Победа по очкам

– Прихватил.

– Челябинские есть?

– Есть.

– Там и копай. Адресок один дам. Но с условием… Ты этого человека нигде не светишь. Ни по пьянке, ни по трезвой, ни Аркашке, ни мне, ни в блокнотике, ни в календарике… Заметано?

– Заметано.

– У этого человека есть бумажки, хорошие бумажки. Лубовский о них не знает. Не всегда он был такой умный да предусмотрительный. Сошлешься на меня.

– И как тебя назвать?

– Вася.

– И все?

– Этого достаточно. Я даю адрес, ты его запоминаешь. Он у тебя нигде не записан. И телефон дам. Встретитесь. Если получится, поговорите. Если не получится – не взыщи. Годится?

– Годится.

– Иначе будут трупы.

– Понял.

– И еще… Хорошо, если бы никто не знал, что ты поехал в Челябинск. Там есть комбинат железобетонных изделий. Он принадлежит Лубовскому. Он не всегда ему принадлежал. У него были другие хозяева. Их больше нет.

– Ты поработал?

– Тогда мы вместе с Лубовским работали.

– Знаешь что-нибудь о взрыве джипа позавчера?

– Мудаки. Могли бы посоветоваться. Пожлобились. За что и поплатились.

– Это они поплатились?

– Ты вышел на них?

– Немного опоздал, – сокрушенно ответил Пафнутьев.

– Шустер. – Вася одобрительно покачал головой. – Молоток. Хочешь, скажу, как можно обыграть Лубовского? Играй на опережение. Пугай. Он сейчас пугливый. Он всего боится. Он даже насморка боится. Знаешь, что с ним происходит… – Вася некоторое время смотрел в яблоневую листву, потом медленно поднял глаза на Пафнутьева. – Нервничает. Не надо бы ему этих ребят трогать. Выждать бы… А он решил на следующий день… Так нельзя. Это ошибка.

– Почему?

– Невозможно подготовить чистую работу за такое короткое время. Следы остаются. Ты знаешь – следы всегда остаются, – усмехнулся Вася и похлопал Пафнутьева по руке. – Тебе ли этого не знать.

– Ты тоже оставлял следы?

– Конечно.

– Как же с рук сходило?

– Видишь ли, Паша, я оставлял следы не только истинные, их нельзя не оставить, я оставлял и ложные. На мое счастье, не нашлось человека, который бы отличил ложные следы от истинных. С тобой вот, к счастью, не встретился. Ладно, – Вася решительно поднялся, – работа закончена, пошли хлопнем по глоточку. Если там еще что-то осталось.

***

Утро следующего дня оказалось для Пафнутьева самым хлопотным. Андрей вовремя покинул гостеприимную Немчиновку, вовремя доставил Пафнутьева к месту работы, потом пришел комендант и вручил Пафнутьеву ключи от новой квартиры, в том же доме, на том же этаже.

Позвонил из больницы Лубовский.

– Павел Николаевич? – спросил он вкрадчиво, но все же сумел своему голосу придать необходимую жесткость.

– Да, это я! – воскликнул Пафнутьев, все еще пребывая в приподнятом утреннем настроении.

– Лубовский беспокоит.

– Здравствуйте, Юрий Яковлевич! Как вы себя чувствуете?

– Уже гораздо лучше. Раны затянулись, швы сняли, гипс тоже сковырнули.

– Вам накладывали гипс?! – ужаснулся Пафнутьев.

– Шутка, – холодно пояснил Лубовский.

– Слава тебе, господи! – продолжал дурачиться Пафнутьев, пытаясь сообразить – что бы ответить Лубовскому, когда тот спросит о бумагах. И он спросил, не скрывая своей озабоченности:

– Павел Николаевич… Мне приятно слышать ваши радостные возгласы по поводу моего здоровья, но я звоню по другому поводу…

– По какому же? – успел вставить Пафнутьев.

– Павел Николаевич… Мне еще трудно говорить, поэтому прошу не перебивать меня.

