимуру всё равно хотелось спорить. А ещё громко объявить, что Ксюша не такая. Что Надя не виновата. Что за детьми не надо следить, детей надо любить. И доверять им, чтобы они доверяли тебе в ответ и не скрывали проблемы, с которыми не могут справиться самостоятельно.

Но на это неминуемо последовал бы ответ в духе «Вот своих заведёшь — тогда и поговорим», поэтому Тимур всё же промолчал.

— То есть вы действительно рассматривали магию как реальный вариант? — поинтересовался Людвиг. — И поэтому не слишком удивились нашим рассказам?

— Я удивилась. Конечно, удивилась, потому что это был, наверное, самый маловероятный вариант из всех. Какое-то время я даже надеялась, что вы всё-таки сектанты или гипнотизёры. Но в итоге просто сказала себе: «Окей, Оля, смирись с тем, что дело в магии. Ты в неё никогда не верила, но сейчас придётся». Хотя, конечно, лучше бы секта. На неё хоть заявление в полицию подать можно, а с вами что делать — вообще не представляю.

— Понять и простить?

— Смеёшься, да? Думаешь, так легко это всё принять?

— Думаю, что вы отлично справляетесь, — улыбнулся Людвиг.

— Вот ты подлиза! И… — Ольга Степановна ненадолго задумалась, изучая оборотня. — Получается, ты действительно брат Ксюши?

— Получается, что да.

— И что ты планируешь делать с этим фактом?

— Я предпочитаю этому факту радоваться — всегда хотел младшего брата или сестрёнку. А как быть с остальной информацией… Не знаю пока. Вот вы бы что сделали?

— Убила бы этого вашего В., — спокойно ответила Ольга Степановна. Слишком спокойно, чтобы фразу можно было воспринять как шутку или абстрактную фантазию. Чувствовалось, что Ксюшина бабушка неоднократно эту мысль обдумала и давным-давно пришла ко вполне конкретному выводу. — Адресочек не подкинете?

Тимур сразу принялся вспоминать, не мелькала ли в разговоре фамилия Гаврилова. Валентинов-то пруд пруди, а вот зная фамилию, можно и поискать человека. Хотя… Может, пусть ищет? Пусть найдёт? Ведь совсем недавно Тимур и сам мечтал набить ему морду.

И до сих пор не отказался бы.

Только вот между «избить» и «убить» — огромная разница.

— Давайте обойдёмся без крайностей, — предложил Людвиг. — Я с ним поговорю.

— Поговоришь… — Ольга Степановна поцокала языком, будто пробуя слово на вкус. — Он едва не свёл с ума мою дочь, а ты с ним просто поговоришь?

— Да.

— Очень смешно!

— Не очень. Но в первую очередь я планирую с ним именно поговорить. А дальше — как пойдёт.

— Слабак. Мог бы и вступиться за честь девушки.

— Да ладно вам. Я так понял, честь свою Надя ещё до их встречи где-то оставила.

— Молчать! — Ольга Степановна саданула ладонью по столу с такой силой, что чашки подпрыгнули. Тимур и сам едва не подпрыгнул от неожиданности. Ксюша привычно втянула голову в плечи — кажется, для неё смена бабушкиного настроения внезапной не оказалась. — Не смей так говорить о моей дочери!

— Так — это как? — Людвиг вздёрнул брови в притворном удивлении. — Я, конечно, могу ошибаться, но непохоже, что она планировала девственность до свадьбы хранить. И, кстати, не вижу в этом ничего плохого. Двадцать первый век на дворе всё-таки.

— Ты… — начала Ольга Степановна, но так и не придумала, что сказать дальше, поэтому просто повторила: — Ты!

— Ну я.

— Вон из моего дома! Немедленно!

— Ладно. — Людвиг пожал плечами. — В принципе, мы вроде как все вопросы решили. Кстати, спасибо за салат и чай. Было вкусно.

Он поднялся из-за стола и кивнул Тимуру, предлагая следовать за ним.

— Извините, — пробормотал тот, поймав взгляд Ольги Степановны. — Спасибо, что выслушали.

Ответом его не удостоили, зато Ксюше, спрыгнувшей со стула, в спину немедленно полетело:

— А ты куда собралась? Тебя я никуда не отпускала!

— Но мы хотели…

— Они хотели. И могут хотеть дальше, сколько им заблагорассудится. А ты всё ещё моя внучка и живёшь в этой квартире. И останешься здесь, под моим присмотром. И вообще, иди занимайся, и так сегодня школу прогуляла.

— Ты же меня сама туда не пустила.

— Марш в комнату, я сказала!

Ксюша насупилась, но промолчала. И, конечно, никуда не пошла. Выждала немного и примирительно улыбнулась:

— Хотя бы попрощаться можно?

— Прощайтесь, — буркнула Ольга Степановна. — Только без рук.

Тимур, потянувшийся было приобнять Ксюшу в знак поддержки, торопливо отступил на шаг. Людвиг, наоборот, бесцеремонно потрепал сестру по голове, а затем и вовсе сграбастал в охапку и шепнул на ухо:

— Приходи, когда она уснёт. Есть разговор.

— Я договорюсь с Дианой насчёт стрижки, — добавил Тимур. Тоже почему-то шёпотом.

— Спасибо вам. — Ксюша смотрела ему прямо в глаза, чтобы точно не осталось сомнений: «вам» — это только ему, а не им обоим. Хотя именно Людвиг вытянул весь разговор, а Тимур просто рядом сидел и иногда кивал.

— Да я же ничего не сделал, — удивился он.

— Если бы понадобилось — сделали бы. Но хорошо, что не понадобилось.

Тимур не был в себе так уверен, но эмпату виднее.

* * *