Что ж душа? – Иль воздух-вздох?Или спрятанная влага?или алой крови ток?иль страстей бродячих брага —нет ей имени живаго,если есть она – то Бог.
«Печальная отчизна…»
Печальная отчизна,ты не затмила их —тех дней без укоризны,мелькнувших словно блик,когда на сердце чисто,и каждый вздох, как стих,все эти числа, числаи годовщины их.
«Он поэт безупречный, и это не лесть…»
Он поэт безупречный, и это не лесть.Но
в порядке решения тысячи личных проблемему свойственно дико и глухо, и немо ко всемсо своими обидами и оскорбленьями лезть.
«За душой – ни гроша…»
За душой – ни гроша,за душой – лишь душа,да и та —маята —больно уж хороша.
«Утренний лес…»
Утренний лесэто – ночь наяву.Свет, как болезнь,неприятен ему.Тою же пущейстоит он, застыв,словно пропущенныйсквозь объектив.Тысячи веточек,веток, сучков,листьев – навечнозастыли. Таковбрак тьмы и солнца:тускнеют, смотри,туманов кольцана пальцах зари.
«Пленяли нас не раз…»
Пленяли нас не раз,не первый раз из пленаушли мы, взяв запасмацы. И по коленоморя нам были – моклишь враг, чем глубже в сердценаш возносился Бог,и криков «сгинь, рассейся,чужого праха персть!»в ушах навязла глушь, но«Како воспоем песньна земле чуждой?»
«Никогда не увидите вы…»
Никогда не увидите вы,как березы растут из травы,из коры ль заскорузлой – побег,из беспутной толпы – человекиль как храмы, о высях скорбя,каменисто стекают с себя —благодатными водами с гор —как не видел и я до сих пор.
«Всей силой древа свет вберет…»
Всей силой древа свет вберети силе древа вмиг отдастслепая ветвь – и кислородовеет благодатью нас:вот так и наше среди тьмыраздвоенное естество:«ВНУШИ МОЛИТВУ И ВОНМИМОЛЕНЬЮ СЕРДЦА МОЕГО».
«Теперь я птица: у меня…»
Теперь я птица: у меняесть клюв, есть хвост, есть пух и перья,не фигуральные крыласгибаются в суставах словнорука в локте, и ноги естьчешуйчатые и с когтями —их цепче взор мой – он в видуокрестность всю имеет сразу,вот я в нее слетаю с вяза,и испражняюсь на ходу.
По пуху серому Оки
Оки напористой по руслу,в пространстве сером, как шинель,я плыл не в славную Тарусу,тем более – не в Коктебель,а в, как ее?.. – забыл названье,верней, оно ушло на дно,что глубже даже ПОДсознанья,и, как часы, заведенона некий миг. Наш челн беспутныйбил лопастями по рекес таким отчаяньем, как будтотонул земли невдалеке.И на корыте том паршивом,против которого Ока,одним на свете пассажиромя был в виду у старика:в тельняшке, трезв и опечален,не очень трезв, но и не пьян,он челн свой безбилетно чалилк своим безлюдным пристаням,надеясь, что с узлом-прилавкоми за спиной, и на грудииз пустоты возникнет бабкаи крикнет: «Милай, погоди!»Но
ничего не возникало —лишь берега в Оке по грудь,и я до своего причаларешительно решил соснуть,что в те поры не составлялотруда мне – вдруг хрипатый крик,и вот уж тащит, как попало,меня на палубу старик,совсем зашедшийся от крика:«Все счастье редкое проспишь, —кричал старик, – гляди, гляди-ка,гляди, мудило, – БЕЛЫЙ СТРИЖ!»И я увидел средь зигзагов,вблизи черневших и вдали,стрижа белее белых флагов…увидел, только к счастью ли?
«Ниже выцветшей зари…»
Ниже выцветшей заритам, где птицы «сизари»не летают между крыш,а на задних лапах лишьжадно рыщут меж плевкови окурков – кто таков? —кто лежит меж голубей —расстрелянный воробей.
Набросок портрета одной поэтессы
Сама в себя упрятана краса —ее извне еще обдумать надо.Она, как глянцем вылощена вся —от облика до слов условных злата.Но так, как ее добрые глазамалы, и доброты в них маловато.
«Всю зиму снег…»
Всю зиму снег,знай, возносился,а вот и сник.Обманом слыл,небесной манной —вдруг нету сил —одна вода…Весна-усталость,но в миг, когдаочнулась вдруги вдруг всплеснулаветвями рук:кругом ни зги —под деревами,как под глазамиее, – круги.
«Морей раскинутые сети…»
Морей раскинутые сети,вершины храмов, гор прибой —как много, Господи, на светееще не виданного мной…Но разве невидали этисравнятся с невидалью ТОЙ?
«Здесь зимою, куманек…»
Здесь зимою, куманек,на вес золота денек,а уж ночь-то дешева —еле утра дожила,но зато с зарею Русь,как на алых лапках гусь,колыхается.
«Судьба, что колечко…»
Судьба, что колечко —распаялось только —станет как литое —сольется навечно:кто косою косит,кто крестами метит,времечко-то спросит —извечность ответит.
«Хлебниковская русалка?..»
Хлебниковская русалка? —нет – та в омуте живет —наша же – среди болотвыступает, как весталка,как весталка без хвоста,ибо торс ее раздвоен,что не видно нам за слоемтины – в ней по пояс всяберегиня наша: наязве уст – остатки гимна…Берегиня! берегиня!сколь по пояс ты стройна.
«Не злорадствуй, милый мой…»
Не злорадствуй, милый мой:крив рожок, да звук прямой.Хоть правы твои слова,но душа твоя крива.
«На земле стоит напев…»
На земле стоит напев,как высокий шум дерев,когда ветер или «дух» [24] ,заломив им ветви рук,клонит долу их, а самне молится небесам.