По ту сторону синих гор

– Ты...
– с низким гортанным рыком выдохнул кайген, стремительно преодолевая полшага безумства между нами и целую пропасть длиною в ненависть.

Он навис надо мной, заслоняя собой свет, забирая воздух и ощущение личного пространства. Огромный, разъярённый, пугающий. Я боялась его до жути. Видела, как конвульсивно сжимаются его кулаки, и задерживала дыхание. Только показывать свой страх я не имела права. Даже не знаю, где брала силы, но я, не мигая, смотрела в глаза мужа, выдерживая его уничтожающий взгляд.

– Здесь тебе не Эринея, женщина, - явно еле сдерживая грозящий вырваться наружу гнев, выцедил кайген.

– Если хочешь выжить - подчиняйся! И забудь свои бесстыжие привычки строить всем глазки. Надумаешь с кем-то снюхаться у меня за спиной, помни: неверных жён у нас наказывают!

Что?! Да за кого он меня принимает?! Я что, похожа на распутную девку?!

Гнев хлестнул словно огненная плеть и, сделав глубокий вдох, я холодно поинтересовалась:

– А что делают с порчеными невестами?

Зрачки кайгена расширились, и на дне его взгляда взметнулся пугающий вихрь ярости.

– Им стригут косы и с позором водят по улицам!
– медленно и членораздельно проговорил он.

Я замерла от внезапного прозрения. Так вот о чём он подумал, обнаружив мои короткие волосы! Уже и клеймо шлюхи поставил...Да наплевать!

– Значит, не повезло тебе, кайген, - безразлично повела плечом я, и столько лютого холода засквозило во взгляде супруга, что меня даже шуба перестала греть.
– Я сыта. Можем ехать дальше, - отставив чашку, заявила ему и бесстрашно качнулась, собираясь оттеснить мужа корпусом, чтобы покинуть кухню.

Глупая попытка, учитывая его габариты, но меня захлёстывали эмоции, а они не лучший советчик разуму.

Я толкнула кайгена плечом и тут же оказалась в стальном захвате его рук. На какой-то миг он застыл, продолжая удерживать меня и смотреть так, словно хотел стереть взглядом в порошок, а потом резко поднял, и потащил на улицу.

Вообще-то я бы это с удовольствием сделала сама. И зачем, спрашивается, приказал принести мне чуги? Дикарь! Медведь и дикарь!

Мы выбрались через северные ворота крепости, за которыми обнаружилась такая же широкая дорога, пролегающая между гор, как и та, по которой мы сюда въехали.

Куда не кинь взгляд, всюду простирались горы и снега. Ни каких тебе крупных поселений, небольших хуторов или одиноких охотничьих заимок.

Могу сказать, что и в этом я нашла для себя схожесть Тери- Ра с Хель-Тери. И наша цитадель находилась далеко от населённых пунктов, хоть места рядом с ней для жизни были вполне пригодными.

Несмотря на закон, позволяющий занимать пустопорожние земли с правом дальнейшего владения ими, никто не желал осваивать территории вблизи Хель-Тери. Такое близкое соседство с кайгенами ужасало эринейцев. Похоже, что у кайгенов бытовало такое же мнение относительно к Тери-Ра, потому что места здесь были невероятно живописными. И сейчас мне казалось, что никакая зима по своей красоте не сравнится с зимой в горах.

Над острыми вершинами медленно поднимался жаркий диск солнца и на освещённых им склонах, искрился снег, играя всеми цветами радуги, словно миллионы рассыпанных драгоценных камней.

Укутанные в тяжёлые белые шубы хвойные деревья склоняли свои ветви под тяжестью снега и казались задремавшими великанами, хранящими сонный покой и этого зимнего царства. Здесь даже воздух был полон тишины, и если появлялся какой-то звук - стрёкот белки или крик птицы, он тут же множился многократным и звонким эхом.

Этим свежим и лёгким воздухом хотелось дышать и думать о хорошем. Жаль только, что никаких хороших мыслей в мою голову рядом с мужем не приходило.

Он молчал, угрюмо глядя куда-то вдаль, а меня с каждой оставленной позади верстой охватывала глубокая тоска и отчаяние.

Я так далеко забралась от дома. Куда меня везут? И что там ждёт?

У меня было много вопросов к Двуединому, и самый главный: «Почему я, за что всё это происходит со мной?»

Занятая своими невесёлыми мыслями, я не поняла сколько прошло времени с того момента, как мы покинули крепость и как далеко вглубь Сивильгарда мы успели забраться, когда везущие нас эйтары внезапно остановились и кайген приказал мне выйти из саней.

В этом месте дорога проходила через густой лес, растущий в котловине между горами и, оглядываясь по сторонам, я начала подумывать, что доставшийся мне в мужья кайген-медведь действительно живёт в какой-то лесной берлоге.

– Дальше пойдём пешком, - отпуская эйтаров, заявил он.

Пройтись я, конечно, была не против, да только не в его компании, но учитывая обстоятельства и совершенно незнакомую местность у меня и выбора другого не было.

Стоило лохматым монстрам скрыться из виду, как муж тут же схватил меня за руку, резко дёргая и вынуждая идти с ним рядом.

Со стороны мы наверное казались милой семейной парой гуляющей по лесу, только вот и я и он хорошо знали, что это не так. Единственное, что нас объединяло - это ненависть друг к другу, и вот она-то как раз была прочнее любых брачных уз.

Я послушно плелась за кайгеном следом, радуясь лишь тому, что он схватил меня за левую, здоровую, руку и его крепкое рукопожатие не причиняет мне боль. Сейчас он шёл как-то неторопливо, будто никуда не спешил. И это было странно, учитывая, что его эйтары так быстро мчали всю дорогу, словно их подгоняли кнутом.

Лес закончился неожиданно. Вот мы вроде шли под горку и деревья были повсюду, и вдруг, когда поднялись наверх, не осталось ни одного.

Впереди, приютившись в кольце сосен и гор, простирался город из дерева и камня, и я застыла поражённая его необычной красотой так гармонично вписывающейся в окружающий пейзаж.

Построенные из синего камня дома, словно птичьи гнёзда, стояли в низине и на поросших деревьями склонах, напоминая своими формами заснеженные пики елей.

Над их острыми двускатными крышами торчали каменные дымари, из которых вились змейки белого дыма, медленно растворяясь в морозном воздухе.

Далеко, между разновысокими постройками, под каменными дугами моста, раскинувшегося над серебряным зеркалом замёрзшего озера, были отчётливо видны фигурки детей, катающихся по льду. А по широкой улице на окраине, лениво двигалось какое-то мощное парнокопытное животное с длинной, густой рыжей шерстью, свисающей почти до земли, и огромными белыми рогами, загнутыми словно полумесяцы. За собой необычный зверь тянул сани гружёные дровами, на которых сидел то ли парень, то ли мальчишка. Издалека было не разобрать.