По городам и весям: путешествия в природу

К огромному огорчению тысяч и тысяч людей, все прежние решения о Байкале остались в силе. Каждому ясно, что не так просто в сбалансированной экономике вдруг поступиться несколькими сотнями миллионов рублей, совсем даже не просто. Но на самый худой конец строительства обязаны были, черт возьми, выполнить условия, при которых им разрешалось начать варку целлюлозы на байкальском берегу! Санитарная инспекция, входившая в Государственную комиссию по приему в эксплуатацию первой очереди Байкальского целлюлозного завода, констатировала следующее:

— волокон в «черном» потоке содержится в три-четыре раза больше проектного, в «белом» вообще отсутствует биологическая очистка;

— из десяти запланированных для пускового комплекса песчаных фильтров готовы только четыре;

— совсем не проходят биологическую очистку фекальные стоки, которых оказалось к тому же в три раза больше, чем ожидалось, и маломощные очистные сооружения по механической их очистке не справляются с делом;

— окислительная установка на потоке дурнопахнущих стоков и первичные отстойники на «черном» потоке не построены;

— не сооружены предусмотренные проектом нефтемаслоловушки, не подготовлены к сдаче в эксплуатацию цех таллового масла, цех дезодорации скипидара, котел для сжигания отходов окорки и другие утилизационные сооружения;

— дамба золошлакоотвала имеет повышенную фильтрацию, так как сооружена с отступлениями от проекта, из крупногалечного материала;

— работу существующих очистных сооружений вообще оценивать невозможно, так как они рассчитаны на очистку сточных вод от производства небеленой сульфатной целлюлозы, а отладка и работа их идет на отходах, получаемых от производства натронной небеленой целлюлозы.

И так далее и тому подобное. Несмотря на то что на очистных сооружениях было зафиксировано 11 серьезнейших недоделок и отступлений от проекта, завод был пущен! А вот передо мной новые документы, свидетельствующие о халатности, безответственности, бесчисленных нарушениях технологии на новом предприятии, должностных преступлениях. Приведу хотя бы некоторые факты.

С первого по третье августа 1966 года сброшено в Байкал 1590 кубометров разбавленных щелоков. 15 ноября 1966 года в колодец фекальной канализации, в аэротэнки «белого» потока и фильтровой станции, в пруд-аэратор попал каустик; до 24 часов 16 ноября сошло в Байкал 122 тысячи кубометров стоков с повышенной концентрацией вредных веществ. 18 декабря 1966 года только с 9 часов до 11 часов 20 минут было сброшено в Байкал через ливневую канализацию 7–8 тысяч кубометров неочищенных щелоков. 25 января 1967 года спущено в озеро 32 тысячи кубометров загрязненных вод, 26 января пошли стоки с содержанием нефтепродуктов 60 миллиграммов на литр, 30 января — фильтрация дамбы, 11-го и 16 апреля 1967 года сбрасывались щелочные воды, перелившиеся из колодца гидрозолоудалителя ТЭЦ. И так далее. За первые месяцы работы завода только аварийных сбросов в байкальские воды было около десятка, а зона влияния сточных вод расширилась на пять километров.

Вспоминаю один важный разговор о Байкале, в котором я принял участие как член Центрального совета Всероссийского общества охраны природы. На мой вопрос о том, наказан ли кто-нибудь за все эти преступления, из президиума ответили, что никто не наказан — органы прокуратуры отказываются вести байкальские дела, потому что… завод проходит стадию отладки. Взволнованный председатель объявил, что он считает своим долгом поставить об этом в известность Политбюро ЦК КПСС…

По последним сообщениям с Байкала, строители очень много сделали для того, чтобы устранить неполадки в работе очистных сооружений, изжить аварии, однако угроза над сибирским сокровищем по-прежнему сохраняется. Любая мелочь может вызвать здесь большую беду. 6 августа 1967 года, например, легкий летний штормок взял в оборот четыре каравана леса. «Сигары» растеклись, такелаж утонул, завод остановился. А чтобы сохранить дееспособной систему биологической очистки, стоки должны поступать в нее непрерывно. И должно быть, немало печальных вестей услышим мы еще с байкальских берегов. Ведь завод работает на четверть проектной мощности и выпускает пока продукцию, с которой уходит часть вредных веществ.

Говорят и пишут, что строительство на Байкале — многообещающий эксперимент мирового масштаба, во время которого пройдет всестороннее испытание невиданная доселе в технике система очистки и утилизации отходов целлюлозного производства. Наверно, нужда в таком эксперименте была, но зачем объектом его выбран именно Байкал?..

1968

* * *

Прошло двадцать лет с тех пор, как в печати появилось «Светлое око Сибири». За это немалое время пресса, радио и телевидение немало сделали для того, чтобы славное сибирское море прочно вошло в народную память как драгоценный уникум земной природы, с которым надо бы обращаться поосторожней да побережней. С Байкала шли то утешительно-успокоительные известия, то неотступно-тревожные, и я прошу прощения у моих читателей за то, что, выступая иногда в печати с байкальскими новостями, в силу разных причин все же не смог эти годы жить или часто бывать на озере, чтобы подробно и систематически рассказывать о тамошних событиях и эпизодах. Однако в мой адрес все время шли письма и документы свидетелей и сочувствующих, и сейчас у меня их достаточно много, чтобы без преувеличений заявить, что Байкал стал символом совести и гражданственности, а защита его — примером глубокой заинтересованности советских людей в больших государственных делах.

