Печать демона (Путешествие Чиптомаки)
Шрифт:
– Они мне не слуги...
– Шаритур растерянно оглянулся.
– Эй, что вы натворили?! Очи-Лош заставит вас умирать от коросты и ста болезней!
Салакуни не собирался больше рассуждать. Он схватил лежавшее на земле копье и кинулся на противника, заревев еще громче. Шаритур хотел сказать что-то еще, но вынужден был защищаться. С трудом отбив два первых выпада гиганта, он оступился и побежал вокруг острова.
– Стой, порождение водяного ада!
– закричал Салакуни, не забыв скосить глаза на лэпхо.
– Стой и отведаешь моего копья!
Но Шаритур не собирался останавливаться, он уже понял, что в открытом бою ему не победить.
– Не приближайся, или я поражу тебя молнией!
– Лэпхо, это может случиться?
– приостановился Салакуни.
– Давай подумаем! Вот, скажем, если...
Чиптомака не успел даже начать свое рассуждение. Шаритур, посмотревший на него в этот момент, выронил из рук и копье, и диковинный нож, схватившись за воткнувшееся ему в грудь копье Салакуни. Оно пробило его грудь насквозь, это стало заметно, когда предводитель болотных людей упал вперед.
– Ты все видел, старик?
– обеспокоенно спросил лэпхо.
– Все запомнил? Ты сперва мне спой песню, ладно? Смотри, я пробил ему сердце! Вот только почему у этого демона кровь не черная, а красная?
– Думаю, он успел принять человеческий облик.
– Разве?
– нахмурился Салакуни. Он пытался сообразить, не умаляет ли это его подвиг.
– Конечно!
– Чиптомака подошел к убитому и сел на корточки перед ножом.
– Всем известно, что женщина не может остаться живой после сношения с демоном. Но Ларимма жива, хотя демонов тут было немало. Конечно, она толстая и сильная, но все-таки демоны были в человеческом облике.
– Не совсем!
– заспорила Ларимма.
– Я едва жива! Меня мучали все время, пока ты храпел на весь остров, а тебя даже не связали, потому что ты наговорил Шаритуру гадостей обо мне! Почему ты...
– Смотрите, какой нож!
– перебил ее Чиптомака, которому не хотелось говорить на эту тему.
Это и в самом деле был не нож, а прямо-таки какой-то ножище. Едва ли не с руку Чиптомаки длинной, сделанный не из зуба какого-нибудь квильского крокодила, а из волшебного твердого, блестящего материала, да еще и с непонятно из чего выточенной гладкой рукоятью. Старик выпрямился и осторожно провел ножом по воздуху, потом испуганно опустил: а вдруг и в самом деле полетят молнии?..
– Дай посмотреть!
– робко попросил гигант.
– Слушай, лэпхо, а про какого такого Очи-Лоша говорил этот человекодемон?
– Не знаю, - признался Чиптомака.
– Никогда о таком не слыхал. Может быть, кто-нибудь из слуг Асулаши?.. Ох, да что же мы стоим, и-эмма?! Надо скорее удирать с болота, пока он не притянул нас в свой мокрый ад!
– Не болтай ерунды!
– визгливо потребовала Ларимма.
– Ты прекрасно знаешь, что никакие это не демоны, а обычные люди!
Женщина лежала на траве и всем своим видом демонстрировала мучительное умирание. Ей не нравилось, что какой-то нож мог заинтересовать двух глупцов больше, чем ее страдания.
– О, принесите мне воды, чтобы я омыла окровавленные бедра!
– И-эмма, омоешься по дороге!
– Чиптомака бестолково засуетился по островку.
– Значит, нож... Удивительный. А еще остров-то! Остров - заколдованный! Здесь какой-то волшебник умер, ты сказала? Ну да все равно, будет еще время поговорить. Уходим скорее, Салакуни! Если пойдем быстро, то, может быть, сумеем до ночи...
–
Я едва дышу!– Ларимма швырнула в него комком грязи.
– О, великий Салакуни, ты должен помочь мне. Отнеси меня домой, и мой муж, богатый Амуча...
– Есть лодка, - сказал Салакуни, не отрываясь от ножа.
– Даже две, но лучше, если мы возьмем только одну. Очи-Лош... Хорошо бы он сейчас пришел, я бы смог сразить его этим ножом! Вот послушайте...
Салакуни несколько раз со свистом рассек воздух.
– Он очень острый! С таким оружием я сразился бы даже с самим Асулаши! Даже с хозяином холодного ада!
– Помолчи, - попросил Чиптомака.
Он стоял точно посередине островка и земля под его ногами чуть прогибалась. Лэпхо был достаточно искушен во всевозможных песнях и легендах, он сразу понял, что здесь - вход в мокрый ад, чуть присыпанный сверху. Очень медленно, боясь потревожить кого-нибудь внизу посыпавшейся землей, он сделал шаг назад.
– Ого!
– глупый Салакуни увидел оставшиеся после старика следы.
– Да тут недавно копали!
Прежде чем Чиптомака успел его остановить, гигант вонзил чудесный нож в землю и сразу выворотил толстый пласт земли, покрытый травой: кто-то пытался таким образом замаскировать раскопки. Лэпхо прикрыл глаза, боясь увидеть лицо самого Асулаши.
"О, великий Джу-Шум, и-эмма, за что ты меня покинул?"
– Кто-нибудь принесет мне воды?..
– простонала Ларимма.
Салакуни не ответил и старик осторожно приоткрыл глаза. К его ужасу, из разрытой земли торчала рука. Она крепко ухватила воина и гигант изо всех сил старался вырваться, да никак не мог.
– Помоги немного, - удивительно спокойно попросил он лэпхо.
– Не хочется дальше ковырять ножом землю, так вытащим.
Чиптомака судорожно вздохнул. Салакуни тащил из земли свежепогребенного мертвеца... По всем поверьям, это не к добру.
– Послушай, великий воин, оставь его где лежит. И-эмма!
Вместо ответа Салакуни дал старику хорошего пинка. Пришлось помогать. Рука, за которую схватился Чиптомака, оказалась вовсе не холодной, даже наоборот, чуть теплее его собственной. Покойник выглядел чрезвычайно свежим, будто просто спал, но оба застыли над ним не зная, что и сказать.
– Настоящий демон!
– выдохнул Салакуни.
– Точно!
– согласился Чиптомака.
А как не согласиться, если у человека руки и ноги были черными, туловище и шея - почти белыми, а голова и вовсе принадлежала спиру? Точнее сказать, принадлежала она тому, кто лежал под землей, но выглядела точь в точь как у спира.
– Зачем вы его вытащили?!
– оглушил их визг Лариммы.
– Я же вам говорила, что здесь похоронен волшебник!
– Ну и что?
– Салакуни ногой перевернул демона на спину и с интересом рассматривал пах.
– Как что?! Бежим скорее, они кормили его ночью!
Оба, и Чиптомака и Салакуни, попятились от мертвеца. Потом оба схватили Ларимму и трясли до тех пор, пока женщина не выложила все, что стало ей известно. По словам глупой, она пришла в себя еще в лодке, и тут же подверглась ужасному насилию. Продолжая ему потом подвергаться уже на острове, Ларимма слышала, как воины уговаривали кого-то кушать рыбу, змей и яйца, но сама ничего не видела. А потом, когда с ней третий раз был Шаритур и умолял Ларимму стать его женой, негодяй сказал, что остров невидим, потому что здесь могила волшебника, который на самом деле не так уж и мертв, потому что очень любит пожрать.