– Конечно, конечно! Если я вас невзначай перебил, Юрий Яковлевич, то только по одной причине – уж больно неожиданным оказался ваш звонок. Я только вошел в кабинет, а тут вы звоните… Поэтому немного растерялся, с вашего позволения…

– Бумаги, Павел Николаевич! Мне срочно нужны бумаги, которые оказались у вас не совсем законным образом.

– Я их изъял на месте преступления и приобщил к делу, – сообразил наконец Пафнутьев, что ответить.

– Не понял?

– Бумаги, обнаруженные мной в обгоревшей машине, которая взорвалась прямо под вами, Юрий Яковлевич, я приобщил к делу. Вы не переживайте, пожалуйста, они все пронумерованы, все в сохранности. Их сейчас изучают специалисты.

– Какие специалисты? – На этот раз голос Лубовского можно было назвать помертвевшим. – Я вас об этом не просил.

– Я обязан был это сделать, уважаемый Юрий Яковлевич, поскольку мне поручено изучить все обстоятельства, связанные с покушением на вашу жизнь. Возможно, в бумагах скрыты следы злодеев, которые затеяли это кошмарное преступление. Ведь вы знаете – погиб ваш водитель, погиб охранник… Причем обстоятельства поистине кошмарные! Одному из них оторвало голову, не помню, правда, кому именно – не то водителю, не то охраннику. Но в любом случае я, конечно, уточню, кому именно…

– Остановитесь, Павел Николаевич, я задыхаюсь в ваших словах, у меня нет больше сил слушать!

– Я могу переменить тему! Дело в том, что…

– Не надо менять тему. Не надо ничего говорить. Вы меня просто послушайте!

– Охотно! У нас с вами наладился хороший деловой контакт, и мне всегда приятно знать, что я могу обратиться к вам по любому вопросу, касающемуся порученного мне задания, которое…

– Вы неправильно поняли характер задания, которое вам поручено. Вам не нужно ловить преступников. Вам не нужно уличать меня в чем бы то ни было. Вам нужно закрыть это уголовное дело, Павел Николаевич. Закрыть дело за отсутствием состава преступления. И все. И езжайте в свою Тмутаракань с чувством выполненного долга. С чувством глубокого удовлетворения, с чувством восторга и упоения, наконец. Если так вам больше нравится.

– Вы хотите сказать…

– Да ничего я не хочу сказать! Если я хочу что-то сказать, я просто говорю. И вам сейчас сообщаю открытым текстом – от вас ждут заключения о закрытии уголовного дела в отношении меня по причине отсутствия состава преступления.

– Но в таком случае как быть с покушением на вашу жизнь? Ведь вы не станете отрицать, что оно было! И люди, совершившие это особо опасное деяние…

– Забудьте о них, прошу вас! Они в прошлом.

– Вы хотите сказать, что их больше нет? – дурацким голосом спросил Пафнутьев и, похоже, этим окончательно вывел Лубовского из себя.

– Да! – заорал он в трубку, уже не сдерживаясь. – Да, черт вас подери! Их нет!

– Куда же они подевались? Скрылись? Но кто может дать гарантию, что завтра они снова…

– Я вам даю такую гарантию! Я! Это вас устраивает?

– Извините, Юрий Яковлевич, но я не могу принять вашу гарантию.

– Почему?!

– Потому что вы заинтересованное лило.

– В чем я заинтересованное лицо?!

– Вы являетесь жертвой преступления. На вас совершено покушение, и я вовсе не исключаю, что преступники вышли на вас и сумели путем угроз и шантажа запугать, лишить твердости духа… Такое бывает очень часто, могу вас заверить! Как нам быть? Откликнуться на вашу просьбу и простить их? А закон? Я подозреваю, что ваши слова продиктованы вовсе не желанием справедливо покарать преступников, возможно, вы хотите их выгородить? – с легкой лукавинкой в голосе спросил Пафнутьев.