Под сияньем северной Авроры

Чука (вакамэ) – группа бурых водорослей, представляющие собой длинные зелёные стебли. Ценится в японской кухне. Впервые чука стали использовать и добывать китайцы, впоследствии они передали этот продукт японцам. «Чука» буквально переводится с японского языка как «привезённый из Китая». Растёт чука на побережье Китая, Японии, Кореи, а также на побережьях Берингова и Охотского моря в России. Чуку добыть очень просто. Растёт она в огромных количествах на подводных склонах на небольшой глубине.

Ундария перистая (лат. Undaria pinnatifida), или вакамэ (яп. ??), или миёк (кор. ??) — вид бурых водорослей из рода ундарий. Имеет сладковатый привкус и обычно используется при приготовлении супов и салатов.

Сурими (яп. ??? Сурими, отбитое и мелко изрубленное мясо) - японское блюдо, готовится обычно из белой рыбы (например, минтай, хек, морской окунь, дальневосточная сардина, скумбрия) или креветок путём замораживания и перемалывания в однородную массу.

Сурими не обладает сильно выраженными запахом и вкусом, поэтому его часто используют для имитации различных морепродуктов, добавляя красители и специи. Самый распространенный продукт из сурими — крабовые палочки.

Глава 9. Большие гонки

Утро принесло мне новую порцию открытий.

Судя по всему, зверье и птицы мне не наврали: я действительно превращалась в русалку. Голени и бедра на две трети покрывала чешуя удивительного изумрудно-зелено отлива, а с боков уверенно топорщились довольно жесткие синеватые плавники. Я попробовала ими поуправлять и с упоением поняла, что могу при желании их даже спрятать. В принципе, даже чешую могу замаскировать, если будет на то желание. Правда, чешуей оказалось сложнее управлять, чем боковыми плавниками: пока я поняла, КАК ИМЕННО отдавать своему телу команды, мне понадобилось минут сорок.

Уф! Тяжело. Зато у меня есть два режима: человек и полурыба. Удобно. Хотя с непривычки необычайно трудоёмко. Вероятно, это потому, что я давно не тренировалась, вот навык и был утерян.

Я продолжила свое исследование перед зеркалом.

На плечах и груди вроде бы появились какие-то полупрозрачные единичные чешуйки, но это было, видимо, так… скорее обозначение, чем тенденция. Верхняя часть туловища явно должна была оставаться человечьей.

Хотя... впрочем... Погодите-ка...

Я покрутилась перед зеркалом, поочередно приподнимая то одну, то вторую грудь руками, внимательно рассматривая то, что скрывалось под ними. Нет, есть вероятность, что грудь будет покрыта чешуей, словно естественным купальником. Вернее, не чешуей, а... как объяснить... Вот вы видели глаза? Веки могут закрыть глаза при желании человека. У меня такая же ерунда образовывалась под грудью: две чешуйчатые изумрудно-зеленые, с жемчужным переливом, складки, которые, при некотором усилии, могли подняться вверх. Подозреваю, эти складки до конца еще не сформировались, равно как и боковые плавники.

Ладно, завтра посмотрим, что там да как. Реально интересный девайс. Это тебе и купальник, и карман… Я подводный кенгуру, е-моё. А чего про такое в сказках не рассказывают? Это ж самое интересное!

Оп! Ещё новости! В волосах отчетливо посинели-позеленели две пряди. Вообще волосы являли собой тенденцию к скорому смену цвета. Если я правильно понимала, вскоре моя грива должна была приобрести примерно такой же оттенок, как и чешуя.

Так… стоп… Это что же получается… Если чешуя и цвет волос перекликаются, значит, я была права? Бэй тоже во что-то превращается? Но не в рыбу, как я наивно полагала, а в русала с жемчужно-белым хвостом? Или тритона? Вот дела…

Сложно…

Сложно еще и в том плане, что мне срочно надо решать, где встречать сегодняшнюю ночь. Потому что, судя по всему, в районе двенадцати ночи я обзаведусь шикарным рыбьим хвостом.

Но это полбеды.

Почему? Потому что ноги срастутся. И вот как эта процедура будет происходить, я не имела не малейшего представления. Честно признаюсь: я уже прямо сейчас хотела лечь и свести ноги, чтобы они стали условным целым, некогда в силу игр природы разделенным… Я даже вспомнила андерсеновскую «Русалочку»: ей было ужасно больно ходить по земле, точно она шагала по острым ножам.

Вот. Примерные ощущения сегодняшнего дня. Ступни болели, икры сводило… Странная тяжесть в мышцах ног и постоянное ощущение некой неправильности происходящего. Типа суша - это не моё. Но я же не могла 24/7 находиться в воде! У меня же была работа!

М-да.

* * * * *

Перед завтраком на берегу я наткнулась на сидящего на корточках зоолога.

– Странно, - задумчиво произнес Денис, поднимаясь с земли.

– Что странно?
– спросил Антон, поднимая с камней эмалированную кастрюли с четкими следами огромных когтей.

– Похоже, ночью на биостанцию приходил медведь. Судя по следам и шерстинкам, крупный белый медведь. У меня в голове не укладывается. Могу допустить, что медведь был бурый, но белый... Убей не пойму, что ему понадобилось на опытной плантации ламинарии.

– Ну, судя по кастрюле, он тут что-то сам себе приготовил и сожрал, - загоготал Тоха.
– Ох, хозяйственный какой… даже попытался помыть, видимо. Но не домыл. У него же лапки…

– Да?
– не поверил Денис.
– А почему здесь так пахнет мазутом? Откуда на морской капусте мазут? Не в кастрюле же косолапый его принес вместе с кашей!

– Ох и умный медведь, - продолжал угорать Антон.
– Кашу себе сварил. Что-то от мазута почистил. Это чьи же научные работы он прочитал, что сюда сам полез? Не, ну это же надо: догадался, что ему именно сюда... Оборотень, не иначе.

– Я начальство предупрежу, - нахмурился Денис.
– Белый медведь - это серьезная заявка. Раз он сюда повадился промышлять, то это явно будет в системе. Оголодавший дикий зверь - это вам не шутки.

– Доброе утро всей честной компании, - зевнул Сэйнт.
– Что обсуждаем с утра пораньше? Жень, а где вся рыба? Я хотел нам хе* приготовить и роллы, и ни одного окуня не нашел... Было целое ведро окуней, ты же не могла одна их слопать! Или могла?

Я задумалась. А вот что хуже: сказать, что скормила рыбу медведю, или что сама все съела, такая-сякая?

– Говорю же: это медведь, - гундел Денис.
– Он стопудово слопал рыбу. Я находил остатки голов и костей. Человек так не ест. Тем более, сырую рыбу.

Си-и-ильно покраснела я. Объяснить Денису, что он здорово ошибается, ведь мы с медведем на пару грызли рыбу на берегу, я, разумеется, не могла. Никто бы мне просто не поверил.

– Что ж, - лукаво произнес Сэйнт, - видимо, мне придётся ещё рыбки наловить, раз мой подарок кто-то посторонний съел.