Почтовые

Очнулась я от оклика Павла.

— Ты жива тут, Танюха?

Я вылезла из-под стола и взглянула на Павла.

Он был весь в пыли и паутине. Я выглядела ненамного лучше. Еще и руки исцарапала, пока по шкафам лазила.

— Есть хочешь? — спросил он. — Муса Ахмедович поляну накрыл.

Я кивнула: сил на разговоры не осталось. Пока мы плелись по коридорам, Павел сообщил мне, что Цех пуст. Никого, кроме нас, тут не было.

— Исчезло кое-какое оборудование, накладные и фирменные конверты, но это мелочи. А у тебя что?

— Все на месте, — вяло ответила я.

Соображала я с трудом, очень хотелось есть.

Муса Ахмедович ждал нас в кабинете. Там же, на столе для совещаний, мы втроем молча поужинали. Мария все еще пропадала в терминале. Муса Ахмедович собрался было идти за ней, как дверь открылась и вошла Мария, вся в пыли, с красным распухшим носом и слезящимися глазами.

— Вы не поверите, — простуженно прогундосила она, — я нашла снарка.

И вытащила из кармана галифе за короткий пушистый хвост белого хорька. Он был гораздо меньше земных экземпляров, весь белый с черными глазами-бусинками, и даже не пытался вырваться. Все замерли, рассматривая Марию и ее находку.

— Это точно не крыса, — констатировал Павел.

— Мария права: это снарк, — Муса осторожно взял хорька и поднял его повыше. — Вот видите: у него синие зубы, способные прогрызть любой металл и пластик. Интересно! И все же Тень знала про снарка или это просто совпадение?

— Тень подсунула нам снарка? — уныло спросила Мария и вытерла глаза платком. — У меня аллергия на кошек.

— Но это не кошка.

— Похоже, моей аллергии все равно, что это не кошка.

— Ну что же, — обреченно сказал Муса Ахмедович, — как я понимаю, мы нашли питомца. Таня, посмотри, проявилось ли изображение на карте.

Я достала карту.

— Что-то не так?

— Ну-у…

Муса Ахмедович сунул снарка Павлу и, выдернув у меня из рук карту, с изумлением уставился на рисунок.

— Плохие новости говорить не надо, — попросила Мария, — у меня и так глаза сильно чешутся.

— Даже не знаю, — Муса почесал голову. — Не ожидал! Коллеги! Питомцев два. На карте два хорька.

Все посмотрели на снарка, который то ли заснул, то ли сдох на руках у Павла.

— Он живой? — с тревогой спросил Павел.

— Да ничего с ним не будет, — прогундосила Мария. — Сейчас отпустишь, и рванет когти до северной границы Империи.

Муса Ахмедович показал всем карту. Два снарка, похожие, как братья, переплетаясь длинными гибкими телами, образовывали цифру восемь. У одного из них были черные глаза, у второго — оранжевые. Подпись внизу гласила: «Питомцы мастера».

Я осторожно забрала у Павла хорька и посадила себе на ладонь. Он сейчас же открыл глаза и принялся обнюхивать меня, даже не пытаясь сбежать или укусить.

— Твой, значит, — сказала Мария. — Вон какой смирный сразу стал: признал хозяйку. Держи его в клетке. С решеткой из титана, если найдешь.

— Камень тоже подойдет, — задумчиво протянул Муса. — Я уверен, у мастеров есть что-то подобное. Но вообще снарков носят в кармане: они любят тепло человеческого тела.

— В общем, та еще милота, — заметил Павел. — И чем он полезен? Кроме того, что может все перегрызть.

— Да кто его знает, — пожал плечами Муса. — Оружие вора или прихоть аристократов — вот кто такие снарки.

— Он смешной, — сказала я и погладила хорька по спине.

Снарк, легкий, теплый и мягкий, немедленно засвистел, заворчал и попытался потереться головой о мою руку, явно признавая во мне друга.

— Обязательно его в кармане носить? — спросила я. — Это же ужасно неудобно.

— Если честно, я не знаю, — признался Муса. — Ни разу с ними не доводилось работать.

— Как понять, что он не сбежит? Вдруг сгрызет нам все склады? Кстати, как это вообще работает? Можно, я проведу эксперимент с его зубами?

— Только не здесь. Любые эксперименты — в мастерской, — предупредил меня Муса и продолжил: — Я доложил в Москву и вызвал группу проверки. Нам напомнили, что мы сотрудники Почты России, а не бойцы Особого отдела. Поэтому продолжим выполнять свою работу. Все.

Следующие пару часов я провела в мастерской. Первым делом нашла подходящую клетку для снарка. Осмотрела усиленные прутки и решила, что они должны выдержать.

— Посмотрим, как тебе тут понравится, — сказала я хорьку. — Если будешь вести себя хорошо, буду носить в кармане или в сумке. А может, даже куплю тебе шлейку!

Я похлопала по поясной сумке — идеальному месту для маленького зверька.

Снарк чувствовал себя прекрасно, суетился в клетке, пил воду и радостно грыз изоляцию, куски пластика и металла, подсунутые для эксперимента. Задумчиво рассматривая следы от его зубов на старой микросхеме, я пошла в кают-компанию. Мария спала на втором этаже, а Павел сидел в кресле и читал. Мусы Ахмедовича нигде не было видно.

— Я тут вот что обнаружила, — сказала я Паше. — Эти следы совпадают с теми, что я видела на сломанных приборах на Базе.

— Может, их тут целая стая завелась? Нашествие снарков на почтовую станцию. Возможно, стоит вызвать службу дератизации и дезинфекции?

— Какая стая? Это все нам сотворила пара снарков максимум. Где-то здесь сейчас бродит второй питомец. Милое пушистое торнадо.

— Кстати, вот и имя. А как назвала первого?

— Спотыкач.

Павел с интересом посмотрел на меня.

— Он споткнулся три раза, пока добежал до клетки. Я его по комнате пустила походить, а он не хочет. Лентяй какой-то.

— Ладно, лучше пусть лентяй, чем суперактивное торнадо.

Павел прошел на нашу кухоньку, достал из буфета латунный чайник, блестящий, с изогнутым носиком, и, налив воды, поставил его на плитку. Вытащил две чашки, лимон, мед, варенье, мармелад, тарелку с сушками, вынул из холодильника несколько бутербродов с докторской колбасой. Махнул мне рукой, мол, налетай.

— День тяжелый сегодня, — он свернул бутерброд в трубку и запихал в рот целиком.

Я воспользовалась моментом и спросила про тайную комнату в кабинете Мусы Ахмедовича.