Мы все вместе радовались, когда узнали, что очистные сооружения, стоимость которых составила двадцать процентов финансовых вложений в заводы, наконец-то заработали на полную мощность, надеялись на обещания перейти «в ближайшее десятилетие на замкнутый цикл производства». Был запрещен промышленный лов омуля, только распоясались браконьеры, почему-то получившие доступ ко всей акватории озера. Предусмотрительно был изменен первый проект Байкало-Амурской магистрали — трасса перенесена от озера в глубь гор, но строится на берегу город с нефтяной базой и прочими неизбежными атрибутами большого современного человеческого поселения. Покончено с губительным молевым сплавом на реках, впадающих в Байкал. Тем не менее два миллиона кубометров сырья доставляются водой только для Байкальского целлюлозно-бумажного комбината, причем кислородопотребляюшая кора составляет пятую часть объема лиственничного ствола, десятую — соснового. Плоты, зыбясь на волнах, теряют кору, и Байкал, привычно расходовавший свой чудодейственный, растворенный в воде кислород на нейтрализацию огромных масс органических веществ, теперь получает дополнительные нагрузки и медленно теряет животворные силы, не обеспечивая устойчивой жизненной среды для своих сложнейших и нежнейших экосистем.

Еще далеко до упорядочения лесного дела в бассейне Байкала — мечтой остаются подлинные выборочные рубки, сохранение подроста и почв, эффективное восстановление лесов. Массовое нашествие «диких» и «культурных», то есть более или менее организованных туристов становится причиной пожаров, вырубок прибрежной древесно-кустарниковой растительности и таких вроде бы мелочей, как полное уничтожение цветовой — травяной и минералогической — палитры берегов славного моря. Там, где совсем недавно роскошно цвели пленительные таежные лилии, марьин корень, дельфиниум высокий, иван-чай, ослепительные жарки, дикорастущие левкои, остался один лютик, а с уреза откатной волны исчезают в карманах, сумках, рюкзаках и мешках изумительные по расцветке байкальские кварцитовые камушки, так что местами на берегу ничего уже не остаюсь, кроме булыжника да песка…

24 апреля 1978 года большая группа старых большевиков послала в научные и иные инстанции письмо, констатируя, что в бассейне Байкала «…из-за загрязнений и других нарушений Закона об охране природы не продуцируют богатые в прошлом водоемы, не продуцируют большие территории, неразумно лишенные лесов, почв, влаги; растут площади развеваемых песков; необоснованно эксплуатируются ведомствами горные и защитные леса; в реках и в Байкале ухудшается гидрохимический состав водных масс и т. д., то есть разрушаются водные системы в бассейне, включая Байкал, продолжается практика, благоприятная для нарастающего действия стихийных сил природы и совершенно неблагоприятная для воспроизводства природных богатств, не годная для длительных интересов общества. Эти факты указывают: 1) на отставание науки от задач хозяйственной деятельности в бассейне Байкала; 2) на непонимание исторической перспективы в природопользовании; 3) на наличие бюрократизма в руководстве хозяйственной деятельностью». Только авторы письма почему-то полагают, будто сегодняшние проблемы Байкала разрешит научно-исследовательский Институт экологии и охраны природы в составе Бурятского филиала Сибирского отделения АН СССР…

А 8 октября 1978 года «Правда» напечатала большую тревожную статью «Живая вода Байкала». Отсылая заинтересованного читателя к этой многоплановой серьезной публикации, я остановлюсь лишь на двух ее важнейших и принципиальных положениях. Центральный печатный орган нашей партии решительно и категорически выступает за отмену плотового, «сигарного способа доставки древесины по озеру, за переход на сухогрузные, судовые перевозки. «Понадобятся, понятно, время и средства, чтобы построить флот, причалы. Зато итогом усилий будет не только улучшение «здоровья» озера. Удастся полностью избежать потерь леса. Далее. Скорость буксировки барж вчетверо выше, чем плотов. Есть и еще важный аргумент в пользу судовых перевозок. О нем сообщил В. Бабкин, научный сотрудник Института органической химии Сибирского отделения АН СССР:

— Из лиственницы на целлюлозных заводах можно получить кварцетины — биологически активные вещества. Это превосходные противоокислители. Они, в частности, способны служить в качестве консервантов, долго сохраняющих свежими пищевые продукты. При сплаве драгоценное вещество вымывается, загрязняя к тому же воду».

Аргументы убедительные и новые, однако предложение-то старое, высказанное еще двадцать лет назад…

И второе. «Правда» настоятельно рекомендует вообще отказаться от сброса в озеро сточных вод Байкальского комбината. «Заместитель директора Института земной коры Сибирского отделения АН СССР профессор Е. Пиннекер говорит: