Почтовые

Осмотрев камни и надев браслет, я почувствовала легкое головокружение. Такое случалось при переизбытке информации и легкой панике, которая иногда нападала на меня. Как я все это запомню? Где я могу упасть? Кто в нас может стрелять? Вспомнив, как Муса Ахмедович учил меня бороться с тревогой, я принялась размеренно дышать, успокаивая себя. Медленный вдох, задержать дыхание, длинный выдох. Стало лучше, голова прояснилась, сердцебиение уменьшилось.

Успокоившись, я посидела некоторое время, поглаживая безмятежно спящего снарка, что работало не хуже техники дыхания Мусы Ахмедовича.

Мария зашла за мной через пару часов, и, пока мы шли до конюшни, я мучила ее вопросами об артефакторах и кристаллах.

— Артефакторы — обычные небритые ботаны, которые плохо пахнут и носятся со своим камнями, — фыркала она. — Происхождение кристаллов по легендам идет от Призрачного дракона. Твердые части тела дракона дали камни, жидкости — кристаллы. Но пока этого никто не доказал.

— А есть еще какие-то интересные изобретения, связанные с магическими камнями?

— Да полно. Неуемные Островные придумали наши карты. Это тоже артефакт. Или боевые усилители меткости, силы и быстроты реакции. Правда, они нам не положены, но я видела, как их используют офицеры тэнгуны. Есть еще полиграф.

— Прямо настоящий полиграф? — изумилась я.

— Конечно, не такой, как у нас. Это мы так назвали чудо-приборчик. Он дает возможность почувствовать, что человек что-то скрывает: улавливает сердцебиение, страх. То есть ты не докажешь что человек врет, но поймешь, что он нервничает и что-то скрывает. Артефакторика развивается мощными темпами. Нефть в Шанлу не добывают, зато месторождений магических камней там полно. Ты не представляешь, сколько шахт на юге Империи!

Мы шли по широкому коридору мимо высоких арочных окон. Солнце освещало старый деревянный пол и стены, грубо вырубленные в камне.

— Красиво! — восхитилась я. — А что за горы там?

— Это Западный хребет. Станция находится на западе Империи. Снаружи холодно, но мы отсюда только стартуем и уходим вниз вдоль склонов. Оттуда по маршруту двигаемся на юг либо на восток. В Шанлу довольно мягкий климат. Сейчас, как и у нас на Земле, здесь осень и дожди.

— А за горами что?

— Судя по картам, море.

— А на север Империи мы тоже ездим?

— Очень редко. За границу Империи на севере не выходим: Архейская торговая лига с нами не сотрудничает. Хотя правильнее сказать так: мы стараемся избегать контактов с ней.

— Почему?

— Лига — образование типа венецианской республики с богатыми и могущественными городами и властью аристократов. На самом деле в каждом грязном деле Империи торчит лапа Архейской Лиги, — пояснила Мария. — Были случаи похищения ею наших сотрудников. Правда, очень давно, на заре, так сказать, нашей работы.

Коридор постепенно забирал вверх, и мы наконец поднялись к широким деревянным дверям. Мария толкнула их, и мы прошли в конюшню.

— А вот наши животные! И птички!

Высокое просторное помещение с прозрачной крышей из какого-то стекла или камня освещалось солнечным светом. Вдоль стен шли просторные загоны, вырезанные прямо в голубой горной породе. На каменном полу лежали солома и сухая трава. Каждый загон закрывали деревянные ворота. И это единственное, что напоминало мне конюшню.

Я насчитала шесть загонов. Для больших животных. Или птиц?

Павел, как я помнила, говорил, что фауна Шанлу схожа с нашей.

«Пожалуй, он был в чем-то прав», — подумала я, рассматривая гигантского белого ястреба с широкими крыльями и длинным прямым хвостом. Ястреб возвышался над деревянными воротами первого загона, которые вдруг показались мне совсем хлипкими. Мощные лапы оканчивались острыми когтями.

Он склонил голову и, легко перегнувшись через створки ворот, уставился на мою сумку. В сумке спал Спотыкач, который даже не подозревал, в какой опасности оказался. Я инстинктивно убрала сумку за спину и порадовалась, что на мне защитный браслет.

Тем временем Мария спокойно подошла к птице и погладила ее по огромному синему крючковатому клюву. От одного его вида мое сердце сжалось, а во рту пересохло.

— Это мой Ястребок. Он добрый, — сказала Мария, вытащила из кармана какое-то лакомство и закинула в острый клюв.

Ястреб переступил когтистыми лапами. Я легко представила, как добрая птица запросто отрывает мне руку или ногу.

— Естественно, они приручены только к наездникам. И надо учиться управлять ими: неопытного всадника могут и сбросить. И еще, надо помнить, что они хищники, правда, Ястребушенька? — проворковала Мария. — Ястребок очень смирный и добрый. Моя любимая птичка!

Мария зашла в загон и погладила белые перья на шее гиганта. Любимая птичка раскрыла клюв и довольно заклекотала. Очень громко и страшно.

В сумке зашипел Спотыкач.

— Ой, не выпускай снарка! — крикнула Мария. — И не попади под хвост Ястребку! Хотя этому, думаю, ты быстро научишься.

— Ты летаешь только на нем? — спросила я.

— Нет, конечно. Мы обязаны уметь управляться с любым нашим животным, но у каждого из нас есть любимчик. У меня вот Ястребок. Павел не любит летать, обычно он седлает Мишку.

Она указала на загон напротив. Я встала на цыпочки и, вытянув шею, глянула поверх ворот. Огромная черная куча в углу зашевелилась, и показалась свирепая короткая медвежья морда с желтыми глазами и крупными белыми клыками, торчащими, как у саблезубого тигра. Потягиваясь, на лапы поднимался гигантский черный медведь не менее двух метров в холке.

«Схожая фауна!» — мелькнула в моей голове паническая мысль.

Если это так, то медведь наверняка очень опасен. Я помнила слова дяди-охотника о том, что медведь — свирепое и хитрое животное. И очень быстрое. Спотыкач забился в сумке, подвывая в унисон моим мыслям.

— Откуда? Откуда они такие… огромные?

Мария с пониманием взглянула на меня:

— Не паникуй! На тебя они не будут бросаться. Если только нашу крысу сожрут, но и то вряд ли. Главное не выпускать ее из сумки.

— Он не крыса, — автоматически поправила ее я, — Спотыкач снарк. Все животные в Шанлу такие огромные?

— Конечно нет. Это крайне редкие экземпляры.

— А еще кто-то есть? — уже спокойнее спросила я. — Мишка выглядит не очень приветливо для первого урока езды.

— Мастерам-наладчикам нет необходимости быть опытными наездниками. Но Муса Ахмедович в свете последних событий велел учить тебя по-серьезному.

Я кивнула, смиряясь с неизбежным. Приборы и отвертки мне были милее, но спорить с руководством я бы не стала.