Отец на час. Работает спецназ

— А от меня ты чего хочешь?

— Ну вы же главная там… Может, разберетесь?

— Пунктов выдачи начальник и курьеров командир, — бурчит под нос Влад.

Я вдруг чувствую себя волшебницей. Ну не примет поставщик возврат сложной бытовой техники — спишу на представительские расходы. Подумаешь, проблема!..

— Хорошо, я постараюсь помочь, — говорю, поглядывая на Влада.

Он усмехается и смотрит на меня как-то… слишком откровенно.

Прасковья ничего не замечает.

— Круть! — хлопает в ладоши. — Я тогда здесь оставлю…

— Кого? — не разрывая взгляда, вместе переспрашиваем.

— Холодильник-то, — дочь Влада становится подозрительной. — А вы какие-то странные. Чем это вы тут занимались? — подхихикивает.

Чувствую, что краснею.

— Я вот… статуэтку сломала. Твоя ведь?.. Прошу прощения. — Разжимаю ладонь. — Вот… мы склеить ее пытались.

Спецназовец лыбится.

— А-а-а… ясненько, — абсолютно незаинтересованно вздыхает Прасковья, пальцами зачесывая волосы в шишку. — В общем, я пошла. Круто, пап, — кивает на меня. — Мы ведь еще встретимся?

— Конечно, — улыбаюсь лучезарно.

Дожидаюсь, пока Влад проводит дочку, и тут же начинаю изображать активную деятельность, но у «Бога» другие планы.

— Спасибо за помощь. Продолжим? — поднимает брови Отец.

— Владислав Алексеевич, давайте уже поедем. — Отхожу на безопасное расстояние. — Эльза скоро освободится, у нее сегодня репетитор.

— Я в курсе. — Тем не менее стягивает майку.

Запрещенный прием, потому что я зависаю, разглядывая короткие светлые волоски, щедро рассыпанные на рельефной груди, и отчетливые кубики на прессе.

— Давайте… поедем, — настаиваю.

— Окей, — соглашается. — Расслабься. Сейчас поедем.

Я с облегчением выдыхаю.

— Сейчас поедем, — вжимает меня в стену и дергает пояс.

Полы платья расходятся, и я снова пытаюсь прикрыться. Это Владу не нравится, поэтому он тащит меня к зеркалу и разворачивает к нему. Теперь мы, мало того что при свете, так еще и видим друг друга в отражении.

— Смотри, — резко дергает чашечки вниз.

Груди выпадают и бесстыдно колышутся. Недолго. Их сразу же обхватывают уверенные мужские ладони. Сжимают хорошенечко. Так, что бабочки в животе снова в строю.

Я изумленно взираю на то, что он со мной делает, и неожиданно понимаю — мне это нравится.

Нравится не сама грудь, ее форма, крупные ареолы или цвет сосков, а именно сочетание всего этого с сильными жилистыми руками Влада.

Будто этого ингредиента мне и не хватало...

Глава 28. Федерика

— Красиво! — восхищается Влад, продолжая умело тискать мои мягкие дыньки. — Хочу тебя, Федерика Тореодоровна… Пи-и-издец как хочу. Как бы в штаны, как юнцу безусому, не спустить.

Ну вот…

Грубость же несусветная, а между ног влажно становится.

И горячо-горячо. Сейчас закипит.

После многолетнего секса с Колей исключительно в миссионерской позе вдруг совершенно искренне пугаюсь. А что, если я вообще… извращенка?.. Ну из тех, которые бельевыми веревками во время секса обматываются и кончают по три раза.

Как их там… шиба… нутые.

Нет.

Шибари!..

Кажется, так называется.

Большие пальцы Влада водят медленные хороводы вокруг моих сосков, выбивая из головы последние здравые мысли.

— Мы ведь опаздываем, — еще сопротивляюсь, убирая его руки, но уже как-то вяло.

Неубедительно даже для себя.

— Мы быстро... Так… в прилеске погуляем… В чащу уже не пойдем, обещаю.

Тянет на кровать и, не снимая платья, с видом Александра Македонского сдергивает с меня трусы.

Отдаюсь этому новому удивительному чувству и представляю себя действительно красивой женщиной.

Мечтой бравого спецназовца.

С каким-то тихим восторгом наблюдаю, как Влад стремительно раздевается. Ничего не упускаю. Ни малейшей детали. Мускулатура, короткие светлые волоски, которыми покрыто крепкое тело, возбужденный внушительный член.

Только на шрамы стараюсь не смотреть, чтобы не расстраиваться.

— О-ох, — выгибаюсь, когда Отец опускается на меня и сразу же таранит нежные, набухшие от возбуждения лепестки.

Ладно…

Обхватив каменные плечи, по-кошачьи царапаю спину. Постанываю.

— Вот так-то, — Влад хрипит на ухо, вколачиваясь что есть силы. — Хорошая моя ромашка. — Отстраняется, приняв упор на руки, и завороженно глазеет на колышущиеся груди.

Я, смущаясь, собираю их по центру, чтобы смотрелись попристойнее, но Владислав Алексеевич расценивает этот жест по-своему.

— Да-а… Посжимай их.

— Влад… — пытаюсь возмутиться.

Смеется.

— Стеснительная какая. — Накрыв мои ладони своими ручищами, помогает.

И трахает. Трахает. Трахает.

По-другому просто не скажешь.

Мощно, грубовато, сокрушительно.

Сочетание фрикций на теле и внутри вызывает оглушительный шторм в голове, не менее впечатляющий прилив влаги между ног и бурное извержение оргазмом. Будто пружина, встроенная в тело, разжимается и улетает куда-то в космос.

— Кончаешь тоже как начальница. Вне очереди.

Он заводит мои руки за голову, крепко-накрепко вжимая запястья в матрас.

Чувствую себя распятой и не сразу понимаю, что делает Влад это намеренно: чтобы не закрывала ему вид своими жуткими допотопными комплексами.

— Влад…

Собираю картинку перед глазами, пока горячие бедра пошловато шлепают о мое подрагивающее тело. Чувствую, что мужской оргазм уже близко, и кусаю губы.

— Вот так идеально. — Спецназовец нависает, замирает, шумно дышит. — М-м-м… Да…

Придавливает, кончая.

— Ох…

Опять смеется.

— Это… это значит: погуляли в прилеске? — смущенно спрашиваю, ласково поглаживая короткий ежик из жестких волос на затылке.

Влад целует мое плечо, небрежно вытирает пот с лица полой платья и обворожительно подмигивает:

— Это мы с тобой, вообще, так… полянку потоптали.

*

В целом день выдается прекрасным. Не знаю, уж заслуга ли это Влада или того, что я наконец-то позволила себе отпустить контроль.

Моя душа будто легче становится. Невесомее.