Основы человечности. Работа над ошибками

— Отпускай. Достаточно. Ты же не хочешь выжечь ему остатки мозгов и превратить его в овощ?

— Я хочу… — Инга моргнула, словно выходя из транса, но телефон не опустила. Превращение волка в человека она, кажется, даже не заметила. — Я хочу, чтобы он больше никогда не издевался надо мной и моими друзьями. Хочу, чтобы он запомнил, что и сам в любой момент может стать посмешищем. Только не знаю, как…

— А, это легко! Повторяй за мной! — Людвиг склонился к уху девочки и что-то зашептал. Судя по его весёлому оскалу, что-то дурацкое, но наверняка действенное.

Инга, выслушав совет, тоже заулыбалась и громко приказала Буранову:

— Спусти штаны ниже колен! — Вслушалась в следующую подсказку, покраснела, но всё же добавила: — Вместе с трусами!

Тимур едва сдержался, чтобы не закатить глаза. В богатой фантазии Людвига он не сомневался, но это… просто детский сад какой-то! Взрослый же парень, а чувство юмора — как у пятилетки!

Буранов, конечно, подчинился. А что ему ещё оставалось? На его несчастное лицо Тимур старался не смотреть.

— Теперь садись на корточки, — продолжила командовать Инга. Вот она как раз смотрела именно на лицо и старательно не опускала взгляд ниже. — И прыгай, как лягушка, по тропинке до вон той большой лужи на углу. Когда окажешься в луже, три раза высоко подпрыгни со словами «Я жаба, я живу в болоте». Потом ты наденешь штаны обратно, пойдёшь домой и удалишь все фото со мной, Ксюхой Фроловой и Тимуром Игоревичем. С телефона, с компа, отовсюду. Иначе через сутки у тебя мозг расплавится и вытечет через нос. А если ты продолжишь избивать других, шантажировать и делать гадости, то я выложу это видео в интернет. Всё, вот теперь прыгай!

Сергей Буранов, главный хулиган школы, гроза детей и взрослых и всеобщая заноза в заднице, опустился на корточки и прыгнул. Раз, другой. С горем пополам преодолел две ступеньки на выходе из беседки, чуть не грохнувшись лицом в грязь, и уныло поскакал дальше.

Инга, как заворожённая, двинулась следом, ни на миг не опуская телефон.

Тимур не удержался и тоже записал короткое видео на память, а потом вернулся к изрисованным столбикам, тщательно их осмотрел и сфотографировал. Они больше не светились — чары развеялись, как только Инга вышла из беседки и перестала подпитывать заклинания своей силой. Но Буранов всё ещё скакал. Странно!

Когда Тимур догнал Ингу и Людвига, Буранов как раз закончил прыгать в луже и теперь стоял в ней без штанов, К счастью, довольно далеко от своих мучителей.

Единственный на всю округу фонарь горел как раз над ним, скрывая весь остальной мир в густой вечерней темноте, и Тимур немного успокоился. Всё же не хотелось, чтобы Буранов его заметил: жаловаться, конечно, не побежит, но очередную обиду затаить может.

Впрочем, не похоже было, чтобы он сейчас адекватно осознавал, что видит и где находится. Буранов глядел прямо перед собой и казался совершенно растерянным, или скорее потерянным. Потерявшимся на грани между объективной реальностью и внезапным кошмаром, между собственной волей и неотвратимостью чужих приказов.

Редкие прохожие оглядывались на него с удивлением и недоумением, но не останавливались. Наоборот, ускоряли шаг и торопились побыстрее пройти мимо странного парня. А то вдруг он псих? Или наркоман? Мало ли, что ещё выкинет!

Инга выглядела не сильно лучше: её шатало, и телефон грозил вот-вот выпасть из дрожащих пальцев. Людвиг забрал его, запихал в карман и подхватил девочку на руки. Она доверчиво прильнула к нему и обняла за шею, ничего не спрашивая, не удивляясь и, похоже, не особо понимая, что происходит.

— Она ничего в беседке не оставила? — спросил Людвиг.

— Вроде нет. У неё с собой ничего и не было, — припомнил Тимур.

— Тогда погнали, пока нас здесь не засекли. — Людвиг покрепче прижал к себе Ингу и, ухватив друга за капюшон дублёнки, выдернул их обоих в Дом.

Тёмная улица сменилась комнатой с камином так стремительно, что Тимур не устоял на ногах и грохнулся на четвереньки, больно приложившись об пол коленями и ладонями. Совсем немножко до шкуры не дотянул, на неё падать помягче было бы.

Или боггарт специально её отодвинул? Он мог! Тимур вообще был уверен, что эта жуткая нечисть его не любит и терпит исключительно ради Людвига. А Людвига — ради еды.

Ну в самом деле, это же злобный дух, он не может никого любить, просто заботится о своём пропитании! Присосался к Людвигу, как паразит, и жрёт его!

Из-под дивана, словно в ответ на мысли Тимура, раздалось глухое недовольное рычание. Из-под того самого дивана, на который Людвиг пытался уложить Ингу, попутно вытряхивая её из куртки. Девочка вцепилась в него обеими руками и никак не хотела отпускать.

— Ну всё, всё, успокойся. Ты молодец, справилась. Как себя чувствуешь? Голова кружится? Тошнит?

— Немножко, — тихо ответила Инга. — Пить хочется.

Тимур знал, что надо пойти на кухню и поискать там сок, включить чайник или хотя бы воды из крана набрать, но вместо этого скинул дублёнку и спросил:

— Может, лучше ко мне?

— Чтобы тебя с ещё одной ученицей сфоткали? Гарем решил собрать? — хмыкнул Людвиг.

— Я шторы задёрну. Серьёзно, разве можно ребёнка здесь оставлять? Ей сейчас только общения с боггартом для полного счастья не хватало!

— Вот именно сейчас можно оставлять смело, он к ней даже не притронется. Боггарт питается энергией, которая вырабатывается, когда человек боится, а она себя выжала почти в ноль и бояться не в состоянии. Да и сытый он, со вчерашнего дня твоих тараканов переваривает, даже на меня не покушался.

— Приятного аппетита, — мрачно бросил Тимур в темноту под диваном. Осознавать, что его страхи такие питательные, было странно. С одной стороны, он никогда не был храбрецом и давно привык к тому, что в душе постоянно скребётся смутное беспокойство; а с другой… наверное, стоило наконец-то признаться самому себе, что объёмы и насыщенность этого беспокойства и неясной тревоги всё-таки выходят за пределы нормы. Вон, даже боггарт объелся, хотя ничего действительно страшного… объективно страшного Тимуру не показал. Только его собственные мысли.

Правильно Людвиг сказал — тараканы и ничего кроме.

Из-под дивана вынырнула длинная узкая тень и осторожно, даже ласково обвилась вокруг тимуровой щиколотки.

— Да отстань ты. — Он дёрнул ногой, и тень послушно отпрянула.

— Ты вкусный, — прокомментировал Людвиг. — О чём подумал?

— О тараканах. Ладно, проехали. Инга, тебе чаю или сока?

— Ой, Тимур Игоревич… — удивлённо захлопала глазами девочка. Кажется, она только сейчас начала осознавать реальность. — Что вы здесь делаете? Или… что я здесь… Где я? И… — Она перевела взгляд на Людвига. — Вы кто?