Отель Страстоцвет

Чем же так противно воняет? Здесь, в шкафу. Лиза оглянулась. Приторно-тяжелый, железистый запах. Она дернула плечом, отодвигая многочисленные наряды герцогини, и снова уставилась в щелку.

Никого не было видно. Значит, они в соседней комнате. И эти странные звуки: чавканье, хлюпающее причмокивание. Похоже, это никак не было связано с поеданием десертов. В ту же секунду к ним добавились легкое постанывание, ахи-вздохи и смех.

Какого черта они там делают? Девушка даже не спрашивала себя. Она и так знала. Такое ни с чем не перепутаешь.

Ее Лонни целовал там эту ледышку. Словно удар ножом в сердце.

— Милый мой мальчик.

— Да, моя госпожа?

Госпожа? Он верно шутит! Или у них там садо-мазо? Плетки, кожа, поводок для послушного прислужника…

— Как ты здесь жил без меня?

— Мммм, я скучал.

Ножом в сердце? Нет, это была шутка. Теперь Лиза почувствовала, как ее грудь разрывает хорошо наточенный огромный тесак.

— Я тоже. Ты самый славный мальчик, который мне попадался за последнюю тысячу лет.

— Я знаю.

— Самый сладкий.

— Знаю.

— Да брось ты со своим «знаю»! Когда тебе делают комплименты, нужно говорить спасибо. А я ведь не часто их делаю.

— Спасибо, госпожа.

— Ты заслужил.

— Ммм…

— А еще у тебя самая крепкая задница.

9

Шорох, шелест. Тихое хихиканье. Лиза поморщилась, чувствуя, удушающий тошнотворный запах позади. Что же хранила в этом шкафу вместе с одеждой эта любительница крепких задниц? Аромат, как на скотобойне.

— И эта большая штука, — продолжал ледяной голос, — которая прижимается к моей ноге, она достойна того, чтобы только ради нее одной приезжать каждый сезон в ваш клоповник.

— Милая, ты же знаешь, что хозяин…

— Да пусть слышит! Мне надоело видеть, как вас всех от него в дрожь бросает. Я его не боюсь! Слышал? Да пусть все слышат!

— Но он может…

— Мне все равно! Я бы привела здесь все в порядок, раз он не справляется.

— То, что произошло вчера, просто случайность. Мы все уже уладили.

— Мой мальчик, я все равно доложу, куда надо. Ты меня плохо знаешь.

— Не стоит, Кармилла, — мягко, ласково, заискивающе.

— Ты хочешь остаться здесь после смены власти? — Ее тон сменился на не терпящий возражений. — М?

Тишина, легкий шелест одежды, едва слышимый стон.

— Да, моя госпожа.

Опять глупые причмокивания.

— Ты будешь занимать достойное положение, — и затем уже совсем тихо, — только помоги мне…

— Но… Я рискую, ты знаешь.

— Лонни, ты такой сильный, красивый, умный. Неужели тебе всю жизнь хочется мотаться у них на побегушках?

— Нет.

— Носить эту ужасную форму?

— Нет.

— Твое место там, наверху. Со мной. Понимаешь? И поверь, совсем скоро мы возьмем то, что принадлежит нам по праву.

— Это крайне опасно, — его голос звучит неуверенно, испуганно и почти беззвучно.

— Верь мне, Лонни. Ничего не бойся.

— Верю.

— А что, кстати, за девчонку я видела вчера с тобой внизу?

Лизе становилось нестерпимо душно. Жар поднимался к голове и бил в лицо.

— Какую девчонку?

— Хорошенькая такая, аппетитная, глазастая. Кто она?

— Да так, никто.

Лизу словно расплющило, как пустую коробку из-под сока.

— Кто она?

— Новая горничная.

— Что у тебя с ней?

— Ничего. Кармилла. Не стоит. Она — не та, кто тебе нужен. Она не подходит.

— Это я сама решу, хорошо?

— Но хозяин…

— А что мне твой хозяин?! — Почти взревела она.

Похоже, Лонни переминался с ноги на ногу, не решаясь открыть рта.

— Он лично за ней присматривает, — наконец, промямлил он.

По спине Лизы пробежал холодок. Было ли это правдой? Или красавчик хотел защитить ее от чего-то нехорошего?

Громко хлопнула дверь. Лиза вздрогнула. Кармилла влетела в спальню разъяренной фурией.

— Дорогая… — жалобно донеслось из-за закрытой двери.

Силуэт женщины проплыл мимо и застыл возле шкатулки. Ладонь мягко легла сверху, крышка беззвучно отворилась. Круглые массивные часы на золотой цепочке вспорхнули с шеи герцогини, словно на крылышках взмыли в воздух и мягко приземлились на дно ящичка. Перед тем, как шкатулка захлопнулась, Лиза успела рассмотреть фото, закрепленное на обороте крышки.

Старое, выцветшее, черно-белое. На нем экипаж с парой запряженных в него лошадей. Маленькая, будто из сказки, карета с открытым верхом. И восседающая в ней герцогиня в застегнутом наглухо темном платье с отложным воротничком и старомодной шляпе с перьями. Такая же молодая и свежая лицом, как и сейчас.

Не иначе, как ближайшая родственница Кармиллы. Ну, а как? Не она же сама. Может, ее прапрабабушка. Но сходство было очевидным и очень сильным.

Взмах изящной руки, и крышка резко захлопнулась, скрыв от глаз и карточку, и старинные часы на цепочке. Лиза даже перестала дышать, опасаясь, что герцогиня пожелает переодеться и отворит дверцы шкафа. Но та, лишь скользнув по нему ледяным взглядом, молниеносно обернулась к открывшейся настежь двери.

В проходе стоял Лонни, улыбающийся и совершенно голый.

Если бы было чем подавиться, то Лиза непременно бы это сделала. Но во рту, к сожалению, пересохло от страха. Забыть, развидеть, смять и выбросить из головы и сердца! Прочь!

Лонни стоял в дверном проеме, загорелый и совершенный, как античная статуя, ухмыляясь и подрагивая своим… Ну, вы поняли. Им самым. Торчащим вверх и по стойке смирно. Герцогиня окинула его оценивающим взглядом, приподняла подбородок, улыбнулась и поманила тонким пальчиком. Он сделал шаг навстречу, словно загипнотизированный ее взглядом.

Лизе хотелось провалиться под землю. Противно и неприятно было смотреть как парень, улыбавшийся ей буквально вчера, сегодня уже хватал другую женщину теми же руками, которыми держал ее. Фу просто. Но и зажмуриться она почему-то не могла.

Интересно, заметят ли ее, если она попробует выбраться из шкафа, пока они будут заняты своими делами на этой огромной кровати, до сих пор сохранившей следы их же ночных утех? Не ждать же ей еще сутки? Да и в шкафу уже было не продохнуть, голова шла кругом.