По ту сторону синих гор

Для меня это было так же невообразимо, как радуга посреди зимы: разглядеть за личиной хладнокровного жестокого варвара черты милого добродушного человека.

Переведя дыхание, я приняла его помощь, спускаясь по лестнице на едва гнущихся ногах.

У кайгена была горячая ладонь. Обжигающая. От неё по моим ледяным пальцам побежала горячая волна, и жаркие мурашки расползлись по всему телу.

Словно почувствовав мой озноб, мужчина крепче сжал мне руку, согревая её своим теплом.

– Эуреза не смогла отказать мне в просьбе отвести вас в храм, - заявил он, устраивая на изгибе своего локтя мою ладонь.

Очень хотелось выразить своё сожаление по этому поводу, но обстановка, воспитание и этикет не позволяли.

Правда, не уверена, что мне удалось достаточно хорошо скрыть свои эмоции от кайгена, потому что через секунду он усмехнулся, а затем произнёс:

– Не нужно притворяться, что вы не разочарованы. Вам это не идёт.

– Откуда вам знать, что мне идёт и что я вообще сейчас чувствую?
– пытаясь разгадать, что за игру он затеял и какую роль в ней собрался отвести мне, напряглась я.

Горд перестал улыбаться, но и хмуриться почему-то не стал. Его лицо выглядело спокойным и умиротворённым.

– Мне понятны ваши чувства, потому что вы - Рейна, мужественная девушка, а мужественные и сильные духом люди обычно предпочитают страдать не жалуясь.

Я не очень поняла, что это было - попытка мне польстить или завуалированный комплимент, а потому решила не ходить вокруг да около и задала кайгену вопрос в лоб:

– Что вам от меня нужно?

Видимо, Горд Четвёртый был не из тех людей, которые любили отвечать прямо, собственно, он не очень-то и торопился с ответом в принципе. Зацепив меня взглядом, он вдруг обратил внимание на мамин кулон, который я, пока ехала в карете, достала из-за пазухи, и заинтересованно заметил:

– Чёрный сапфир с подобным эффектом астеризма очень красивый и редкий камень! Знаете, как его называют у нас в народе?

Я понятия не имела, а ко всему прочему мне это было ещё и не интересно, но Горд вознамерился меня просветить в этом вопросе и продолжал рассказывать:

– Его называют Звездой Вольха. Вольх является прародителем всех кайгенов. Так вот, считается, что владелец чёрного сапфира находится под мощной защитой. Камень помогает избегать неприятностей и неудач, позволяет распознавать ложь и уловки других людей. Носителем украшения с этим камнем просто невозможно манипулировать!

Подобная справка была как раз к месту. Не утруждая себя необходимостью цеплять на лицо маску светского притворства, я позволила себе вставить ремарку - честно и прямо, как чувствовала:

– Я надеюсь, что манипулировать мной не получится ни у вас, ни у моего будущего супруга, ни у кого-либо ещё!

Реакция Горда на подобную дерзость была неожиданной. Нелогичной. По крайней мере, для меня. Он согласно кивнул и выразил со мной полное согласие:

– Я тоже на это рассчитываю. Очень рассчитываю!

Пользуясь моей растерянностью, король довёл меня до открытых настежь дверей храма, но прежде чем продолжить свой путь дальше, оглянулся назад и указал взглядом на радугу:

– Прекрасный сегодня день, Рейна! И знак замечательный! Духи предков дарят вам с Бьёрном счастье.

Звучало как издевательство. Но ещё хуже звучало имя будущего супруга. От одного упоминания о синеглазом дикаре у меня панически заколотилось сердце, и холодные иглы страха вонзились в затылок.

Если бы можно было подхватить юбки и бежать...

Без оглядки.

Куда глаза глядят.

Мои глаза, к сожалению, не мигая смотрели в зыбкий полумрак храма и в его священном укрытии видели возвышающуюся над всеми фигуру кайгена, от которой ни скрыться, ни сбежать уже было невозможно.

В Храме Стихий испокон веков венчали лишь магов, и только они могли попасть в ту часть святилища, где проводился обряд. И дело было не в принадлежности одарённых к высшей касте, как привык считать простой люд, а в том, что брачующихся, не умеющих управлять хотя бы одной стихией, храм к алтарю просто не пропускал.

Жениха и невесту туда обычно препровождал хранитель стихий, он же следил соблюдением всех тонкостей обряда, а так же за появлением магических меток - количество которых наглядно показывало, насколько прочен и выгоден будет союз. Если брак одобряла стихия огня, то на запястье левой руки возникал треугольник, острый угол которого смотрел вверх. Если воды - треугольник был перевёрнутым. Земля перечёркивала этот треугольник ровной линией снизу, а воздух, соответственно, добавлял такую же вверху. Обычно брак благословляла какая-то одна стихия. Иногда две или три. Все четыре стихии появлялись на руках новобрачных крайне редко. И это всегда означало только одно: брак благословил Двуединый и у соединившей свои судьбы и магии пары, родится невероятно сильный наследник - маг высшей категории, избранный.

Таким на моей памяти был только магистр Крид. Поговаривали, у его родителей на руках было именно четыре знака. У моих, если верить Эурезе, всего два. Но именно благодаря этому, уровень моего магического дара был таким высоким.

Что касается нашей с дикарём свадьбы, я даже прогнозировать не бралась, какой стихии захочется её одобрить. Вот было бы здорово, если бы ни одной! А ещё лучше, если бы магия храма вообще не пропустила бы его в алтарь. Я бы даже поверила в доброе предзнаменование радуги, уткнись этот пещерный медведь лбом в невидимую стену.

Да, вы правы...Глупые фантазии. Кайген был магом, а значит, попасть в любой уголок святилища мог совершенно беспрепятственно. В отличие от его угрюмых сородичей, вынужденных стоять с правой стороны у входа.

Выглядели они там, к слову, как одинокий перст - высоко поднятый и оттого видимый всем издалека. Мало кому из эринейцев хотелось находиться рядом с нашими «милыми» соседями, потому и образовался вокруг них своеобразный пустынный остров, ступить на который никто бы не решился и под страхом смерти.

Горд Четвёртый, примкнул к своим подданным, как только завёл меня внутрь и передал Эурезе, а его племянник стоял рядом с хранителем стихий и смотрел куда угодно, но только не на приближающуюся к нему невесту. Я бы даже сказала, что стены, изрисованные рунами и древними письменами, вызывали у него куда больший интерес, чем я.

Не могу заявить, что меня это огорчало. Если бы он на меня вообще не смотрел, я бы была ему ещё и благодарна. От его взгляда у меня начиналась паническая атака: деревенели руки и ноги, свистело в голове и холодело в груди. А страшнее всего было до него дотрагиваться. Я не могу объяснить своих ощущений, но кайген меня угнетал своей массой и мощью.