По следам легенды

– Товарищи!
– уже тихо сказала Мирослава.
– Неужели не понимаете? Эти люди из Праги ради вас сюда приехали, а их...

По толпе безработных прошел гул. Несколько человек - вожаки - вышли вперед.

– Двинулись, хлопцы, - скомандовал молодой парень и лихо бросил кептарь на плечо.
– Такой случай, что надо помочь...

Из комнаты дежурного по станции хорошо было видно, как на вокзальную площадь вступают безработные. Увидела их из кабинета начальника станции полицейские, Бращак и другие.

– Это еще что такое?
– побагровел начальник полиции.

– Кажется, нам здесь больше делать нечего!
– Бращак вытирал пот с лица.

– ...Давай зеленый, - хлопнул по плечу дежурного железнодорожник-коммунист.

Поезд плавно подкатил к перрону. Олекса встретил Фучика объятиями.

– Вот мы и снова вместе!
– радостно сказал другу.
– Видишь, как нас встречают!

Безработные выметали с перрона погромщиков.

– Товарищи! Все на площадь!
– крикнул Олекса, энергично вскочив на ступеньки вагона.

Из здания вынесли стол, на него встали Олекса, Фучик, их товарищи.

– Друзья!
– говорил Фучик.
– Рабочие Праги шлют вам свой братский пролетарский привет! Мы знаем, как вам тяжело живется в вашем прекрасном крае. Нет работы, нет хлеба, нет земли... В забастовщиков стреляют, в села посылают карательные отряды... Детей ваших в школах учат на чужом им языке, даже ростки украинской культуры пытаются уничтожить...

Внимательно слушали Фучика участники митинга, слушали его и полицейские в кабинете начальника станции - окна открыты. Начальник полиции бросился к телефону.

– Алло, управление? Отряд полиции к вокзалу! С оружием...

– Не делайте глупостей, - сказал Бращак.
– Представляете, каким эхом по стране покатятся эти выстрелы?

Теперь говорил Олекса:

– Спасибо рабочим Чехии и Словакии за поддержку. Мы знаем, - это чешская буржуазия набрасывает на нас ярмо, а рабочий класс Чехословакии протягивает нам руку помощи. Передай, товарищ Фучик, Центральному Комитету партии, товарищу Готвальду: мы боролись и будем бороться до конца вместе с нашими чешскими и словацкими братьями по классу! Да здравствует пролетарский интернационализм!

Олекса и Юлиус спрыгнули с "трибуны". К ним пробилась сквозь толпу девочка-подросток.

– Вот я и пришла к вам, - повзрослевшая Маричка сказала это решительно, но все-таки смущаясь.
– Не прогоните?

– Да тебя не узнать, Маричка!
– радостно удивился Олекса.
– А как дедушка? Живой?

– Слава Йсу!
– по-взрослому серьезно ответила Маричка.
– Мой братик подрос, теперь он у деда поводырем будет. А мне дедушка сказал: "Иди к Олексе, брату Василя из Ясиней, он правильной дорогой тебя по жизни поведет".

– Миро!
– позвал Олекса. И когда девушка подошла, сказал ей: - Вот тебе помощница. Позаботься о ней, хорошей комсомолкой будет наша Маричка! Помнишь ее, Юлек?

Фучик пожал приветливо руку смущенной девочке.

"Энергично стоять и дальше во главе угнетенных масс и

развивать борьбу".

Олекса и Фучик зашли в маленький ресторан. Клиентами здесь были люди скромные: рабочие, приезжие крестьяне. Их встретил официант, но без обычного в таких местах подобострастного поклона.

– Определи нас в уютный уголок, Иване, - попросил Олекса.

Иван бросил внимательный взгляд на его спутника, признал своего.

– Добре, товарищ Олекса, - ответил.

Юлиус Фучик улыбнулся.

– Популярная ты особа... товарищ Олекса.

Они заняли столик в углу.

– Иване, - сказал Олекса официанту после того, как сделал скромный заказ, - попроси хлопцев, - он кивнул на маленький оркестр на эстраде, пусть играют для гостя наши, закарпатские...

Оркестр заиграл народные мелодии, Олекса и Фучик заговорили вполголоса.

– Товарищ Готвальд передает тебе привет. Просил сказать, что ЦК окажет закарпатским коммунистам любую возможную помощь. А я... хочу своими глазами увидеть твое Закарпатье...

– Может, напишешь? Здесь есть о чем писать... Борьба разворачивается нешуточная, ожесточенная...

– По всей Чехословакии так...
– задумчиво сказал Фучик.
– Гитлер рвется к власти, и обстановка везде резко обострилась. Если фашизм победит - мы станем одной из его первых жертв.

– Да, это ясно каждому здравому человеку, - подтвердил Олекса.

– Плохо то, - говорил далее Фучик, - что в ЦК нет единства... Откровенные капитулянты, уклонисты, деятели с сектантскими замашками ослабляют наши силы. Трудно приходится товарищу Готвальду. Но скоро с разбродом будет покончено...

– Давно пора, - горячо поддержал Олекса.
– Сейчас мы должны особенно заботиться о сплоченности, о единстве перед угрозой фашизма и войны... В нашей организации подавляющее большинство выступает именно за это! Нельзя во время боя болтаться на нейтральной полосе...

– Товарищ Готвальд поручил передать, - после паузы сказал Фучик, что ЦК намерен в скором времени рекомендовать тебя первым секретарем крайкома партии...

– Мне бы опыта побольше, - смутился Олекса.

– Мы свой опыт приобретаем в борьбе.

В зал вошла Сирена. Олекса увидел ее, поднял руку.

– Добрый вечер, товарищ Фучик, - сказала Сирена.

– Вечер добрый... Только зови меня просто Юлеком.

– С радостью, - Сирена просияла.
– Как Густа?

– Шлет тебе привет. Приглашает в гости.

– Хорошо бы, - мечтательно протянула Сирена.
– Олекса, вокруг ресторана полно шпиков. И наглые такие... Один мне говорит: "Передай своим, пусть заканчивают беседу, а то прохладно стоять..."

Юлиус расхохотался.

– Ну и ну! У вас тут по-домашнему...

– Город небольшой, все друг друга знаем... Я уже привык к сопровождению - наступают на пятки, но пока не наглеют... А померзнуть мы их заставим, уйдем черным ходом...

"Время не ждет. Положение чем дальше, тем